Бренда Джойс - Обретенная любовь
Элис с трудом выдавила улыбку, злорадно решив про себя, что Луиза выглядит на свой возраст, а ей, должно быть, не меньше тридцати пяти лет. Она все еще оставалась привлекательной, но не настолько, чтобы удержать рядом с собой Алексея.
— Вы ведь присоединитесь к нам в ложе? — спросила Ариэлла, неуверенно обводя взглядом присутствующих. — Нет никаких причин сидеть отдельно, правда? Мы все друзья! И семья, — твердо добавила она.
Элис и вообразить не могла, что может быть страшнее, чем все представление сидеть всего лишь через несколько кресел от Алексея, но не сумела придумать отговорки, чтобы они с Томасом могли расположиться отдельно. Блэр предложил ей руку и, повернувшись к Ариэлле, произнес:
— Мы с радостью принимаем приглашение, леди Сен-Ксавье.
Элис посмотрела на своего мужа, молясь про себя, чтобы мигрень ее прошла — или чтобы сам он немедленно исчез с глаз долой. Если ей придется весь вечер наблюдать, как Алексей шепчется с Луизой, которая при этом держит его за руку, голова ее точно разлетится на кусочки.
Алексей взирал на Элис и Блэра. Холодно улыбнувшись жене, он произнес:
— Вот и отлично. В антракте мы с Блэром выпьем бренди и проясним некоторые вопросы.
— Превосходная идея, — спокойно отозвался финансист.
От необходимости непрестанно изображать на лице улыбку у Элис болели губы. Экипаж Блэра наконец остановился на гравиевой подъездной аллее перед каменными ступенями, ведущими к оксфордскому дому. Вечер показался Элис бесконечным. Она едва слышала исполнение артистов «Ла Скала», так как почти все время наблюдала за Луизой, склонившейся к Алексею. Луиза держала его под руку, и они о чем-то оживленно шептались. Элис могла сколько угодно ненавидеть мужа, но он до сих пор обладал способностью причинять ей боль.
Как и было условлено, Блэр и Алексей выходили вместе во время антракта. Ариэлла послала за ними Эмилиана и едва не кусала ногти, ожидая их возвращения. Когда же мужчины снова заняли свои места, ни один из них не казался смущенным или расстроенным. По словам Блэра, они с Алексеем просто обсудили состояние британской экономики, которая, как известно, в настоящее время находилась в фазе рецессии, а также возможные способы погашения национального долга.
В присутствии Луизы Элис не могла потребовать от подруги объяснений по поводу того, о чем она думала, приглашая в оперу Алексея, да еще и с его любовницей! Она изо всех сил старалась вести себя в обществе дам любезно. К несчастью, Луиза держалась очень мило — само обаяние. Она даже осмелилась взять Элис за руку и заметить, как той повезло быть замужем за таким выдающимся героем. Элис не оставалось ничего иного, как согласиться с ее словами, хотя внутренне она кипела от гнева.
К окончанию оперы Ариэлла выглядела раздосадованной.
Посмотрев на дом, Элис поняла, что Алексей еще не вернулся. Она запрет дверь своей спальни, выпьет бренди и наденет на глаза не пропускающую свет повязку. Возможно, ей даже стоит заткнуть уши. Она была крайне изнурена и намеревалась немедленно отойти ко сну.
Блэр перегнулся через нее, чтобы распахнуть дверцу экипажа с ее стороны. Она выбралась наружу, и он последовал за ней. Затем он взял ее затянутую в перчатку руку.
Посмотрев ему в глаза, Элис содрогнулась. Вечер обернулся сущей катастрофой. Она едва смогла пережить бросаемые на нее взгляды знакомых, каждый из которых, приветствуя ее, умудрялся непременно упомянуть об Алексее, радуясь ее дискомфорту и, возможно, раскрытию шести лет лжи и притворств. Внимание ее было постоянно сосредоточено на муже, а не на Томасе, который, несомненно, заслуживал гораздо большего.
Во время часовой поездки до ее нового дома Блэр даже не пытался завязать разговор. Он казался погруженным в глубокие раздумья.
— Я понимаю, что вы устали, — произнес он, поднимаясь вместе в Элис по каменным ступеням, ведущим к двери. — Даже несмотря на то, что муж ваш еще не вернулся, вы не пригласите меня войти, не так ли?
Элис посмотрела на него, недоумевая: почему не может полюбить этого человека? Он был крепким, сильным и, что самое главное, добрым — в отличие от ее треклятого мужа. Ей вдруг очень захотелось плакать.
— Я и в самом деле устала, Томас. Мне жаль, что вечер выдался не особенно приятным.
— Нам обоим известно, что не ваша усталость является причиной того, что вы не можете пригласить меня в дом.
Она не могла этого сделать, потому что ее муж был в городе. Но Алексей сейчас находится с кем-то еще, поэтому доводы ее оказывались лишенными смысла, подумала Элис.
Она ничего не ответила, и Блэр добавил:
— В том нет вашей вины. Мне жаль, что вы так несчастливы.
Она отчаянно нуждалась в друге, которому можно было бы поверить свои душевные тайны. Но даже Томасу она не могла рассказать всего, хотя и лгать больше не намеревалась.
— Мы с Алекси больше не ладим.
— Спасибо, что сказали мне это. — Он взял ее другую руку. — Но все же я сомневаюсь, что у меня есть шанс.
Слеза все же скатилась по ее щеке, но Элис отказывалась ее замечать.
— Он недолго пробудет на суше — так обычно бывает. Скоро моя жизнь снова войдет в привычное русло.
Произнеся эти слова, она поморщилась, потому что для нее привычноезначило притворяться, что она счастлива.
— Но вы все равно его любите.
Она крепко зажмурилась. Возможно ли такое? Несомненно, любовь ее умерла, когда он грубо и бессердечно обошелся с ней по возвращении в Лондон — будто она была шлюхой и будто последние шесть лет и без того не были катастрофой.
— Я любила его, когда мы были детьми. Тогда мы были близкими друзьями, но теперь это в прошлом, Томас.
— Жизненный опыт меняет людей, Элис. Но, возможно, вам стоит признать, что вы все же любите этого мужчину, невзирая на все перемены?
Взгляд его был пронизывающим.
Любить Алексея сейчас было совершенно немыслимо, не так ли? Это принесло бы ей еще больше боли.
— Вчера ночью мы сильно повздорили. Можете мне поверить, между нами нет никакого чувства. — Элис ощутила небывалое внутреннее напряжение. — Мы живем отдельно вот уже шесть лет. Я не имею ни малейшего намерения что-либо менять, но теперь, когда мы оба в городе, нам нужно притворяться, что брак наш счастливый.
— Такое поведение по отношению к вам я считаю невыносимым. — Блэр посмотрел на нее, затем коснулся ее щеки. — Ваш муж дурак, раз причиняет вам столько боли. Стоит ли мне продолжать надеяться, Элис? Вам известно, как сильно меня влечет к вам. Но я не хочу быть незваным гостем.
— Не знаю, что и сказать. — Она сжала его ладонь. — Вы очень нравитесь мне, Томас. Я боюсь потерять вас… как друга.
