Маргерит Кэй - Повеса и наследница
Она тут же заметила Николаса, стоявшего позади Чарльза на верхних ступеньках. Как она и ожидала, он выглядел шикарно. На мгновение у нее перехватило дыхание. Николас заметил ее и улыбнулся. Она невольно улыбнулась в ответ. Затем она вспомнила, как они расстались, и ее улыбка исчезла.
Николас любовался ее красотой. Он смотрел на нее затаив дыхание, перед ним стояла богиня вся в золоте. Яркое атласное платье подчеркивало совершенство естественного цвета кожи, бездонные голубые глаза, волосы, напоминавшие сияние солнца, превосходили изящество платья. Взгляд Николаса блуждал по изящному изгибу ее шеи, спускался к соблазнительной долине, которую обнажило декольте. Он видел, как вздымаются ее груди, когда она дышала. Николас помнил, как нежны и полны они были в его руках. Он помнил запах, неуловимое сочетание цветочных духов и ванили, которые, казалось, источала ее кожа, жар тела, когда она прижималась к нему.
— Николас! — Джорджиана помахала брату. — Николас, ты пялишься на Серену.
Он вздрогнул. Джорджи смотрела то на раскрасневшееся лицо брата, то на свою подругу и сразу догадалась, какие мысли властвуют над обоими, и сама покраснела.
— Дитя, тебе следует знать, — прошептала Серена, — что бывают случаи, когда юным леди не следует замечать, что на них пристально смотрят, В голове мужчин и даже твоего брата возникают мысли, о которых лучше ничего не знать.
Джорджи нервно захихикала. Казалось, Николас собирается что-то сказать, но он решил промолчать. Серена присела в реверансе достаточно низко, чтобы он увидел соблазнительную ложбинку на ее груди, затем они втроем присоединились к тем, кто дожидался своей очереди приветствовать хозяев.
Чарльз стоял на почетном месте рядом со своей суженой. Как всегда, он выглядел безупречно, однако его глаза смотрели с тревогой. Он протянул руку Николасу, точно тот был проплывавшим мимо бревном, ухватившись за которое можно было спасти свою жизнь.
— Пенелопа, вот Джорджиана, сестра Николаса, а также леди Серена.
Будущая леди Авсбери была, как описал ее суженый, податливой малышкой, ни красавицей, ни уродом, ни блондинкой, ни брюнеткой. Она боязливо улыбнулась и не вымолвила ни слова.
Николас внимательно следил за тем, как на балу встретят Серену. На лице Пенелопы появилось смущенное выражение. Леди Чидл едва обратила на нее внимание. Когда Джорджиана направилась в танцевальный зал, ее тут же окружили поклонники. Николасу показалось, что желающих танцевать с Сереной поубавилось. Чарльз был прав — слухи распространялись очень быстро.
Днем Николас расстался с Чарльзом в приподнятом настроении, но время шло, и он подумал, что зря радовался. Все складывалось против него. Отвратительное преступление отца, а теперь и факты, обнаруженные Фрэнсисом Элдоном, легли на его плечи тяжелым грузом вины. К тому же у него было много времени — даже слишком много, — чтобы взвесить свои необдуманные слова, сказанные Серене сегодня днем. Он вел себя жестоко, тут уж ничего нельзя было изменить.
Николас видел, что она не простила ему. Сегодня вечером Серена вела себя прохладно, вся ощетинилась и казалась неприступной. Николас не обнаружил в ней ни следа от прежних чувств к себе. Время шло, и исчезала уверенность, что стоит ему лишь объясниться с ней, как все уладится. Крепло убеждение, что он влюбился в нее. Николасу даже не хотелось думать о том, что Серена чувствовала сейчас.
Терзаемый сомнениями, он подумал, что она способна многое простить ему. Серена была великодушна, она могла бы простить его. Но ведь она могла просто пожалеть его, а жалости к себе он не выносил.
И надо же было устроить этот проклятый бал! Здесь они не могли уединиться. Над его головой весь вечер будет висеть дамоклов меч, который Серена могла обрушить на него или остановить одним словом. Поскольку ее репутация благодаря его усилиям оказалась полностью скомпрометированной, он, по совести говоря, даже не имел права танцевать с ней. Надвигавшееся весь вечер мрачное настроение обрушилось на него, точно грозовое облако. Ему хотелось быть где угодно, только не здесь.
Серена напряженно улыбалась и отмечала, с кем ей танцевать. Она заметила, что Николас, даже не пригласив ее на танец, направляется к игорному залу. Это был ее последний бал. Николас так просто не отделается от нее.
— Мистер Литтон!
Серена позвала его вдогонку.
Хмурясь, Николас обернулся. Похоже, она с дьявольским упорством шла навстречу собственной гибели.
— Николас… мистер Литтон, У меня остался всего один танец. Я сохранила его для вас.
Черт возьми, все уставились на них. Отлично чувствуя это, Серена вызывающе взглянула на него. Если он отвергнет ее, она погибла. Хотя инстинкт подсказывал, что не следует принимать это приглашение, Николас не мог предать ее перед всеми. Они будут танцевать вместе, и не важно, что будет потом. Если ей все безразлично, то почему это должно волновать его? Николас уже изрядно устал от окружавшего его лицемерия.
— Леди Серена, пусть будет по-вашему. Для меня это честь.
Николас низко склонился над ее рукой, чтобы произвести впечатление, затем ушел. Он подождет ее в игорном зале. Николас не станет терзаться, видя, как она любезничает с другими.
Вечер прошел точно в вихре. Джорджиана подарила Эдвину свой первый танец. Подойдя ближе, Серена весело следила, как ее кузен преуспевает в искусстве флирта, за что ее дядя выколол бы ему глаза.
Наступило время ужина. Когда появилась Серена, некоторые дамы умолкли и уставились на нее, а одна умышленно повернулась к ней спиной. Серена безразлично пожала плечами, однако внутри кипела от негодования. Не в силах смотреть на вкусные пироги и засахаренные фрукты, которые отобрал для нее поклонник, она чаще всего прикладывалась к бокалу с ледяным шампанским. У Серены закружилась голова, она начала откровенно флиртовать, показывая, как мало леди Стамп ценит мнение окружающих.
Из-под веера она оглядела помещение, но Николаса здесь не оказалось, иначе он был бы впечатлен, каким успехом она пользуется среди других джентльменов. Видно, разговор, состоявшийся между ними сегодня днем, положил конец всяким отношениям. Прекрасно зная Николаса, Серена понимала, что он уже, возможно, жалеет о своей несговорчивости. Очередной бокал шампанского не позволил ей отогнать эту мысль.
Вскоре оркестр заиграл последний вальс. Видя, что Серена стоит одна, вокруг нее собралась небольшая группа кавалеров, умолявших ее сжалиться над ними и удостоить танцем. Потеряв надежду дождаться упрямого мужчину, значившегося среди ее кавалеров, Серена уже хотела протянуть руку ближайшему просителю, как ее насильно перехватил дьявол в элегантном черном фраке:
