Джулия Лэндон - Скандальный дневник
— Ты по-прежнему смеешься надо мной? — шутливо спросила Эвелин.
— Прошу прощения, мэм, — сказал он, осклабившись, — но я никогда не видел более забавного зрелища.
Эвелин улыбнулась:
— Я целый вечер рассказывала, что мне запомнилось о нашей жизни в Истчерче. Теперь твоя очередь.
Он лукаво улыбнулся:
— У меня все гораздо проще… я помню те моменты, когда мы были с тобой совершенно одни, и нам ничто не мешало наслаждаться друг другом. И конечно, более позднее время, когда мы были с Робертом… вот мои самые драгоценные воспоминания.
— Да, Робби… — Она задумчиво отвела глаза. Натан догадывался, что она, так же как и он, сейчас представляет их сына. Но Эвелин вдруг озорно взглянула на него: — И это все?
— Что значит «все»? — улыбнулся Натан. — Я помню то же, что и ты, кроме исхода соревнований по стрельбе из лука. — Он подался вперед. — Но лучше всего я запомнил, как ты лежишь нагая в моей постели, твое, в сущности, еще девичье тело и… — он опустил взгляд к ее губам, — слегка распухшие губы. Ты помнишь это?
Эвелин медленно улыбнулась.
— Да, — призналась она, покручивая в пальцах изумрудное колье, висевшее у нее на шее, — так же хороши, как и ты.
В сердце Натана встрепенулась надежда.
— А помнишь, как я ласкал тебя? Извини, но я не могу думать ни о чем другом.
Губы ее снова дрогнули.
— Очередная попытка меня соблазнить?
— Эви, ничего не будет, если ты сама этого не захочешь. Она улыбнулась шире и тоже подалась вперед. Он увидел ее грудь, выглядывающую из лифа платья.
— И как же ты это узнаешь?
Смотреть на нее через стол было пыткой для Натана. Ему хотелось смахнуть на пол цветы, свечи, мороженое и прямо сейчас овладеть ею. Его взгляд медленно прошелся по ее лицу, груди, волосам. Желание росло, пульсировало и дышало внутри его.
— Я думаю… я надеюсь, что ты дашь мне намек, — сказал он, отчаянно желая, чтобы она сделала это прямо сейчас.
Эвелин улыбнулась, оперлась руками о стол и встала, не сводя глаз с Натана. Салфетка упала с ее колен, но она не обратила на это никакого внимания и медленно обогнула стол. Натан откинулся в кресле, и тут Эвелин сделала такое, чего он никак не ожидал от своей благовоспитанной молодой жены: подняла юбки, обнажив стройные ножки, и очень грациозно оседлала его колени.
От потрясения Натан лишился дара речи. Он смотрел на нее, вцепившись в подлокотники кресла, а она тем временем обвила руками его шею и прошептала:
— Я хочу, чтобы ты меня соблазнил.
Ничто не могло возбудить его больше, чем эти слова. Он положил руки на ее талию, удерживая ее на своих коленях. Жар ее тела быстро передался ему.
— Не дразни меня, Эви, — прошептал он. Сейчас ему было не до шуток.
Она взъерошила пальцами его волосы.
— Только никаких сожалений, — сказал он срывающимся от волнения голосом: он держал в объятиях единственную женщину, которую когда-либо любил!
Она обхватила ладонями его лицо и припала к его губам в нежном поцелуе, потом соскользнула с его колен, расправила юбки и направилась к двери. Не в силах пошевелиться, Натан сидел как истукан и беспомощно смотрел ей вслед.
Подойдя к двери, Эвелин оглянулась через плечо:
— Ну что, ты идешь?
Глава 24
Натан так резко вскочил на ноги, что Эвелин невольно отступила назад, быстро подошел к жене, обнял ее за талию и поцеловал, сильно отклонив назад. Чтобы не упасть, ей пришлось схватить его за руку.
Подняв Эвелин, он посмотрел ей в лицо своими голубыми глазами, как будто видел ее впервые.
— Пойдем, — сказал он, взяв ее за руку, ногой распахнул дверь и чуть не налетел на Бентона, стоявшего в коридоре. Дворецкий быстро посторонился, и Натан повел жену дальше. — Можешь быть свободен, Бентон! — крикнул он на ходу.
В конце коридора он повернул к служебной лестнице, но Эвелин потянула его назад.
— Что, что такое? — с волнением спросил он, лихорадочно оглядывая ее лицо, шею и грудь.
— Не сюда, — сказала она. — Пойдем по парадной лестнице.
Натан покосился на служебную лестницу, потом опять посмотрел на жену.
— Так короче, милая. Мимо детской и прямо к твоим покоям…
— Нет! — крикнула она, отступив назад, и обеими руками потянула его к себе. — Пойдем по парадной лестнице.
Он не стал спорить, лишь обнял ее за талию, прижал к себе и торопливо повел дальше, как будто на счету была каждая секунда.
Когда они подошли к ее покоям, Натан пропустил жену вперед, а потом запер за ними дверь.
Обернувшись, он увидел, что Эвелин стоит посреди комнаты, тяжело дыша после быстрой ходьбы. В голове у нее теснился целый сонм разных мыслей. Например, почему она вдруг передумала? Почему именно сейчас, сегодня? Может, на нее подействовали приятные воспоминания, которым они предавались за ужином? Доброта и надежда в его глазах? Или она просто не устояла перед своим невероятно красивым мужем? Пожалуй, именно это: она не могла отвести глаз от его широких плеч, сильных рук, манящих губ…
Невероятно красивый муж подошел к ней, опустил голову и посмотрел ей в глаза таким вожделеющим взглядом, что внутри у Эвелин все перевернулось. Он взял ее за руку и медленно привлек к себе. Когда Эвелин шагнула в его объятия, он коснулся губами ее волос, потом виска и щеки, потом отвел в сторону ее локоны и поцеловал в шею.
Эти поцелуи просачивались в ее кровь, зажигая огнем каждую жилочку ее тела. Наконец она ощутила его губы на своих губах. Этот страстный глубокий поцелуй пробудил в ней совершенно новые ощущения.
Коротко вздохнув, она ухватилась за его плечо и потянулась навстречу его ласкам.
Натан обхватил ее щеку своими мягкими теплыми пальцами, и Эвелин начала задыхаться. Она хотела его — хотела ощутить его внутри себя! Еще никогда ей не доводилось испытывать такого мучительного желания.
— Эвелин, — произнес он хриплым голосом, — ты всегда должна быть со мной. Всегда. — Он взял ее лицо в ладони и поднял вверх, заставив ее посмотреть ему в глаза. — Я люблю тебя. Видит Бог, как сильно я тебя люблю! Слова не способны описать мои чувства к тебе, но ты должна знать: твое место рядом со мной.
Как странно: всего несколько простых фраз — и ее жизнь так переменилась! Теперь ей казалось, что она десять лет ждала от него именно этих слов. Беспокойство, которое так долго терзало ее душу, куда-то схлынуло, и она ощущала только блаженную легкость.
Не сводя с него глаз, она отступила назад и принялась расстегивать пуговицы сбоку на платье.
Натан следил за ее руками. Эвелин вытащила руки из рукавов, придержала платье на груди, а потом отпустила. Легкий шелк скользнул вниз по телу.
