Лоретта Чейз - Пленники ночи
Эсмонда терзала совесть. Он не рассказывал ей о «Двадцать восемь», только чтобы защитить себя: он боялся, что Лейла никогда не простит его за то, что он ее использовал.
— Зачем вы вообще сюда приходите, если вы мне не доверяете? — Она все еще смотрела на него умоляющим взглядом. — Только для того, чтобы затащить меня в постель? Вы на мне оттачиваете свои умения соблазнять женщин? Я всего лишь небольшое развлечение в часы досуга?
— Вы самая сложная проблема в моей жизни, — горько сказал Эсмонд. — И ничего забавного в этом нет. Сегодня я рассказал вам то, о чем, кроме меня, не знает ни один человек. Но вам этого недостаточно. Вы хотите знать все.
— То же самое можно сказать и о вас. Но взамен вы ничего не хотите давать. Вы не знаете, как можно дружить с женщиной. Впрочем, это не должно меня удивлять, поскольку и с мужчинами вы дружить не умеете. Вы не можете говорить с человеком без того, чтобы не манипулировать им…
— Это вы пытались манипулировать мной!
— Что, очевидно, оказалось невыносимым и вы приняли срочные меры, чтобы положить этому конец. — Слова Лейлы были полны сарказма. Она протянула руку, чтобы поправить Эсмонду галстук. — Боже вас сохрани считать меня равной вам и вести честную игру.
Хотя он и подозревал, что сейчас она им манипулирует, его сердце откликнулось на ее простое движение: это был намек на прощение, а что еще важнее — на близость, и он смягчился.
— Теперь вы ведете нечестную игру, Лейла. Вы пытаетесь смутить меня. Я не понимаю, чего вы хотите.
— Я стараюсь быть терпеливой. Если я буду терпеливой и разумной, вы, возможно, поверите, что я могу, когда нужно, сохранять хладнокровие. А со временем вы, может быть, позволите мне и вправду вам помогать.
Эсмонд улыбнулся.
— Мне приходят в голову разные способы вашей помощи…
— Я имею в виду расследование. — Лейла глянула на Эсмонда, как ему показалось, чуть ли не с восхищением. — Я хочу участвовать в нем, но осмысленно.
До Эсмонда вдруг дошло, что на самом деле случилось. Лейла считала его героем. Это его потрясло.
— Я вижу, что мой рассказ о «Двадцать восемь» вас ничуть не расстроил. Он вас… заворожил.
Лейла тоже улыбнулась.
— Да. Я считаю, что это было интереснейшее дело и вы блестяще с ним справились. А в теперешнем деле я хочу быть вашим равноправным партнером.
Глава 11
Несмотря на то что Ник точно знал, что Исмал вернулся домой после трех часов утра, он безжалостно разбудил хозяина в половине восьмого.
— Догадайтесь, куда вчера ходила герцогиня Лэнгфорд, — сказал он, ставя перед Исмалом поднос с завтраком.
— У меня нет настроения разгадывать загадки.
— В Маунт-Иден.
Исмал только что поднес к губам чашку с кофе и был вынужден ее поставить обратно. Одной из обязанностей Ника было завязывать дружеские отношения со слугами тех людей, которые были так или иначе связаны с расследованием. Среди этих «новых друзей» была и кухарка Лэнгфордов.
— Она уехала через час после того, как поссорилась с маркизом Эйвори. Полагают, что герцогиня отправилась, по своему обыкновению, поплакать на плече вдовствующей герцогини леди Брентмор.
Вдова была матерью Джейсона Брентмора. А также бабушкой Эсме, теперешней леди Иденмонт — и той самой молодой женщиной, которую Исмал пытался похитить десять лет тому назад. По словам Джейсона, леди Брентмор была деловой женщиной, вселявшей ужас даже в каменные сердца большинства могущественных финансистов Лондона. Ее собственное сердце было таким же мягким, как булыжник на мостовой. Исмал сомневался, что ее плечо подходило для сердечных излияний подруг.
— Леди Лэнгфорд уже много лет к ней ездит, — продолжал Ник. — Еще с тех пор, как она, едва выйдя замуж, попала в затруднительное финансовое положение. Вы говорили, что герцогиня и Эйвори ругались из-за денег? Может быть, она поехала к леди Брентмор потому, что он завяз глубже, чем в этом признается?
— Мне это не нравится.
— Вы не можете заставить всех не выходить из дома. — Ник раздвинул на окнах шторы. — Вы не можете контролировать, куда они ходят, с кем встречаются и устроить их жизнь по своему усмотрению.
— Полагаешь, твои не слишком тонкие замечания имеют под собой почву? Тебе не нравятся мои методы?
— Мне бы и в голову не пришло ставить под вопрос ваши методы. Да и никто не посмел бы, не так ли? Даже Квентин должен думать, что вы всерьез взялись распутать дело об убийстве Фрэнсиса Боумонта. Поэтому я удивлен, и это при всех ваших талантах, что вы не разрешаете миссис Боумонт общаться с возможно большим числом людей. Вы же сказали, что она сумела буквально приручить Шербурна.
— Я не желаю, чтобы она приручала подозреваемых в убийстве, — резко бросил Исмал. — Она не профессионал, а это слишком опасно.
— Да, конечно. Вы хотите, чтобы я сообщил Квентину о герцогине Лэнгфорд? Возможно, он захочет поехать в Маунт-Иден и все разузнать.
— Да, расскажи ему. И немедленно.
Поскольку Ник не сразу застал на месте лорда Квентина, он вернулся только через два часа. К тому времени Исмал уже помылся, побрился, оделся и удалился в библиотеку, чтобы, лежа на диване, обдумать ситуацию.
В одиннадцать часов Ник вошел в библиотеку и сообщил хозяину, что приехала вдовствующая герцогиня леди Брентмор, которая настаивает на том, что ей доподлинно известно, что граф Эсмонд дома и она не уйдет, не поговорив с ним.
— Она не уйдет, — сказал Ник. — Я не знаю, что с ней делать — разве что поднять ее на руки и выставить за дверь.
Но Исмал уже вскочил и надевал камзол. Из холла донесся шум, и Исмал насторожился. Старая рана сразу же дала о себе знать. Он ни разу не встречался с этой женщиной, но был достаточно о ней наслышан, чтобы понять, что ее не остановить, даже если попытаться выкинуть из дома.
— Проводи ее ко мне.
Через несколько минут дверь распахнулась и в библиотеку ворвалась невысокого роста пожилая леди. Она была в ярости и стучала палкой, которая, очевидно, служила ей оружием, потому что в качестве подпорки она была ей явно не нужна. В другой руке у леди Брентмор была сумка, почти такого же размера, как она сама.
Исмал уже овладел собой и вежливо улыбнулся, внутренне все же опасаясь, что леди пустит в ход палку. Поклонившись, Исмал пробормотал, что визит леди Брентмор был для него приятной неожиданностью.
— Положим, вы меня действительно не ждали, но вот в том, что вам приятен мой визит, я сильно сомневаюсь, поскольку вы враль от рождения.
Стуча палкой, леди Брентмор прошлась по комнате.
— Читаете? — спросила она, оглядывая полки с книгами.
— Да, миледи. А еще я умею писать.
