Нэн Райан - От ненависти до любви
Внезапно Ночное Солнце раздвинул ей ноги.
— Никогда я не желал, женщины так, как желаю тебя. Покрыв Марти поцелуями и убедившись, что она готова предстоящему, Ночное Солнце, наконец, ворвался в нее. Воспламененный до предела, он не остановился даже в тот миг, когда понял, что Марти девственница. На долю секунды это ошеломило Ночное Солнце, но желание снова захлестнуло его, вытеснив все мысли.
Вздрогнув от острой боли, Марти решила, что любимый предал ее. Однако в следующую секунду она испытала такое блаженство, что забыла о неприятных ощущениях. Открыв глаза, Марти взглянула на прекрасное лицо Ночного Солнца. Он ритмично двигал бедрами, проникая в нее толчками. Когда же Ночное Солнце вошел в нее, она устремилась навстречу ему, желая принять его полностью и получить все, что он мог дать ей.
Они двигались неистово и страстно, Ночное Солнце погружался в Марти, затем отступал и сдерживался, пока не уловил преддверие — судороги, восхитительное содрогание ее плоти, обволакивающей его. Только тогда он ускорил темп, со всей мощью вонзаясь глубже и глубже.
Из груди Марти вырвался дикий вопль, когда Ночное Солнце, наконец, излился в нее. Горячая жидкость заполнила Марти, приводя ее в исступленный восторг. Она обвила ногами Ночное Солнце и, крепко прижав к себе, поцеловала в смуглую щеку.
— Любимый, любимый мой!
В сознании Марти мелькнула мысль, что она пережила нечто потрясающее. Никогда уже она не станет прежней и теперь всецело принадлежит Ночному Солнцу. Прекрасный метис завладел ее душой и телом.
Глава 30
Перед настенным зеркалом в роскошной спальне стояла Регина Дарлингтон. Она смотрела на свое отражение, охваченная мрачными предчувствиями. Опасения были вызваны не тем, что Регина увидела в зеркале. Она отлично знала, что очень красива. Модное платье из блестящего бронзового атласа было привезено из Парижа. В темно-рыжих волосах сверкали нитки золота и жемчуга.
Регина глубоко вздохнула.
Она вела себя глупо. С какой стати страшиться того, что сенатор Бертон настоятельно просил ее пообедать только вдвоем с ним? Следовало бы гордиться этим. Регина не встречалась с сенатором с глазу на глаз с того жаркого дня, когда ее и Ларри едва не застигли в весьма щекотливой ситуации.
Регина холодела при одном воспоминании об этом.
Случившееся казалось ей ночным кошмаром! Она и Ларри Бертон, совершенно голые, в одной из гостевых комнат! Они, как безумные, спасались бегством, мчась по коридору, в то время как ее муж и сенатор поднимались по лестнице. Регина едва успела одеться, когда Томас открыл дверь и окликнул ее. Она с трудом объяснила мужу, отчего так запыхалась.
Регина тряхнула головой, отгоняя от себя неприятные мысли.
Томас ни о чем не подозревает, сенатор тоже. Сенатор пригласил ее на обед этим вечером, потому что в конце недели отбывает в Вашингтон. Кроме того, Ларри и полковник в форту Коллинз, и нет ничего странного в том, что сенатор и Регина проведут вечер вместе.
Регина улыбнулась.
Сенатор казался ей весьма интересным мужчиной. Едва заметная хромота лишь добавляла ему привлекательности, и Регина полагала, что этот маленький недостаток не помешает им приятно провести время. Она подозревала также, что за благообразной внешностью этого джентльмена скрывается похотливое животное.
Отбросив сомнения, оживленная Регина спустилась по лестнице, рассчитывая в надежде провести приятный интимный вечерок с влиятельным виргинским сенатором.
Ее недавние нелепые подозрения полностью рассеялись, когда она села за освещенный свечами стол напротив своего обаятельного гостя. Сенатор Бертон завел с Региной остроумную и живую беседу. Перед этим он приложился к ручке хозяйки, задержав ее на мгновение дольше, чем следовало, и сказал, что Регина исключительно красива.
Теперь, попивая вино и нарезая мясо, сенатор любезно улыбался ей. Сделав глоток лафита, Регина ощутила знакомое волнение. Ее мужа не будет дома еще четыре дня, а майор Бертон появится не раньше чем через неделю. В сущности, она и сенатор совершенно одни в особняке. Военную охрану, окружавшую владения, наконец, отвели, и здесь вновь стало тихо. Возможно, после нескольких порций бренди у камина сенатор пожелает подняться наверх и устроиться еще удобнее.
Регина взглянула на влажные от вина губы сенатора, и трепет ее усилился. О да, ее ожидает очень приятная ночь! Когда было покончено с обильным десертом, Регина предложила выпить бренди в гостиной.
— Отличная мысль! — Сенатор встал и помог ей подняться.
В гостиной, разлив бренди, он чокнулся с хозяйкой:
— За предстоящие дни!
— И за ночи, — добавила Регина, соблазнительно улыбнувшись.
Она отхлебнула бренди, тогда как сенатор одним махом осушил свой стакан и налил себе еще. Осушив второй, он подошел к камину, вздохнул и посмотрел на Регину:
— Миссис Дарлингтон, уверен, вас обрадовало бы, если бы ваш муж получил давно заслуженное повышение.
— Сенатор, ничто не доставило бы мне большего удовольствия.
Регина едва сдержала смех. Чтобы обладать ею, сенатор готов продвинуть по службе ее мужа. Боже, да это гораздо больше, чем она надеялась! Долгая романтичная ночь с сенатором и долгожданное повышение в звании для дорогого, милого Томаса.
— Я и не сомневался в этом, дорогая, — сказал сенатор. — Знаю, какая вы преданная жена.
Что-то странное мелькнуло в его улыбке.
— Я… стараюсь быть хорошей…
— Оставим притворство, миссис Дарлингтон. — Сенатор по-прежнему улыбался.
Снова ощутив смутную тревогу, Регина протянула ручку к накрахмаленной манишке его белой сорочки.
— Что ж, очень хорошо, сенатор, как я понимаю, вы хотели бы заключить со мной сделку?
— Именно так.
— Тогда, может, поднимемся наверх, прежде чем продолжим переговоры? — Регина помедлила. — Предпочитаете вашу комнату или мою?
— Вполне подходит и эта, миссис Дарлингтон.
— Но, сенатор… — Регина бросила взгляд на открытые двери. — Слуги…
— Вы совершенно правы. — Сенатор пересек комнату и прикрыл створки дверей. — Итак, насчет нашей сделки.
— Да. — Регина затаила дыхание. — Назовите ваши условия. — Она положила ладонь на свою вздымающуюся грудь. — Но прежде позволите ли мне устроиться поуютнее?
— Вне всяких сомнений, дорогая.
Сенатор Дуглас Бертон дивился тому, с какой прытью Регина сняла платье. Через несколько секунд она уже стояла при свете камина лишь в открытой атласной сорочке, шелковых чулках и изящных бронзовых туфельках.
