Айзек Азимов - Глубокое исследование
Обзор книги Айзек Азимов - Глубокое исследование
Айзек Азимов
Глубокое исследование
The Proper Study (1968)
Перевод: В. Ковалевский, Н. Штуцер
В наше время фантастикой интересуются и «глянцевые» журналы. Мои рассказы захотел издать не только «Сэтэрдэй Ивнинг Пост», но и «Бойз Лайф». Они прислали мне картину, надеясь, что она вдохновит меня на рассказ, и я попытался. Получился рассказ «Глубокое исследование», опубликованный в сентябрьском номере «Бойз Лайф» за 1968 год.
* * *
- Для демонстрации все готово, - тихо, будто обращаясь преимущественно к самому себе, произнес Оскар Хардинг, когда ему сообщили по телефону, что генерал уже поднимается наверх.
Бен Файф - молодой сотрудник Хардинга - еще глубже засунул крепко сжатые кулаки в карманы лабораторного халата.
- Ничего у нас не выйдет! - сказал он. - Генерал все равно мнение не изменит.
Он искоса бросил взгляд на резкий профиль своего более пожилого товарища, на его провалившиеся щеки и заметно редеющие волосы. Мало ли что Хардинг просто волшебник по части электронного оборудования! В данном случае он просто, видимо, не понимает, что за тип их генерал.
Хардинг мягко возразил:
- Ну разве можно что-нибудь утверждать заранее?
Генерал стукнул в дверь только раз, да и то лишь ради приличия. Вошел он быстро, даже не дождавшись приглашения. Двое солдат тут же заняли пост в коридоре, встав на часах по обе стороны двери, и, не моргая, уставились прямо перед собой, с винтовками наперевес.
Генерал Грюнвальд бросил: «Добрый день, профессор Хардинг!», небрежно кивнул в сторону Файфа, а затем в течение нескольких секунд вглядывался в третьего находившегося в комнате человека. То был мужчина с ничего не выражающим лицом, сидевший в некотором отдалении в кресле с высокой прямой спинкой, частично скрываясь за лабораторным оборудованием.
Отличительной чертой генерала была решительность - именно она определяла его походку, его осанку и его манеру разговаривать. Он весь состоял как бы из одних прямых линий и углов и во всем неуклонно придерживался этикета, принятого среди настоящих вояк.
- Не угодно ли присесть, генерал, - пробормотал Хардинг. - Я вам очень признателен. С вашей стороны так мило посетить нас. Я сам уже неоднократно пытался с вами встретиться. Прекрасно понимаю, что вы человек чрезвычайно занятой.
- Ну а поскольку я занят, - ответил генерал, - то давайте держаться ближе к делу.
- Я постараюсь быть как можно более кратким. Предполагаю, что вы знакомы с нашим проектом? Вам ведь известно о нейрофотоскопе?
- О вашем сверхсекретном проекте? Разумеется, мои помощники по науке стараются, насколько это в их силах, держать меня в курсе. Но я не буду возражать против некоторых дополнительных разъяснений. Что вам нужно?
От неожиданного вопроса Хардинг часто-часто заморгал. Потом выдохнул:
- Если коротко... то снятия грифа «секретно». Я хочу, чтобы весь мир узнал...
- А зачем вам надо, чтоб об этом узнали?
- Нейрофотоскопия, сэр, очень важная проблема и невероятно сложная. Я бы хотел, чтобы ученые всего мира могли над ней как следует поработать.
- Нет, нет и нет! Мы об этом уже несколько раз говорили. Открытие - наше, и им будем пользоваться только мы.
- Тогда, боюсь, оно останется незначительным. Разрешите мне объяснить все еще раз. Генерал нетерпеливо взглянул на часы:
- Время будет потеряно совершенно впустую.
- У меня есть новые аргументы. Я хочу их вам продемонстрировать. Уж раз вы все равно здесь, генерал, то не сможете ли вы уделить нам еще чуточку времени и выслушать меня? Я постараюсь опустить все научные детали и напомню лишь, что различные электрические потенциалы клеток головного мозга могут быть записаны в виде слабых и нерегулярных волновых колебаний.
- Энцефалограммы. Да, мне это известно. По-моему, ими занимаются уже больше сотни лет. И еще я знаю то, что вы с ними делаете.
- Э-э... да, - Хардинг стал еще серьезнее. - Излучения мозга несут заложенную в них информацию в очень компактной форме. Они одновременно дают нам целый комплекс сигналов из сотни миллиардов клеток. Я же открыл практический метод, который позволяет преобразовывать их в видимые цветные узоры.
- С помощью вашего нейрофотоскопа, - сказал генерал, указывая на аппарат. - Как видите, мне этот прибор знаком.
Ленточки за все кампании, в которых участвовал генерал, и ордена на его груди с точностью до миллиметра соответствовали предписаниям и правилам ношения наград.
- Совершенно верно. Этот прибор преобразует волны в красочные узоры, в изображения, которые заполняют собой пространство и быстро сменяют друг друга. Их можно фотографировать, и они очень красивы.
- Я видел фотографии, - холодно отозвался генерал.
- А приходилось ли вам видеть аппарат в действии?
- Раза два. Впрочем, вы сами тогда присутствовали.
- Ах да! - Профессор явно смутился, но тут же продолжил: - Зато вы не видели этого человека, - и Хардинг жестом указал на мужчину с остреньким подбородком, длинным носом, без малейшего намека на шевелюру и с каким-то странным отсутствующим выражением глаз, сидевшего в кресле. - Он наш новый подопытный.
- Кто такой? - спросил генерал.
- Мы зовем его просто Стивом. Он умственно отсталый, но дает самые яркие изображения из всех, какие нам когда-либо приходилось получать. Почему так, мы не знаем. Возможно, это как-то связано с его менталитетом.
- Вы что, намерены демонстрировать мне его возможности? - взорвался генерал.
- С вашего позволения, генерал. - Хардинг кивнул Файфу, который мгновенно приступил к делу.
Подопытный с обычным для него незаинтересованным видом наблюдал за действиями Файфа, апатично подчиняясь его распоряжениям. Легкий пластиковый шлем точно пришелся на его бритый череп, а каждый из электродов весьма сложной конфигурации сам собой оказался на нужном месте. Файф старался работать спокойно и без ошибок, несмотря на нервозность обстановки. Он до смерти боялся, что генерал вдруг взглянет на часы, встанет и уйдет. Наконец, тяжело дыша, Файф отступил в сторону.
- Приступать к активации, профессор Хардинг?
- Да. Начинайте!
Файф осторожно подсоединил контакты, и воздух над головой Стива тут же начал светиться, причем интенсивность свечения непрерывно возрастала. Появился разноцветный круг, в нем возникли другие; все они вращались, переплетались и расходились.
У Файфа откуда-то вдруг родилось ощущение острого беспокойства, но он тут же постарался подавить его. Это были эмоции подопытного - Стива, - лично же к Файфу они отношения не имели. Надо полагать, генерал ощутил нечто в том же роде, так как вдруг начал ерзать на своем стуле и пару раз громко кашлянул.
