Айзек Азимов - Глубокое исследование
Хардинг возобновил объяснения:
- На самом деле картинки несут нисколько не больше информации, чем волновые излучения мозга, записанные в виде графиков, но их легче анализировать. В какой-то степени тут можно провести аналогию с тем, что происходит, когда мы помещаем микроб под окуляр мощного микроскопа. Ничего принципиально нового мы не добавили, но то, что лежит на предметном стеклышке, становится легче изучать.
Нервное состояние Стива непрерывно усиливалось. Файф ощущал, что виной тому неприятное и нерасполагающее к доверию присутствие генерала. Хотя Стив и не изменил своей позы и не выказывал явных признаков страха, краски на узорах, порожденных его мозгом, становились все грубее, а сами круги сталкивались все чаще и все агрессивней.
Генерал поднял руку, будто хотел оттолкнуть от себя прочь мерцающие цветовые вспышки.
- Ну и что вы думаете обо всем этом, профессор?
- Со Стивом мы можем продвигаться вперед гораздо быстрее, чем раньше. Уже за те два года, что прошли с тех пор, как я изготовил первую модель этого прибора, мы узнали о работе мозга больше, чем за предыдущие пятьдесят. Со Стивом и, возможно, с другими ему подобными, а также с помощью ученых всего мира.
- Мне доложили, что вы способны использовать эту штуковину для коммуникации с другими разумами, - резко оборвал его генерал.
- Коммуникация с разумами? - Хардинг задумался. - Вы имеете в виду телепатию? Ну, это уж слишком сильно сказано. Разумы, знаете ли, тоже разные бывают. Тончайшие особенности вашего мышления отнюдь не сходны с моим или с образами мышления других людей. Грубые зрительные формы мозговой деятельности, весьма возможно, будут плохо контактировать между собой. Нам ведь и самим приходится переводить мысли в слова - очень примитивный способ коммуникации, но даже тут налаживание подлинного контакта между людьми весьма затруднено.
- Я вовсе не имею в виду телепатию! Я имею в виду эмоции! Если подопытный ощущает гнев, то и «принимающий» может испытать наведенное чувство гнева, не так ли?
- Что ж, в некотором смысле так. Тут генерал разволновался.
- Эти штуки... ну, те что перед нами... - генерал ткнул пальцем в сторону цветных изображений, которые сейчас крутились настолько бурно, что вряд ли были способны доставить хоть кому-нибудь удовольствие, - их ведь можно использовать для управления эмоциями! Соедини их с трансляцией по телевидению, и пожалуйста - налаживай манипулирование эмоциями населения целых стран! Так можем ли мы отдать такую грозную силу в не те руки?!
- Если это действительно такая сила, то рук, в которые ее можно было бы отдать, в принципе просто не существует.
Файф нахмурился. Опасная реплика. Время от времени Хардинг был склонен забывать, что времена демократии давно прошли.
Но генерал на слова Хардинга не обратил внимания. Он гнул свое:
- Я и понятия не имел, что вы в этом деле продвинулись так далеко. Не знал, что у вас появилось это. этот Стив. Вы получите еще таких же. А пока армия возьмет контроль над проектом на себя. Полностью!
- Постойте, генерал, потерпите еще десяток секунд! - Хардинг обернулся к Файфу. -Дай-ка Стиву его книжку, Бен.
Файф выполнил распоряжение с особым рвением. Томик оказался одной из тех красочных калейдокнижек, где содержание передается с помощью цветных фотографий, которые медленно двигаются и сменяют друг друга, как только книжку раскрывают - нечто вроде мультиков, но в твердой обложке. Стив заулыбался, жадно потянувшись к книге.
Почти в то же мгновение изменился и характер цветных узоров, плясавших вокруг пластикового шлема. Кружение замедлилось, краски стали мягче, а сами узоры внутри большой окружности заметно упорядочились.
Файф облегченно вздохнул и позволил себе расслабиться. По всему телу разошлось благодатное тепло.
Хардинг между тем говорил:
- Генерал, пусть возможность контролировать эмоции вас не тревожит. Наш прибор вряд ли способен на подобное. Конечно, есть люди, чьими эмоциями управлять легко, но нейрофотоскоп для этого вовсе не нужен. Такие люди реагируют на ключевые слова, на музыку, на мундиры и еще на многое другое, совершенно без участия мысли. Когда-то Гитлер полностью контролировал положение в Германии, вовсе не имея телевидения, а Наполеон -Францию без радио и без массовых тиражей газет. Так что наш «скоп» ничего нового в этом плане не дает.
- Не верю я этому, - пробормотал генерал, но все же на его лице возникло выражение задумчивости.
Стив между тем продолжал «вчитываться» в свою книжку, и рисунки над его головой почти застыли, образовав изящный узор, выполненный в теплых и нежных тонах. В голосе Хардинга зазвучали настойчиво-увещевательные нотки:
- Однако всегда найдутся лица, которые сопротивляются ортодоксальности и не могут маршировать в общих рядах; эти люди играют в обществе важнейшую роль. Они не подчинятся подобным цветным узорам - так же, как и любой другой форме силового давления. Так зачем же трепетать по поводу жалкого пугала контроля над эмоциями? Давайте вместо этого будем видеть в нейрофотоскопе простой инструмент, с помощью которого мозговые функции человека могут быть подвергнуты глубокому изучению. Вот это-то и должно интересовать нас в первую очередь. Чтобы изучить человечество, надо сначала изучить человека, как когда-то справедливо заметил Александр Поп; ну а что такое человек, как не мозг?
Генерал продолжал хранить молчание.
- Если бы мы сумели понять, как работает мозг, - говорил тем временем Хардинг, - и узнали бы наконец, что именно делает человека Человеком, мы смогли бы встать на путь понимания самих себя, а ведь нет у нас задачи более трудной. и более важной! Но разве под силу такое одиночке или даже отдельной лаборатории? Тем более в обстановке секретности и страха? Тут необходима кооперация ученых всего мира. Генерал, снимите гриф «секретно» с нашего проекта! Подарите идею всему человечеству!
Генерал медленно кивнул:
- Я думаю... в конце концов, возможно, вы и правы...
- Я тут набросал соответствующий документ... Если вы подпишете его и подтвердите верность подписи отпечатком большого пальца, если вы воспользуетесь двумя часовыми в качестве свидетелей, если обратитесь к Исполнительному Совету по закрытой линии связи и если.
Все так и произошло. Все было сделано именно так под изумленным взором Файфа. Когда генерал удалился, нейрофотоскоп разобрали, а Стива увели в его помещение, Файфу наконец удалось преодолеть ступор удивления настолько, что он спросил:
- Как могло случиться, что генерал легко поддался уговорам, профессор Хардинг? Вы же вдалбливали ему свою точку зрения по меньшей мере в дюжине докладных, но это ничуть не помогало!
