Джуд Деверо - Укрощение
Лайана выждала, пока все люди Рогана рассядутся в парадном зале, а братья Перегрины устроятся за высоким столом. Джойс опустила вуаль на лицо госпожи.
— Вы уверены, миледи? — мрачно спросила она, поджав губы.
— Более чем уверена, — кивнула Лайана, откинув плечи.
Все мужчины и несколько присутствующих в зале женщин при виде Лайаны дружно замолчали. Джойс несла ее длинный, отделанный мехом шлейф. Лицо Лайаны было закрыто доходившей до пояса вуалью.
Медленно, торжественно она прошествовала к высокому столу и встала в ожидании, пока Северн не ткнул локтем Рогана. Тот поднялся и отодвинул для нее стул. Собравшиеся по-прежнему молчали, не сводя глаз с господина и госпожи.
Лайана неторопливо взялась за края вуали и подняла тонкую ткань. Обедающие дружно охнули. С эннена Лайаны свисали на длинных веревочках монеты: золотые, серебряные, медные. В каждой была проделана дырочка, в которую и продевалась веревка.
Под изумленными взглядами толпы Лайана вынула из кармана ножницы и отрезала серебряную монету.
— Этого достаточно, чтобы заплатить за вино, милорд? — осведомилась она и отрезала еще монету, на этот раз золотую. Надеюсь, это покроет стоимость говядины?
Роган смотрел на нее во все глаза.
— Не стоит смотреть на меня так испуганно, милорд, — громко заметила Лайана. — Я ем совсем немного, так что вам не придется долго терпеть мое уродство. Уверена, что вид денег нравится вам гораздо больше, чем мое невыразительное лицо.
Роган, не говоря ни слова, встал и вышел из зала.
Заред повернулся к позеленевшему Северну, выглядевшему так, словно его сейчас стошнит.
— Лучше ешь сейчас, братец. Завтра, вполне возможно, в нашем хлебе вместо песка появятся камни. А Роган загонит тебя в могилу на ристалище, — жизнерадостно объявил он. — Ты умно сделал, не дав Лайане вмешаться в нашу жизнь.
Лайана со всей грацией и достоинством, на которые была способна, тоже покинула зал.
Глава 15
— Нет, — бросила Лайана Габи и Джойс. — Не кладите это сюда. И не сюда. И уж конечно, не сюда.
Джойс при первой возможности улизнула из солара, зато Габи осталась, хоть и прикусила язык. Правда, за две ужасные недели, прошедшие с того кошмарного ужина, она не молчала, но вскоре поняла, что ничего хорошего из этого не выйдет.
— Он получил все, что хотел, — неизменно отвечала леди Лайана на все мольбы поговорить с Роганом.
А лорд Роган был еще хуже жены. Габи приставала к Бодуину, пока тот не согласился потолковать с братом. Но Роган едва не проткнул ему живот пикой.
Получалось, что из-за размолвки господина и госпожи страдали весь замок и вся деревня. Пекари отказывались поставлять свежий хлеб, поскольку Роган не желал им платить, а Лайана совершенно забросила хозяйство. Так что теперь, как прежде, в хлебе хрустел песок. Двор был завален навозом, потому что никто не приказывал его чистить. Крестьяне голодали. Ров, в котором воды набралось только на фут, уже был забит дюжиной гниющих коровьих скелетов. То, что раньше считалось обычным образом жизни, теперь стало причиной бесчисленных жалоб. Мужчины ныли, что в одежде полно вшей, а сапоги вечно в навозе. И были крайне недовольны настроением Рогана. Твердили, что леди Лайана не выполняет свои обязанности хозяйки. Никто вроде уже и не помнил, как они сопротивлялись ее приказам, когда она только приехала.
Короче говоря, через две недели не было человека в радиусе десяти миль, которого бы не задевала ссора между лордом и леди.
— Миледи… — начала Габи.
— Мне нечего сказать тебе! — отрезала Лайана. За эти две недели она ничуть не успокоилась. Подумать только, она из кожи вон лезла, чтобы угодить мужу, быть ему хорошей женой, а он оскорбил и унизил ее на людях. Он, писаный красавец, должно быть, считает, что люди с более скромной внешностью равнодушно воспринимают свою ординарность. Но он ошибается. И если считает жену такой уродливой, она избавит его от необходимости смотреть на нее.
— Не мне, — не отставала Габи. — Леди Иоланта хочет видеть вас.
Лайана резко вскинула голову.
— Северн добился своего. Он выиграл, и теперь его брат стал прежним. Не вижу причины встречаться с его любовницей.
Габи слегка улыбнулась:
— Ходят слухи, что лорд Северн и его… леди Иоланта тоже ссорятся. Может, она хочет договориться с вами.
Лайане очень хотелось побеседовать с кем-нибудь по душам. Габи постоянно требовала простить Рогана за все. Считала, что Лайана должна пойти к нему и извиниться. Но Лайана была уверена, что он ее отвергнет. Как может столь некрасивая женщина иметь хоть малейшее влияние на мужчину вроде Рогана? И как может ослепительная женщина вроде Иоланты понять беду Лайаны?
— Скажи ей, что я отказываюсь, — буркнула Лайана.
— Но, миледи, она пригласила вас в свои покои! Говорят, раньше она никого туда не приглашала.
— Вот как? Так это я должна идти к ней? Я, госпожа замка, должна навестить любовницу своего деверя? Передай, что я с места не двинусь.
Габи вышла, а Лайана уставилась в вышивание. Ее возмущала наглость этой особы, но, с другой стороны, разбирало любопытство. Что хотела сказать ей прекрасная Иоланта?
Приглашение повторялось последующие три дня. Но Лайана была тверда как кремень. Однако на четвертый день она выглянула в окно и увидела одну из «дней» с ее пышной грудью, вызывающе натянувшей грубую шерсть грязного платья.
Лайана порывисто повернулась к Джойс:
— Достань мое платье из красной парчи с нижней юбкой из золотой ткани. Я иду к Иоланте.
Через час Лайана была одета для визита. Пришлось спуститься вниз и пересечь двор на глазах у всех. Но она проигнорировала окружающих.
Когда она наконец поднялась в покои Иоланты и служанка открыла дверь, пришлось сделать усилие, чтобы закрыть разинутый в изумлении рот. Никогда еще она не видела такого богатства. Повсюду стояли золотые и серебряные блюда, а на полу лежали пушистые ковры. Стены были увешаны шелковыми шпалерами, столь изысканно вытканными, что цветок величиной с ноготь большого пальца переливался дюжиной оттенков. Сводчатые потолки были расписаны пасторальными сценами.
Окна со свинцовыми переплетами и вставленными в них цветными стеклами сверкали, как драгоценные камни.
По комнате были расставлены резные стулья с мягкими сиденьями, красивые сундуки, инкрустированные слоновой костью. Лайана не знала, на чем остановить взгляд.
— Добро пожаловать, — сказала Иоланта, неотразимая в платье из серебряной ткани.
— Я… — Лайана глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя. — Ты что-то хотела сказать мне?
