Ширл Хенке - Огонь в крови
— Знаю. Это…
Девушка, нервно вертя в руках хлыст для верховой езды, протиснулась мимо экономки в коридор… Следить за Лиссой по просьбе Янси оказалось довольно просто, гораздо труднее и унизительнее описать только что виденную сцену. Как могла она выдержать высокомерный ледяной взгляд Маркуса?
Жермен наблюдала за явно выведенной из равновесия девушкой темными проницательными глазами. Деллия и Лисса никогда не были подругами, скорее соперницами. И Лиссе всегда доставалось все самое лучшее. Девчонке Ивере что-то известно!
— Пойдемте в гостиную, присядьте, дитя мое. Я принесу вкусного холодного лимонада, и вы сможете спокойно рассказать, что случилось.
Деллия направилась за экономкой в большую, элегантно обставленную комнату и уселась на край резного диванчика в новогреческом стиле, напоминая птичку, готовую взлететь при малейшем стуке. Жермен быстро принесла лимонад. Деллия сделала глоток с таким видом, словно опрокинула целый стакан виски для храбрости.
— Что случилось? — по-матерински ласково спросила пожилая женщина.
— Я… не знаю… как смогу пройти через это… рассказать мистеру Джейкобсону. Это так мерзко! Ужасно!
Выпученные глаза просто выскакивали из орбит, но девушка не мигая пристально уставилась на Жермен.
— Возможно, я сумею вам помочь. Не могли бы вы объяснить сначала как женщина женщине?
Глубоко вздохнув, чтобы собраться с силами, Деллия выпалила всю историю, закончив описанием только что виденной сцены у пруда.
— Они… словом… она отдалась этому полукровке. Жермен сидела не двигаясь, пытаясь осознать всю важность услышанного. Если любовники все еще в гнездышке, Маркус может поймать их! Взяв костлявую тонкую руку Деллии, Жермен успокаивающе погладила ее.
Маркус как раз проверял отчет Мосса, когда Жермен, постучав, попросила разрешения войти!
Ну что ей нужно?
Все еще не выпуская пера, он пробормотал несколько слов, могущих сойти за разрешение. Жермен с угрюмым праведно-гневным лицом остановилась на пороге и пригласила очень бледную Криделлию Ивере.
— Мосье Джейкобсон, эта молодая леди хочет сказать вам что-то очень важное.
Глава 15
Лисса, положив голову на плечо Джесса, глядела вверх, на постоянно изменяющиеся узоры из блестящих зеленых листьев на сверкающем лазурью небе. Кожа и волосы девушки еще не просохли после купанья в пруду, Лисса ощущала восхитительное спокойствие, как всегда после того, как они любили друг друга… и одновременно была напугана до смерти тем, что должна сейчас сказать Джессу.
Приехав сюда сегодня, Лисса старалась держать себя в руках и сохранять спокойствие, отчаянно нуждаясь в его любви, пусть это даже будет в последний раз. Особенно в последний раз.
Джесс тоже думал о другом, терзаемый собственными демонами, потому что знал — их идиллии вот-вот придет конец. Он чувствовал рядом ее тело, мягкое и теплое, так уютно прижавшееся к нему. Ее рука по-хозяйски лежала на его груди, такая бледная на темной коже. Он сжал ее ладонь и, неожиданно поднявшись, сел, глядя Лиссе в глаза.
— Ты так прекрасна, — медленно начал он, обводя кончиками пальцев изящные контуры ее лица. Лисса вжалась головой в его руку, молча поцеловала ладонь, умоляя не продолжать. Но Джесс, крепясь изо всех сил, все же выдохнул:
— Я знаю, ты подслушала наш с Маркусом разговор сегодня утром. Моя работа здесь закончена.
— Не нужно, Джесс, — запротестовала она. — Не стоит и дальше рисковать жизнью… Тебя могли убить.
— Совершенно верно, могли, — спокойно кивнул он. — Но не убили! А теперь мне пора.
Лисса с самого первого момента, как увидела Джесса, знала, что он не останется. Это был одиночка, человек без привязанностей, которого нельзя ни приручить, ни привязать к одному месту.
— Значит, пора прощаться, и ты уедешь, не оглянувшись? — спросила она.
«О, я оглянусь… буду оглядываться всю жизнь», — подумал Джесс, но сказал только:
— Ты с самого начала знала, что это должно кончиться.
— Но ты не обязан ввязываться в драки. Мог бы покончить с этим, — отчаянно-громко выкрикнула Лисса.
Лицо Джесса мгновенно стало замкнутым, словно он набирался мужества, чтобы уничтожить невозможные мечты.
— Все бросить и заняться разведением скота? По-прежнему считаешь, что твой па с радостью передаст мне «Джей Бар»? Очнись, Лисса! Раньше он меня в аду увидит!
— Я поеду с тобой — нам не обязательно оставаться в Вайоминге.
— Какое это имеет значение, куда мы уедем, если ты белая, а я — нет!
— Для меня подобные вещи значения не имеют! Я люблю тебя, Джесс Роббинс, и никогда не полюблю другого, — страстно воскликнула она.
— Ничего не выйдет, Лисса. Ты выросла в роскоши и довольстве. Твоя любовь скоро превратится в ненависть, — категорично, бесстрастно объяснил он и, протянув Лиссе руку, помог встать.
— Если ты покинешь меня, что мне делать? Выходить за Янси Брюстера?
Лисса вздрогнула от отвращения, ожидая, что Джесс повернется, взглянет ей в глаза, но тот по-прежнему, стоя к ней спиной, ответил:
— Нет. Лучше за Лемюэла Мэтиса. Он кажется довольно порядочным человеком.
Если бы он ударил Лиссу, ей и то не было бы так больно и страшно.
— После того, что у нас было, ты равнодушно отдаешь меня другому. Позволить ему… коснуться меня…
Голос изменил девушке; стараясь сдержать слезы, она отчаянно обхватила себя руками.
— То, что я хочу, роли не играет. Лисса, устало бросил он, нагибаясь и натягивая сапоги, по-прежнему отказываясь взглянуть на Лиссу.
— Самое меньшее, что ты можешь сделать, — повернуться лицом ко мне, к женщине, которую ты бросаешь.
Встряхнув головой, чтобы не заплакать, Лисса ощутила, как в душе ярким пламенем загорелась буйная неудержимая ярость.
Только сейчас Джесс исполнил ее просьбу и встретился взглядом с ее полными презрения глазами. «Черт бы взял Лиссу, она намеренно все усложняет».
— Ты сама решила отдать мне свою девственность, Лисса. Во всяком случае, не я начал первым гоняться за тобой!
Лисса едва не выпалила, что он наградил ее ребенком, но при этих жестоких словах закусила губу. Она лучше будет вечно молчать, чем снова унижаться перед этим высокомерным дикарем.
Джесс увидел, как от лица девушки отлила краска, а губы туго, до боли сжались. Она стояла перед ним, молчаливо-гордая, прямая, спокойная, хотя золотистые глаза блестели от слез. Джесс сотни раз проклянет себя за те гнусные обвинения, которые высказывал сейчас… но все же он знал, что повторит их еще и еще раз, чтобы покончить раз и навсегда. Лучше это, чем ее нескрываемая ненависть потом, когда захочет освободиться и жить своей жизнью.
