Джин Уэстин - Разбойник и леди Анна
От столь резкой отповеди короля епископ, побледнел и не проронил больше ни слова.
Эдвард ерзал, держа в руках портфель и пытаясь найти выход. Он намеревался унизить Анну этой ночью и принудить к повиновению, что доставило бы ему огромное удовольствие. Охватившее его чувство горькой утраты едва не задушило его под холодными каменными сводами собора Святого Павла и даже пересилило разочарование, вызванное странным подарком короля. Но Эдвард молчал, сознавая самые отдаленные последствия своих поступков, а все они означали бы неподчинение королевской воле, что приравнивалось к измене и привело бы к быстрому препровождению его в Тауэр к окровавленному уже эшафоту.
Он отвесил королю поклон. На сей раз низкий, как подобало, приложив руку к сердцу. По крайней мере его обвел вокруг пальца король, при этом хорошо заплатив ему за проигрыш. Пусть королю достанется ее пузырек с овечьей кровью. Эта ледяная дева заморозит член его величества.
Эдвард вздохнул, изображая убитого горем мужа.
– Ваше величество разрешит мне сорвать прощальный поцелуй с уст невесты?
Король рассмеялся:
– Разумеется, милорд.
Когда Эдвард наклонился к Анне, чтобы осуществить свое право мужа, она не смогла удержаться от того, чтобы не метнуть в него взгляд, полный торжества. Анна не ожидала столь скорого избавления от него, и то, что теперь она попадала в руки короля, не уменьшило ее радости видеть Эдварда униженным и проигравшим.
Она собрала все силы, чтобы вынести его поцелуй, и, когда этот момент наступил, удивилась. Губы Эдварда требовали от нее чего-то, чего она не могла дать. Чего? Привязанности жены? Девичьего страха за мужа, отправляющегося на войну? Но его призыв остался без ответа и не вызвал отклика ни в ее сердце, ни на устах. Они были сомкнуты и закрыты для восторгов супружеской любви раз и навсегда, потому что мужчина, навлекший на нее все это, не мог рассчитывать на ее любовь. И потому ее губы не разомкнулись, хотя Эдвард и старался пробудить в ней чувство.
Анна не удивилась, когда этот поцелуй вышел за положенные рамки и стал похож на вызов: он будто нападал, а она защищалась. Какое-то внутреннее женское чувство подсказывало ей, что такой человек, как Эдвард, никогда не согласится признать себя нежеланным и отвергнутым.
Король наблюдал за ними с интересом и уже хотел вмешаться, но Барбара Каслмейн удержала его за руку.
– Ваша репутация, сир, – пробормотала она.
Потрясенный, Эдвард прервал поцелуй, но наклонился к уху Анны:
– Вы за все заплатите, моя дорогая жена, – прошептал он.
Взяв Анну за руку, он подвел ее к королю:
– Ваше величество, я препоручаю мою любовь вашим нежным заботам.
Карл II положил руку Анны на свою и, не произнеся больше ни слова, повел по проходу молодую жену без мужа, а епископ Илийский поспешил за ними, подхватив подол своих одежд.
Эдвард смотрел, как они удаляются, потом отвесил поклон графине Каслмейн.
– Похоже, мы с вами оба остались по ту сторону алтаря, – произнес он с иронией.
Графиня Каслмейн холодно улыбнулась:
– Отправляйтесь и выполняйте свою миссию, милорд, а я буду выполнять свою.
Графиня последовала за королем, а за ней потянулись придворные.
Эдвард смотрел ей вслед. Эта женщина наверняка не в восторге от того, что у нее появилась молодая соперница. Не исключено, что графиня может прийти ему на помощь. Улыбаясь, Эдвард поспешил выйти из собора через боковую дверь.
В древнем южном портике король распрощался с епископом.
– Милорд епископ, нам не терпится услышать о приключениях леди Анны в лесном лагере разбойников.
Епископ сжал в руках распятие.
– Моя племянница известна своим благочестием, ваше величество. Ее набожность охранила ее от этого вора и разбойника Джона Гилберта.
Анна с трудом заставила себя улыбнуться:
– Скорее, милый дядюшка, это мой итальянский кинжал, который я много раз демонстрировала ему.
Восхищенный король рассмеялся и обнял Анну. В этот момент Барбара Каслмейн вышла из собора.
Увидев ее, Анна с обожанием заглянула в лицо королю, Анна обещала отдать себя королю и была намерена выполнить обещание, но если у нее и оставалась слабая надежда, то она была готова ухватиться за нее, как за соломинку, тем более что этой соломинкой была главная королевская фаворитка.
Высокородная Анна, графиня Уэверби, с помпой ехала в карете, сидя напротив короля и его любовницы, во дворец Уайтхолл. Король казался довольным и мурлыкал какую-то песенку, отстукивая ритм красным каблуком и исподтишка поглядывая на Анну, но не выпуская пухлой ручки леди Каслмейн.
Не осмеливаясь болтать о пустяках, Анна сделала вид, что задремала, сжимая в руке молитвенник, будто старалась отпугнуть дьявола. Она была уверена, что это возможно, но еще больше была уверена в том, что вряд ли это отпугнет самого любвеобильного короля Англии со времен Гарри Тюдора.
Они прибыли во дворец, сопровождаемые конными гвардейцами, и Анна увидела «Причуду», стоявшую на Темзе. Анна сделала несколько шагов вперед, помахала рукой, и по щеке ее скатилась слезинка.
Король, занятый тем, что приветствовал нескольких завитых и надушенных спаниелей, увидел эту слезинку и раздраженно заметил:
– Следует ли это понимать так, леди Анна, что вы примирились с браком, от которого прежде бежали?
Тут из глаз Анны хлынули настоящие слезы, пока она провожала взглядом волнующиеся паруса яхты. Она плакала не по мужу, а по другому, тоже отплывавшему, но на другом корабле.
Графиня Каслмейн выступила вперед и положила руку на плечо Анны:
– Сир, разве сейчас время задавать вопросы бедной девочке? Она лишилась своей брачной ночи в силу долга, а всего две недели назад потеряла отца, погибшего от руки негодяев. Ее похитили преступники, и ей пришлось убегать от них, преодолев огромное расстояние, почти через все королевство, в объятия дяди, и при этом она проявила великое мужество. Мне кажется, она просто обессилела.
Леди Каслмейн улыбнулась своей ослепительной улыбкой.
– Ваше величество, сегодня я забираю ее к себе в спальню и стану утешать, пока ее апартаменты не будут готовы.
На такую передышку Анна не надеялась, однако радости своей не выдала, оставаясь спокойной. Леди Каслмейн делала все, чтобы обезопасить свое положение, и таким образом обеспечила Анне отсрочку.
Король выглядел раздраженны м.
– Вы всегда так внимательны, к особам вашего пола, леди Барбара, – огрызнулся он. – Ладно, будь по-вашему. Вы всегда делаете что хотите.
Но вдруг лицо его просветлело.
– Мы распорядимся, чтобы апартаменты для графини Уэверби приготовили к завтрашней ночи.
