Мэрилайл Роджерс - Шепот в ночи
Уютно потрескивал огонь в малой гостиной, но и он не мог смягчить мрачное настроение женщин и мужчин, сидящих там. Сразу же после вечерней трапезы четверо из них перешли в гостиную, стремясь убежать от напряженной тишины, зловеще повисшей в воздухе. Элис незаметно присоединилась к мрачной компании несколько мгновений назад.
— Что произошло с оживленной молодой невестой, которую я так хорошо помню? — спросил Томас, наморщив брови и глядя на болезненное выражение лица гордой женщины. Он придвинулся, и ему удалось оказаться рядом с хозяйкой замка Уайт.
— Она выросла, — твердо ответила Элинор тем же тихим голосом. Она плотно прижалась к стене, подавив в себе все чувства. Эта стена в течение многих лет помогала ей в ее бесконечных страданиях. Она намеренно добавила: — С вами этого явно не произошло, несмотря на груз прожитых лет. — Она очень надеялась, что Томас быстро уйдет. В день похищения Элис ей следовало скрыть то облегчение, которое она испытала при его благополучном возвращении. Теперь ей придется обидеть его, чтобы вернуться к прежним отношениям.
Элинор перевела холодный и презрительный взгляд на Сибиллин, которая без всякого смущения близко прижималась к Дэйру, явно ею не интересующемуся. Он хмурился, — очевидно, был погружен в мрачные размышления. Элинор была рада, что ее сын не обращал внимания на наглую женщину.
— Выросла? Или умерла? — Томас ехидно усмехнулся. Но в душе он чувствовал себя обиженным оттого, что она так легко нанесла ему удар в ответ на его попытку вернуть их прежнюю дружбу.
Резкий ответ Томаса тут же привлек внимание Элинор.
— Как видите, я жива. — Ее лицо не выражало никаких эмоций. Оно казалось слишком красивым для ее лет.
— Тело живуче и не знает, когда уходит душа. — При свете огня было заметно, что его хмурый взгляд полон разочарования, а не упрека.
Элинор холодно отвернулась от человека, которого она так хорошо помнила молодым и порывистым. Они были приблизительно одного возраста. Первые узы дружбы начали их связывать, когда он, только что произведенный в рыцари, приехал из Уайта в графство Маршала.
— Вы можете смотреть в сторону. Но вы не можете не слушать то, что я вам говорю, если только не устроите сцену. А вы настолько связаны условностями, что никогда не допустите этого. — Она была холодной, бессердечной статуей с совершенными манерами. Эта мысль причиняла ему боль. Слишком много лет в его памяти жил образ мягкой, подвижной женщины, которую он не мог забыть, отказаться от нее. Разочарование и душевные страдания, испытываемые им в эту минуту, казались ничтожными по сравнению с мучительной ношей, которую она заставила его нести на протяжении всей жизни.
— Я хотел бы узнать, почему вы позволили, чтобы о вашем сыне говорили такие ужасные вещи.
Элинор как будто превратилась в камень. Благодаря многолетней практике ей удалось скрыть боль, которую вызвали эти слова в ее сердце. В то время как он осыпал ее упреками, Элинор неотрывно смотрела в сторону, снова и снова успокаивала себя повторением хорошо заученного урока, что все пройдет: и боль, и гнев, и даже жизнь.
— Ведь вы могли бы использовать свое влияние в замке, чтобы унять темные слухи. — Томасу казалось, что Элинор онемела, настолько она была неподвижна. Ее спина была прямой и одеревенелой, как меч. Это отсутствие какой-либо человеческой реакции вызвало в нем еще большее раздражение.
— Черт возьми! Вы могли бы сделать намного больше! — Он не будет извиняться за слова, никогда не произносимые в присутствии женщины. Без сомнения, она заслужила это. Элинор должна понять, как он разгневан и разочарован ее холодностью. — Вы могли бы им сказать, что ваш сын — человек из плоти и крови, рожденный смертными родителями, что он не больше похож на дьявола, чем они сами.
Элинор встала и, не оборачиваясь на своего мучителя, покинула зал, по пути сдержанно улыбнувшись Элис.
В то время как Томас и Дэйр сопровождали леди к почетному помосту в зале, Уолтер отказался ужинать, объяснив это плохо проведенной ночью и необходимостью отдохнуть. Но он не пошел в свои покои, а ждал в нише на верхней площадке лестницы, когда самодовольная Тэсс будет спускаться в зал, чтобы присоединиться к своим господам.
— Тэсс! — Уолтер окликнул ее очень тихо, но от неожиданности его жертва замерла на месте.
Тэсс повернулась и подозрительно вглядывалась во мрак ниши, ожидая, что говоривший объяснит, зачем он остановил ее.
— Я слышал сегодня днем, как ты ломала комедию в коридоре. Мы преследуем одну цель. Я пришел, чтобы сделать тебе деловое предложение. Если ты поможешь мне, я помогу тебе.
Тэсс отступила назад. Блеск его глаз, едва различимых во мраке, был еще более зловещим, чем нашептываемые рассказы о порочных деяниях Дьявола. Она кинула на него презрительный взгляд и, отвергая его предложение, двинулась дальше, мимо ниши. Он схватил ее за руку с такой силой, какой, она думала, он не мог обладать.
— Иди сюда, Тэсс. — Уолтер ждал слишком долго. У него уже не осталось терпения, чтобы вести переговоры с этой женщиной. — Ты хочешь наказать графа и заставить леди Элис уехать из Уайта. Я преследую ту же цель. Стоит нам объединить наши усилия, и мы добьемся этого намного быстрее.
Тэсс начала беспокоиться и решила использовать свое самое эффективное оружие против мужчин. Она усмехнулась над тем, как он вытянул руку, и презрительно сказала, понизив голос:
— Все, что мне нужно, я сделаю сама. Очевидно, вы ищите моей помощи только потому, что вы ни на что сами не способны.
Увидев, с каким пренебрежением с ним разговаривает Тэсс, Уолтер не сдержал свой злой нрав. Мгновенно он поднял левую руку, в которой был зажат длинный тонкий металлический прут, используемый обычно в дверной щеколде, и с силой ударил ее по голове. От удара она отлетела к противоположной стене и, вскрикнув, схватилась за окровавленную щеку.
— Я доказал, что могу «помочь» нашему делу. Теперь у тебя есть настоящая рана, нанесенная тебе графом. Скажи Элис, что это Дьявол ударил тебя, и увидишь, мы приблизимся к нашей цели.
Тэсс съежилась от страха у стены, но все же смогла подняться на ноги. Она начала понемногу отступать, хотя ее нежеланный союзник и продолжал угрожать ей.
— Делай, как я сказал, иначе тебя постигнет участь деревенского кожевника или Леонарда. Попробуй только выдать меня или не выполнить мое приказание, и тебя ждет смерть. Таким будет твое вознаграждение.
Широко раскрыв глаза от ужаса, Тэсс безмолвно пообещала сделать все, чего требовал Уолтер, и торопливо ушла к себе.
Глава двенадцатая
