Виктория Холт - Мой враг – королева
– И каков же был ваш ответ?
– Я решительно отказалась. Мы женаты, и мой сын рожден в браке.
Когда она говорила, слезы показались у нее на глазах, и ее голос дрожал. Я была уверена, что Роберту удастся уломать такую женщину.
Но что, если все это правда? Я не могла поверить, чтобы она сочинила все это: у нее недостало бы ума.
И я сказала:
– Благодарю вас, что вы пришли предупредить меня, леди Шеффилд, но должна сказать, что вам не стоит опасаться за меня. Я в близких отношениях с графом Лейстером, это правда, но совсем недавно я оплакала смерть своего мужа, чудесного человека, и пока я не думаю ни о чем ином, кроме своей потери и своей семьи.
Она склонила голову.
– В таком случае простите меня. Забудьте все, что я сказала. Я слышала слухи о вас и подумала, что мой долг предупредить вас.
– Я ценю вашу доброту, леди Шеффилд, – сказала я ей и проводила ее до дверей.
Только когда она ушла, я смогла снять маску равнодушия. История леди Шеффилд казалась очень достоверной. Я помнила, как сильно Роберт желал сына, который унаследовал бы его имя. Он уже не был молод: ему должно было быть около сорока пяти. Если заводить семью, то следовало бы поторопиться с этим. Теперь у него был сын, и он отрекался от его матери. Это отречение было сделано ради меня. Я должна помнить об этом.
Я с нетерпением ждала Роберта, и, как только он появился, я поставила его перед узнанными фактами.
– Так значит, она приходила к тебе, – зарычал он. – Дура!
– Роберт, насколько все это правда?
– Я не женился на ней, – только и сказал он.
– Но ты подписал брачный контракт. Она говорит, были свидетели.
– Я обещал ей, что женюсь, – признался он, – но так и не женился. Ребенок, действительно, родился, и это мой ребенок. Он находится на попечении моего брата Уорвика и, когда подрастет, поступит в Оксфорд.
– Она сказала, что ты предложил ей за отказ от брака семьсот фунтов в год.
– Я предложил ей деньги за то, чтобы она молчала.
– Но если она – твоя жена, как мы можем пожениться?
– Я уже сказал, что она не жена мне.
– Только мать твоего сына.
– Роберт – мой сын. Чего ты ждала от меня? Чтобы я жил как монах?
– В самом деле… или продолжал танцевать с королевой, как всегда. Бедняга Роберт! Сколько же лет она тебя водит занос?
– Много, но я положу конец этому. Мы с тобой поженимся, несмотря на все препятствия.
– Препятствия в виде королевы и твоей жены Дуглас?
– Перестань язвить, Леттис! Я сумею противостоять королеве. Что касается Дуглас Шеффилд, она обманывает сама себя. Говорю тебе – здесь не будет сложностей.
– Так значит, нам ничто не мешает пожениться?
– Ничто.
– Так чего же мы ждем?
– Пока не затихнут все эти сплетни и слухи о смерти Уолтера.
Я слишком хотела, чтобы меня уговорили, поэтому позволила уговорить себя в очередной раз.
Отношение королевы ко мне вызывало мое недоумение – знает ли она о слухах насчет меня и Роберта? В самые неожиданные моменты я чувствовала на себе ее вопрошающий взгляд. Этот взгляд мог означать и то, что она думала, как я переношу свое вдовство, как я веду себя, так как она принимало живейшее участие в проблемах всех своих родных.
– Робин весьма грустен, – говорила она мне. – Он – человек, очень преданный своей семье, и я уважаю это. Мне нравится глубина его скорбящих чувств. Как вы знаете, кузина, я особенно привязана к семейству Сидни. Я никогда не забуду, что для меня сделала Мэри и как она ухаживала за мной, после чего ее постигло ужасное последствие болезни.
– Ваше Величество всегда показывали особую любовь и доброту к Мэри.
– Я обязана ей, Леттис. А теперь ее постигла ужасная потеря: смерть старшей дочери. Бедная женщина! Амброзия умерла в феврале. Мэри была убита горем. Но ей в утешение остался ее дорогой мальчик – Филипп. Редко встретишь столь благородного юношу, как Филипп. Я скажу им, чтобы они прислали ко мне свою младшую – Мэри, названную в честь матери. Я подыщу ей место при дворе и впоследствии – хорошего мужа.
– Ей нет еще и четырнадцати, Мадам, я полагаю.
– Я знаю, но через год-два мы можем сосватать ее. Вот хотя бы Генри Герберт, теперь граф Пемброк. Я уже подумывала о жене для него. Думаю, он понравится семейству Сидни и дяде молодой леди, графу Лейстеру.
– Надеюсь, – поддакнула я.
Вскоре после этого разговора Мэри Сидни была при дворе. Она была красивой девушкой с янтарными волосами и овальным лицом. Все признавали ее сходство с братом, Филипом, который был одним из красивейших молодых людей при дворе. Он не обладал теми мужественностью, здоровьем и силой, которые отличают мужчин типа Роберта.
То был почти неземной тип красоты, и у юной Мэри Сидни во внешности сквозило то же самое. Не думаю, чтобы она не пользовалась успехом при дворе. Будет нетрудно найти ей мужа.
Королева очень любила и отличала Мэри, и думаю, это принесло утешение семье. По отношению ко мне Елизавета проявляла особое внимание, но я была в неведении – что именно кроется за ним. Часто она заговаривала при мне о графе Лейстере – иногда с насмешливым и ласковым выражением голоса, как будто она давала понять, что знает о его пороках, но от этого любит его не меньше. Я в то время прислуживала ей при спальне, то есть была наиболее близка к ее интимным проблемам, и она часто советовалась со мной, какой наряд ей надеть. Она любила, чтобы я доставала платья одно за другим и прикладывала к своей фигуре, дабы она могла составить о них представление.
– Ты – красивое существо, Леттис, – сказала она мне как-то. – Ты похожа на всех Болейнов.
Она задумалась, и я догадалась, что она вспоминает о своей матери.
– Ты, несомненно, выйдешь в свое время опять замуж, – сказала она в другой раз. – Но сейчас пока рано. А твое вдовство скоро перестанет тебя печалить, клянусь. – Я не отвечала, и она продолжила. – Сейчас очень модно белое на черном – или черное на белом. Как ты думаешь, это красиво?
– Для некоторых, Мадам. Не для всех.
– А мне это пойдет?
– Ваше Величество имеют такую прекрасную фигуру, что вам подойдет любое сочетание. Стоит только надеть платье, и оно на Вас расцветает само собой.
Не слишком ли грубая лесть? Ах, нет – ее фавориты и прихлебатели приучили ее к самым незамаскированным формам лести.
– Я хочу показать тебе носовые платки, что вышила для Меня моя белошвейка. Достань-ка их. Смотри! Черное испанское кружево, отделанное венецианским золотым шитьем. Что ты думаешь по их поводу? Есть еще некоторые образцы кружев – вот льняное голландское, что лучше всего для некоторых целей, а вот отделанное черным шелком, а сверх того с серебряной нитью.
