Мэри Гилганнон - Любовь дракона
Мэлгвин с трудом прогнал прочь эти сладостные видения. Ему надо быть твердым с Авророй. Если она его королева, то и вести себя должна подобающим образом, следя за каждым своим шагом. И завтра ей придется принести извинения бригантским вождям. Особенно Фердику. Понимает ли Аврора, что этот молодой воин — старший сын Кунедды — рано или поздно станет предводителем бригантов? Мэлгвин надеялся, что ему удастся договориться с молодым принцем. Фердик — человек умный и не станет придавать слишком уж большого значения взбалмошному поведению женщины, ведь на карту поставлены выгодные для обеих сторон торговля и союзнические связи для отражения вражеских нашествий.
Мэлгвин приподнял полог вигвама и вошел внутрь. Он думал, что Аврора глубоко переживает случившееся и, наверное, плачет. Но он ошибся. Сидя у костра, она сердито смотрела в огонь.
— Твое сегодняшнее поведение… — начал он, стараясь не обидеть ее.
— Ты говоришь о моем поведении, но почему же ты не обращаешь внимания на поведение Эсилт? — резко прервала она его.
Мэлгвин был слишком удивлен этим вопросом, чтобы рассердиться. Он не ожидал такого отпора с ее стороны.
— Я уже говорил, что действия Эсилт тебя не касаются. Ее поведение никак не влияет на мои дела, но вот твои опрометчивые поступки подрывают мой авторитет.
— А как ты отнесешься к тому, что происшествие с мертвой головой было тщательно продумано Эсилт? Она специально подстроила его, чтобы оскорбить меня! — Аврора вскочила на ноги с яростно сверкающими глазами.
— Я не верю тебе, — бесстрастно отвечал Мэлгвин. — Она ни за что не стала бы подвергать опасности наши отношения с Кунеддой и его сыном Фердиком ради того, чтобы так глупо отомстить тебе.
— Так это был его сын? — Аврора задумалась.
— Да. Молодой воин, с которым ты так грубо обошлась, в будущем может стать вождем бригантов, и я надеюсь поддерживать с ним хорошие отношения.
— А вот этого я не знала. Я думала, он младший брат Кунедды.
— Мне от этого не легче! — сердито продолжал Мэлгвин. — Ты должна понять: Аврора, что за свое глупое поведение отвечаешь только ты сама. Пора наконец повзрослеть и хорошенько думать, прежде чем что-то делать.
— Еще раз повторяю, что все это подстроено Эсилт! — гневно воскликнула Аврора. — Я видела, как она беседовала с Фердиком как раз перед началом церемонии преподнесения даров. И это именно она подговорила его подарить мне мертвую голову. Ты ведь слышал, как она смеялась. Ей, конечно, невдомек, что смех этот еще сильнее, чем меня, ранил сына Кунедды.
Мэлгвин раздраженно сбросил с себя накидку.
— Я устал от твоих постоянных пререканий с Эсилт. Ты винишь во всем, что тебе не нравится, ее!
— А я устала от того, что ты позволяешь ей оскорблять меня. Известно ли тебе, что, когда ты был на побережье, она всюду преследовала меня и даже угрожала? Она сказала, что лучше бы мне поскорее убраться в Вирокониум, а не то она выведет меня на чистую воду.
В глазах Мэлгвина промелькнул интерес:
— Почему же ты не рассказала мне об этом раньше? И что же такое собиралась она поведать мне о тебе?
Аврора прикусила губу, поняв, насколько далеко она зашла.
— Эсилт… в общем, она грозилась рассказать тебе о том, что мы с Элвином… что я не верна тебе. Конечно же, это ложь, — торопливо добавила Аврора. — Элвин всего лишь мой добрый помощник. Ему и в голову не придет изменить Гвенасет или быть неблагодарным по отношению к тебе.
Лицо Мэлгвина превратилось в непроницаемую бесстрастную маску. Он заговорил насмешливым тоном:
— Когда речь заходит о верности, Элвин меня не интересует. Меня интересует лишь твое поведение. Ты ведь не раз повторяла, с какой неохотой ты пошла на наш брак. Могу ли я доверять тебе после этого?
— Я всегда буду верна тебе, Мэлгвин, — мягко произнесла Аврора.
Мэлгвин с шумом вобрал в легкие воздух:
— Надеюсь на это. Хотя бы потому, что ты меня боишься. — В голосе Мэлгвина слышалась горечь, и Аврора испугалась, что она сказала что-то не то и не так.
Мэлгвин старался подавить вдруг охватившее его чувство бешеной ревности. Он хотел, чтобы она самозабвенно любила только его и думать не могла о других мужчинах.
Аврору сильно напугало появившееся на лице мужа выражение бешеной решимости. Но помимо своей воли она вдруг сердито обрушилась на него:
— Можешь ревновать сколько угодно! — закричала она. — Ты опять не думаешь обо мне. Ты всегда с большим уважением относился к чувствам Эсилт. Но когда-нибудь тебе придется сделать выбор!
Яростные слова Авроры сделали свое дело. Чувство ревнивого раздражения испарилось так же быстро, как и появилось. Глядя задумчиво на огонь, Мэлгвин сказал:
— Да. Думаю, ты права. В конце концов мне придется сделать выбор.
Когда он повернулся, она увидела, что он сумел взять себя в руки: лицо его снова превратилось в непроницаемую маску.
— Впрочем, сейчас это не важно. Главное — сохранить добрые отношения с бригантами. — Мэлгвин пристально посмотрел на Аврору и произнес непререкаемым тоном: — Завтра ты извинишься… перед всеми!
Аврора кивнула в знак согласия. Она знала, что просить прощения у бригантов намного проще, чем договориться с Мэлгвином.
19
На следующий день, встав перед Кунеддой и его сыном на колени, Аврора произнесла слова извинения, которым научил ее Мэлгвин. Кунедда ободряюще улыбнулся ей, и она поняла, что он не держит на нее зла, но вот Фердик.. Его красивые голубовато-зеленые глаза сверкнули, когда он посмотрел на нее, и она так и осталась в неведении, удалось ей загладить свою вину или, наоборот, его обида стала сильнее. Она опасалась, что нажила себе врага на всю жизнь.
После завтрака, на котором все чувствовали себя неловко, они отправились в обратный путь. Аврора не могла спокойно смотреть на Эсилт и ее грубого спутника и постаралась ехать как можно дальше от них. Мэлгвин пребывал в мрачном настроении, думая о чем-то своем, и редко заговаривал со своим окружением. Аврора ехала рядом с Бэйлином. Этот жизнерадостный человек всю дорогу непрерывно шутил, несмотря на явную натянутость в отношениях между Авророй и королем. Внимание Бэйлина помогло Авроре пережить изматывающие дни, проведенные в дороге. Но вот ночи оказались нескончаемыми, бессонными. Мэлгвин спал отдельно от Авроры, а она, находясь в одиночестве, все больше распаляла свою ярость, вспоминая поведение Эсилт Обычно плохое настроение быстро покидало Аврору, но на этот раз оно только усиливалось. К тому моменту, когда они въехали в долину, на краю которой стояла Каэр Эрири, она пылала от ненависти к золовке.
Взявшись за руки, Элвин и Гвенасет ожидали возвращения Мэлгвина и других путников. Король, подъезжая к крепости, ободряюще улыбнулся и поднял руку, приветствуя своих подданных. Выражение лица Авроры оставалось суровым. Гвенасет и Элвин обменялись тревожными взглядами.
