Кристи Келли - В вихре страсти
Энтони опустился на колени и, раздвинув складки ее лона, прижался к ним губами. Его язык скользнул по чувствительному бугорку, и она едва удержалась на ногах. Вожделение, бушевавшее у нее внутри, вырвалось наружу в тот момент, когда он погрузил палец в ее лоно. Она вздрогнула, пошатнулась и потеряла равновесие.
Он со смехом подхватил ее, и она уселась на его бедра. Проведя ногтями по его груди, она услышала, как он со свистом втянул воздух, и улыбнулась:
— Что дальше?
От его улыбки сердце едва не выскочило у нее из груди.
— Делай все, что тебе нравится.
— О, мне нравится вот это. — Она наклонилась и с силой провела языком по его соску.
— Что еще тебе нравится?
— Очень многое, — ответила она и, проложив дорожку из поцелуев по его груди, спустилась к мускулистому животу и остановилась перед самой выдающейся, особенно в данный момент, частью его тела. Недрогнувшей рукой она охватила его жезл и провела по нему сверху донизу пальцем. — Мне нравится, а тебе?
Вместо ответа Энтони застонал.
— А если так? — Она нежно провела языком по верхушке того, что сжимала в ладони.
— Еще лучше, — прошептал он, запуская руки в ее густые пряди.
— Ну, тогда тебе должно понравиться вот это, — произнесла она и открыла рот пошире… вовсе не для разговоров.
Энтони вскинул бедра и застонал, а она вошла во вкус и наслаждалась своей властью.
Однако внезапно он оторвал ее от себя и заставил приподняться. В его изумрудных глазах полыхало желание.
— Виктория, сядь на меня верхом и скачи, — сказал он и, видя, что она застыла в нерешительности, добавил: — Дай мне войти в тебя снизу, а потом двигайся так, словно совершаешь верховую прогулку.
Она почувствовала у себя между ног мощное давление, открылась ему навстречу и, когда он целиком погрузился в нее, улыбнулась:
— Я никогда в жизни не совершала верховых прогулок.
Энтони со стоном приподнял ее бедра, но она вдруг поняла, что не нуждается в подсказках, и властно убрала его руки. Ей хотелось самостоятельно контролировать ситуацию и довести его до полного исступления, до вершины страсти.
Виктория двигалась все быстрее, а Энтони смотрел на ее лицо и не мог припомнить, получал ли когда-нибудь такое удовольствие, занимаясь любовью. Она оказалась роскошной женщиной — чувственной, азартной и бесстыдной. Он хотел, чтобы эта «верховая прогулка» длилась часами, но чувствовал, что его вожделение стремительно возрастает и скоро достигнет своего апогея.
Виктория застонала, ее дыхание стало частым и прерывистым. Он понял, что она близка к высшей точке наслаждения, и придержал свою страсть. Пусть Виктория придет к финишу первой.
— Сомертон, — простонала она, наращивая темп.
Наконец она запрокинула голову, закрыла глаза, и Энтони почувствовал, как судорожно сжалось ее лоно. Он стиснул ее бедра, резко опустил вниз и, заполнив ее до предела, дал волю собственной страсти. Определенно, до сих пор ему не приходилось испытывать ничего подобного. Он всегда относился к занятиям любовью как к удовлетворению физиологической потребности, не более того.
Но с Викторией он чувствовал себя как-то иначе и вовсе не был уверен, что ему это нравится.
Туман в голове у Виктории постепенно рассеялся, и она обнаружила, что все еще лежит поверх Сомертона. Он перебирал ее пряди, а она слушала мерное биение его сердца и боялась пошевелиться. Ей хотелось только одного: чтобы это блаженное мгновение длилось вечно.
— Если мы сейчас же не встанем, то пропустим ленч, — тихо сказал он.
— А нам необходимо на нем присутствовать?
— Полагаю, что да. Мне пора вспомнить о работе. Виктория подняла голову и с улыбкой посмотрела на него:
— Я отвлекаю тебя от дела?
Энтони притянул ее к себе, ласково поцеловал и проворчал:
— Постоянно.
— Хорошо, — пробормотала она, нехотя сползая с него. — Я успею принять ванну?
Он взглянул на часы, стоявшие на маленьком столике, и засмеялся:
— Нет. Нам нужно торопиться, иначе некоторые из гостей зададутся вопросом, с чего это мы так задержались.
Виктория тоже посмотрела на часы, ахнула и, подобрав с пола одежду, побежала к комоду.
Сомертон последовал за ней. Войдя в спальню, он налил в таз воды из кувшина. Как только Виктория достала свежее белье и выпрямилась, Энтони протер прохладным влажным полотенцем ее тело, не минуя интимных мест. Затем проделал то же самое с собой. Виктория ужасно хотела помыть его, но на это не было времени.
Надев белье, она обернулась:
— Ты поможешь мне затянуть корсет?
— Конечно, миледи, — откликнулся Энтони и слегка укусил ее за плечо.
Виктория хихикнула, дождалась, пока он управится с корсетом, и быстро облачилась в платье.
— Этот цвет тебе очень к лицу, — заметил Энтони, глядя на бледно-голубой шелковый наряд.
— Спасибо.
Она наблюдала, как он одевается, испытывая сильнейшее желание забыть о пресловутом ленче, не дать Сомертону застегнуть рубашку и запустить пальцы в короткие завитки волос у него на груди.
— Если ты и дальше будешь смотреть на меня подобным образом, мы останемся здесь, — предупредил он. — Видит Бог, я не против. Однако боюсь, наше отсутствие вызовет у Харди вполне обоснованные подозрения.
Она потупилась и густо покраснела. Раньше за ней не водилось привычки пожирать глазами мужчин. Необходимо немедленно взять себя в руки.
— Я понимаю. Значит, ты согласен, что нам нужно продолжать разыгрывать спектакль?
— Да. Пусть Харди думает, что мы с тобой глубоко несчастливы друг с другом.
Он полностью оделся. Они спустились вниз, вошли в столовую и сразу натолкнулись на пристальный взгляд Харди.
— Похоже, кое-кто не рад видеть нас вместе.
— Да, — согласилась Виктория и, отыскав на столе карточку со своим именем, добавила: — Очевидно, его ждет еще одно разочарование.
— О, мы снова будем сидеть рядом. Не вижу на твоем лице особой печали по этому поводу.
— Я просто не стану обращать на тебя внимание. Они заняли свои места, и Виктория честно постаралась игнорировать Энтони. Однако аромат сандала постоянно щекотал ей ноздри. Она краем глаза следила за каждым движением Сомертона и категорически не понимала, что с ней происходит. Они только что занимались любовью. Казалось бы, можно на время успокоиться, но пока получалось точно наоборот — ее желание не утихло, а разрослось до невероятных размеров. Она не могла насытиться этим мужчиной и знала, что впереди ее не ждет ничего хорошего. Они не предназначены друг для друга. Воровка и виконт. У них по определению не может быть общего будущего.
