Элизабет Бойл - Стань моей судьбой
Даже при скудном свете он мог увидеть блеск ее глаз, неистовость, прикрытую сарказмом.
— Может, вы пожелаете просветить меня и избавить от хлопот?
— И не подумаю, — фыркнула Люси.
Клифтон наклонился ближе и прошептал ей на ухо, так чтобы слышала только она:
— Мы могли бы еще раз проехаться в моей карете, и посмотрим, не передумаете ли вы.
Люси вздрогнула, но держалась твердо.
— Только в том случае, если сначала толкну вас под колеса.
— Идите, хозяин, — сказал Сэмми. — Это наше.
— А вот и нет, — ответил ему Клифтон. — Черный Бритч четко объяснил: добыча принадлежит тому, кто нашел ее первым.
— Да, — осторожно согласился Расти. — Но если вы нашли добычу раньше, почему вы не убежали с ней?
Клифтон прислонился к столу, скрестив на груди руки, с одного запястья свисала трость.
— По той простой причине, что я не смог открыть сейф.
— Ужасная проблема, — самодовольно ухмыльнулась Люси. — А теперь идите, мы заберем то, что вы не сумели взять.
— Я имею право, — сказал Клифтон.
— Право… — Люси округлила глаза.
— Он поймал тебя, Гусси, — прошептал ей Сэмми. — Право за ним.
— Кодекс воровской чести?! — воскликнула Люси.
— Ш-ш-ш! — зашикали ее помощники.
— Да, благородный кодекс воровской чести, — повторил Клифтон, — и осмелюсь сказать, Расти и Сэмми его не нарушат.
Оба, хотя и неохотно, кивнули.
— Ну, мы с Томасом Уильямом таких принципов не имеем. — Люси скрестила на груди руки, повторяя позу графа. — И если вы будете мертвы, то Расти и Сэмми они тоже не понадобятся.
— Я ожидал, что до этого может дойти, — ответил он и молниеносным движением подбросил трость. Когда ее конец оказался в дюйме от потолка, грозя звучным ударом, Клифтон поймал ее.
— Если вы отказываетесь помочь мне, я вызову сюда Страута. Полагаю, он вызовет стражу и вознаградит меня за поимку воров, посмевших обокрасть его, — объявил Клифтон. — Что скажете, Люси? Вы откроете сейф для меня, или мы посмотрим, насколько щедрым окажется Страут?
Он видел, как желваки заходили у нее на скулах. Она смотрела на него, охваченная яростью, так же как утром, когда он похитил ее, схватил и держал достаточно близко, чтобы поцеловать.
О, как близок он был к тому, чтобы сокрушить ее губы, но гордость — спасибо за нее Господу! — не позволила ему это сделать.
Однако Клифтон не ожидая, что весь день его будет преследовать аромат ее волос, ее облик, изгиб бедер, груди, прижатой к его торсу.
В эти несколько мгновений Люси снова пробудила в нем тоску и желание. Осознание того, как он любит ее.
«Любил», — пытался поправить себя Клифтон, глядя в ее горящие яростью глаза.
Судя по ее взгляду, лучше в ближайшие две недели поостеречься, если он вообще рискнет выйти из дому.
Но он станет волноваться об этом потом, после того, как она откроет сейф и выяснится разгадка тайны и правда.
Или намек на нее.
— Я открою, — согласилась Люси. — Но я заберу завещание Малкома. И никаких вопросов.
Клифтон согласно кивнул. Она получит завещание, как только он с ним разберется. Это не совсем то, что она предложила, но ведь она не до конца честна.
В верности клятве. В ожидании.
— Где сейф? — спросила она.
— Под столом. Половицы весьма хитроумно положены, но справиться можно.
Расти обошел вокруг стола и увидел аккуратно сложенные рядом с сейфом доски.
— Хорошая работа, хозяин. Вижу, вы хватки не потеряли.
— Нисколько, — ответил Клифтон. — Я должен благодарить вас, джентльмены. Столько раз пользовался вашими уроками, что и не сосчитать.
— Да ладно. — Сэмми смутился, словно дебютантка на балу в «Олмаке».
Закатив глаза, Люси тихо фыркнула и двинулась вперед.
— Свет, Сэмми, — приказала она.
Прежняя властная строгая Гусси, подумал Клифтон, борясь с искушением улыбнуться ей.
— Вы можете открыть? — спросил он, опустившись рядом с ней на колени и задев ее плечом.
Оба подскочили, поскольку соприкосновение, как всегда, электризовало.
«…должно быть, у нее для этого были очень веские причины», — всплыли в памяти Клифтона слова Джека.
— Разумеется, — отмахнулась она. Может ли она открыть сейф? Это все равно что спросить, летают ли птицы.
— Это моя девочка, — мягко сказал Клифтон, отбросив с ее глаз своенравный локон.
На мгновение оба уставились друг на друга, Клифтон углубился в воспоминания о том, как ее роскошные волосы, освободившись от шпилек, рассыпаются по плечам.
— Я всегда восхищался вашим мастерством и вашей уверенностью.
Он снова потянулся к ней, но Люси оттолкнула его руку и спрятала выбившуюся прядь под шляпу.
— Вам доставляло удовольствие шокировать меня, — тихо поддразнил он, жалея, что не может стащить с ее головы эту чертову шляпу.
— Не больше чем вам раздражать меня, — шепнула Люси в ответ.
На сей раз она смотрела на него без убийственного света в глазах, и сладкие воспоминания о тех давних неделях пробивали бреши и трещины в глыбах камней, которые он водрузил на их место.
Потом, словно сочтя близость их положения чрезмерной, Люси переключила внимание на замок. Однако он не поддавался ее усилиям.
— О Господи, и почему Страут не экономит на замках так же, как на зарплате клеркам, — пробормотала она. — Ему пришлось сильно потратиться на покупку швейцарского сейфа.
— Ну же, Гусси, — сказал Клифтон, — вы лучший взломщик в городе. Вы можете открыть этот сейф.
— Жалко, что ты не взяла с собой маленькую обезьянку, — шепнул Расти. — Он все так же ловок с отмычками?
Застыв, Люси мрачно посмотрела на старого приятеля.
— Кто это — маленькая обезьянка? — поинтересовался Клифтон.
— Никто, — быстро ответила Люси. — Вор. Он был бы обузой, — выпалила она.
Но Клифтон не собирался настаивать, позже будет время для вопросов и ответов.
«Всегда есть нечто большее, чем видит глаз…» Тем временем Люси трудилась над замком.
— Я видел похожий сейф в Женеве несколько лет назад. — Клифтон кивнул на железный ящик.
— Вы его открыли? — Нахмурившись, Люси разглядывала сейф.
— Нет. Я не мог воспользоваться вашей помощью в ту ночь.
В ту и во многие другие…
Клифтон отбросил эту невеселую мысль. Но Люси, эта маленькая чертовка, услышала тоскливую нотку.
— Вы думали обо мне?
Ему показалось, или в ее голосе прозвучало удивление?
— Да, Гусси. Я думал о вас.
— Как я могла об этом знать? — сказала она, снова занявшись замком. — Вы никогда не писали мне.
— Я писал, — возразил Клифтон.
