Рексанна Бекнел - Укрощенное сердце
— Я поднимусь наверх пожелать детям спокойной ночи. Как ты считаешь, мне следует сделать что-то еще?
— Пусть они сегодня спят с тобой. И закрой дверь на засов. Я поставлю стражу у подножия лестницы.
Женщина улыбнулась.
— Не сомневаюсь, что с тобой мы будем в безопасности. А как же Ронуэн? Она так и останется в своей комнатушке в башне?
Джаспер отвел глаза, не желая видеть ее откровенно любопытного выражения лица. Он не желал думать о Ронуэн.
Впрочем, нет, это неправда. Он не видел ее со дня своего злосчастного купания, однако не переставал думать о ней.
— В башне или в тюремной камере, — пробормотал он.
Джослин тихо засмеялась.
— В башне или в тюремной камере? Надеюсь, ты будешь рядом?
Джаспер нахмурился.
— Прекрати, Джослин.
— Очень хорошо, — вздохнула она. — Поступай как знаешь.
— Я отлично обходился без твоих советов, как обращаться с женщинами, раньше, не нужны мне они и сейчас.
Джослин усмехнулась и чмокнула деверя в щеку.
— И в результате ты стал на редкость счастливым человеком. Разве я не права?
Не ожидая ответа, она царственной походкой вышла из зала.
Люди Ламонта дождались ее ухода и переглянулись. И Джаспер тотчас ощутил странное покалывание в затылке.
Что-то определенно готовилось. Еще недели не прошло, как Рэнд покинул крепость Ламонта, а этот подлец уже успел замыслить недоброе.
Джаспер отправил пажа за Гиллем, бесстрашным сквайром, обладавшим умением быстро скакать верхом ночью.
Но еще до прихода сквайра в зал спустилась Ронуэн. На ней было все то же голубое платье, которое она носила раньше, но теперь не было закрывавшего его фартука. Аккуратная шнуровка из мягкой ткани подчеркивала женственные формы, и хотя тело девушки было закрыто от шеи до пяток, воображение Джаспера заработало. А то, что ее волосы были распущены, словно она готовилась лечь в постель, усиливало эффект.
Интересно, на что это будет похоже — каждый вечер наблюдать, как она расплетает волосы, готовясь ко сну, подумал он. Его сердце тут же взволнованно забилось, и пришлось одним глотком осушить кружку, чтобы прийти в себя. На что это будет похоже — каждый день закрывать за собой дверь и ложиться в постель рядом с ней? Джаспер выпрямился, а когда их глаза встретились, вскочил. Неужели она пришла к нему? Желание вспыхнуло и моментально охватило все его существо — сильное, страстное желание, подобного которому ему еще не доводилось испытывать. Боже правый, она действительно идет к нему!
Ронуэн оглядела комнату и остановила взгляд на Джаспере. Хорошо, что он сейчас полностью одет. Но он так на нее смотрит…
Она густо покраснела и судорожно сглотнула — почему-то в горле пересохло. «Просто подойди к нему, — сказала она себе, — и передай поручение Джослин. Это совсем не трудно и не страшно… наверное…»
Мучительно трудно, как выяснилось. Но Ронуэн заставила себя подойти к Джасперу, лишь краем глаза заметив двух незнакомцев, провожавших ее взглядами.
— Джослин просила передать тебе, что сегодня я буду ночевать в ее комнате.
Джаспер смерил девушку взглядом и промолчал.
— Она хочет, чтобы я принесла воды… горячей воды и ромашки. Это для Гэвина. Мальчик… у мальчика болит живот, — сообщила она, понимая, что начинает бессвязно лепетать.
Но как можно сохранить ясность мысли, если Джаспер буквально пожирает ее глазами?
— И еще Изольда… Изольда тоже капризничает.
— Я говорил им, чтобы не ели зеленые ягоды, — пробормотал Джаспер.
Потом его глаза сфокусировались на чем-то за спиной девушки, и выражение его лица изменилось.
— Пошли, я провожу тебя в кухню.
— Не надо, — запротестовала Ронуэн и для верности помотала головой. — Ты и я наедине? Нет. Ведь именно этого добивается Джослин. Но мы оба знаем, что это было бы неразумно. Мне не нужен сопровождающий.
Джаспер хмуро взглянул ей в глаза и тихо заметил:
— Тебе нужен сопровождающей по той же причине, по которой ты будешь спать в комнате Джослин.
— Люди Ламонта? — удивилась Ронуэн и, немного подумав, отмахнулась: — Им не может быть интересна валлийская женщина, удерживаемая в замке против собственной воли.
— Кто знает… кто знает…
Он окинул ее похотливым взглядом с головы до ног, что несказанно удивило Ронуэн.
Неужели он ревнует? Ронуэн усмехнулась.
— Я вполне в состоянии решить, чей интерес мне нужен, а чей — нет.
После этого она гордо выпрямилась и пошла к двери.
Вошедший в зал сквайр галантно придержал для нее дверь. Словно подстрекаемая неким бесом противоречия, Ронуэн спросила:
— Вы не проводите меня в кухню?
Физиономию мужчины осветила довольная улыбка, но, прежде чем ответить, он поискал взглядом Джаспера, который, как она точно знала, шел за ней. Ее самолюбию был нанесен сокрушительный удар — выходит, чтобы проводить ее, этому ослу необходимо разрешение Джаспера? Но мужчина, в конце концов, учтиво склонил голову.
— Конечно, мисс. Почту за честь сопровождать вас.
Чтобы найти сушеную ромашку, много времени не потребовалось, поэтому Ронуэн была едва ли спокойнее, когда снова появилась в зале. Джаспер следил за ней тяжелым взглядом. Его физиономия была задумчивой и мрачной. Сквайр подошел к Джасперу, а Ронуэн направилась к очагу, чтобы взять горячей воды и приготовить детям успокаивающий чай. Только снова направившись к лестнице, она обратила внимание на людей Ламонта.
Англичане тоже бывают разные, решила она. Как и валлийцы: одни порядочные люди, зато другие… Ронуэн вздрогнула. Другим было бы лучше вообще не рождаться на свет. Она инстинктивно почувствовала, что старший посланец Ламонта принадлежит к последней категории.
Проходя мимо них, она высоко подняла голову.
— Послушайте, мисс, — окликнул ее старший.
Ронуэн остановилась на первой ступеньке.
— Да?
Он встал и быстро подошел к ней.
— Ваш друг Рис шлет вам поклон, — тихо произнес он.
— Что?
Находившийся в противоположном конце зала Джаспер поспешно вскочил. Ронуэн понимала, что, какую бы весточку ни принес посланец, она не предназначена для ушей Фицхью. Поэтому она неимоверным усилием воли расслабилась и даже сумела мило улыбнуться.
— О чем вы говорите?
— Скоро вы будете свободны. Во время темной луны[3] оставьте боковые ворота открытыми.
Ронуэн не верила собственным ушам. Неужели это правда? Заметив, что Джаспер быстро идет к ней, она отвела глаза.
— Вы мне льстите, сэр, — усмехнулась она. — Я пленница и не вольна делать то, что мне заблагорассудится. Вот и сейчас я должна вернуться к леди Джослин. Доброго вам вечера. — И она поспешила вверх по лестнице, прочь от ухмылявшегося гоблина и от кипящего гневом Джаспера.
