Мэри Бэлоу - Невеста лорда Кэрью
– Ненавидите? – переспросил Хартли. – Но ненависть – это сильное чувство, Саманта. Говорят, от ненависти до любви один шаг.
– Да, – безжизненным голосом произнесла она. – Так говорят. Я все еще ненавижу его, и сейчас больше, чем когда-либо. Отчего ему захотелось причинить боль собственному кузену?
– Ему доставляет удовольствие причинять боль людям, – сказал Хартли. – Саманта, расскажите мне об этой весне.
– Нечего рассказывать. – Накануне бала у леди Рочсстер я увидела его в парке. Я не знала, что он вернулся в Англию. Я испугалась. А потом он появился на балу и пригласил меня на вальс. Я приняла приглашение. Вот и все. Ах да, на следующий день он нанес визит моей тетушке и мне.
– До того как приехал я? – спросил маркиз.
– Да.
– Вы были напуганы – чего вы испугались? Что он оскорбит вас?
– Нет. – Саманта вдруг почувствовала страшную усталость. Ей хотелось опуститься на пол и заснуть. Но она должна была отвечать ему. Он не склонен был прекращать разговор. И сейчас ей предстояло отплатить за дружбу, которой она так радовалась. Друзья должны быть честны и ничего не скрывать друг от друга. – Нет, я не боялась, что он сделает что-то плохое. Что он… Я боялась, что моя ненависть…
– …что это маска, за которой прячется любовь?
– Да. – Рука ее снова ухватилась за дверную ручку.
– Но это так и есть на самом деле? – спросил Хартли.
– Нет! – твердо сказала Саманта. – Мне приходила в голову мысль, что, может быть, он и правда измелился и говорит со мной вполне искренне. Он старался убедить меня, что все это время любил меня, что сознательно обидел меня, желая спасти мою репутацию – чтобы мое имя не связали с ним, и что он вернулся в Англию, чтобы теперь уже открыто ухаживать за мной и жениться на мне. Я была в смятении. И очень напугана. Но я не хотела ни верить ему, ни любить его. Я не верила ему и никогда бы не поверила. Теперь я знаю, что мой инстинкт не обманывал меня – он низкий человек и нисколько не изменился. Зачем ему понадобилось нанести вам этот удар?
– Когда вы попросили меня выйти с вами в сад, – снова заговорил маркиз, – когда вы попросили меня поцеловать вас и сказали, что любите меня, вы были очень взволнованы. Я бы сказал, вы были в смятении чувств. Это он sac привел в смятение? И на следующий день, когда я пришел сделать вам предложение, вы были в таком же состоянии?
– О! – Она потерянно смотрела на него. – Я так обрадовалась, увидев вас. Те дни в Хаймуре, когда мы с вами встречались, – счастливейшие дни в моей жизни.
– Встречались с таким простым, самым обыкновенным человеком – мистером Уэйдом, – сказал маркиз. – К тому же еще и калекой. Полным антиподом донжуану. С человеком, который никогда не смутил бы вас, не обидел, не покинул. Был бы вашей послушной собачкой. С ним вы чувствовали бы себя в полной безопасности. И вы вышли за него замуж.
Ужас был в том, что в его словах была правда. Но только какая-то часть правды. Не вся правда.
– Хартли! – Саманта так стиснула ручку двери, что руке стало больно. – Не принижайте себя. Прошу вас, не делайте этого!
– Тогда, быть может, вы все же скажете, почему вы вышли за меня замуж? Саманта, скажите мне.
– Потому что я хотела выйти за вас, – сказала она. – Потому что вы приятный, добрый и…
– …и очень богатый?
Саманта не узнавала его голоса – столько в нем было сарказма. Лицо его поплыло у нее перед глазами, и горячая слеза капнула ей на платье.
– О, Хартли, не надо! – взмолилась она. – Прошу вас! Вы же знаете, я даже не подозревала, что вы богатый. Я вышла за вас замуж, потому что хотела за вас выйти, потому что вы нравились мне больше, чем кто-либо из моих знакомых, потому что я чувствовала себя…
– …со мной в безопасности. – Голос его зазвучал резко, даже грубо. – А я, полагали вы, приду в такой восторг, что завоевал первую в Лондоне красавицу, что не буду отходить от вас ни на шаг? И кстати, Саманта, вы правы: для меня супружество – это прежде всего верность. Обоюдная верность. Боюсь, этот мой принцип чреват осложнениями, но это так: ни любовниц у меня, ни любовников у вас я не потерплю.
– Хартли…
– Выслушайте меня, Саманта, – резко и властно произнес он. Это звучало как приказ, и Саманта испугалась и огорчилась. – Вы солгали мне. И позволили мне жениться на вас, веря в эту ложь. Может быть, вы сделали это под влиянием момента. Брак без любви всегда был для меня невозможен, и все же я оказался в него вовлечен. Вовлечен бесповоротно. Не забывайте, мы с вами вступили в брак, вы моя жена. Раз и навсегда разберитесь в ваших чувствах к моему кузену. Если это любовь, вырвите ее из вашего сердца. Если это ненависть, пусть она останется. Я не хочу, чтобы вы пугались при каждой встрече с ним, даже если вы поймете, что любите его. И я не хочу, чтобы вы грезили о нем, когда я обнимаю вас, и представляли его на моем месте.
– Хартли! – Саманта задохнулась от возмущения.
– Может быть, между нами никогда уже не будет любви, – сказал он. – Я поражен, как моя вдруг увяла за последние несколько часов. Но пусть нас не преследуют ничьи тени. Пусть у нас не будет никаких секретов. Вы поняли меня?
– Вы несправедливы ко мне, – сказала Саманта. – И жестоки. Я никогда…
– Я спрашиваю, вы поняли меня? – Лицо у Хартли было каменное, глаза непроницаемые. Он был неузнаваем. Саманта не знала этого человека.
– Да, – сказала она.
– Если ваша горничная начала паковать ваши вещи, пусть разложит их обратно. Мы остаемся в Лондоне.
– Нет, Хартли! – Саманта прислонилась головой к двери. – Я хочу уехать домой. Пожалуйста, поедемте домой! Прошу вас!
– Мы остаемся здесь, – сказал он. – Сезон еще продолжается, и вы можете развлекаться, как это делали всегда. Я могу заняться какими-то делами, полезными и неполезными. Мы можем не искать общества друг друга, если оно нам будет в тягость.
– Я хочу домой, – прошептала Саманта, но она знала, что просить бесполезно. Он был неумолим, этот незнакомец, который по-прежнему стоял на другой стороне комнаты, у потухшего камина.
– Если вы уже попрощались с вашими друзьями, – сказал маркиз, – можете похвастаться – скажите, что вы попросили обожающего вас супруга остаться здесь еще на какое-то время, и он исполнил ваше желание. Я не опровергну ваши слова… Ну что ж, сейчас уже поздно, и, очевидно, вы хотите переодеться к обеду. Если вы не возражаете, миледи, сегодня я пообедаю в клубе.
Не сказав ни слова, Саманта повернулась и вышла. Опустив голову, чтобы лакей не увидел ее лица, она чуть ли не бегом поднялась в свою комнату. Все рухнуло, думала она. Ее замужество. Ее жизнь. Все!
Наверное, она была не права, когда в конце концов простила давнюю ошибку. Счастье для нее невозможно.
