Карен Хокинс - Кольцо любви
– Верно. А представьте, если бы мы с вами были заодно... – Он выжидающе поднял брови.
Онория улыбнулась, и в просвете между ее губками сверкнули ровные белые зубы.
– Воображаю, что бы мы тогда натворили!
Маркиз не отрываясь смотрел на эти розовые соблазнительные губы, невольно представляя, как они прижимаются к его губам, касаются лица, плеч...
Его снова охватила волна желания, да так, что он с трудом заставил себя вернуться к действительности.
– Ну, одного общего увлечения для хорошего брака вряд ли достаточно. Как по-вашему, что еще у нас общего?
– Пожалуй... то, что и вы, и я любим выигрывать.
– Это, к сожалению, правда. – Маркиз усмехнулся. – Только, боюсь, это сходство скорее способно восстановить нас друг против друга, чем укрепить наш брак.
– Наверное, вы правы. – Она слегка склонила голову и лукаво взглянула на него. – Мы с вами оба очень горды и неуступчивы.
– Что? – Он невольно выпрямился.
– А также самоуверенны и упрямы, когда дело доходит до вещей, в которые мы верим.
Что за дерзкая особа: она осмеливается нападать на него и при этом соблазнять самой чарующей улыбкой! Маркиз бросил на собеседницу предостерегающий взгляд, но вдруг не удержался и тоже весело улыбнулся.
– С тем, что горды и неуступчивы вы, я, пожалуй, соглашусь, но, клянусь могилой матери, только не я!
Тем не менее полученная нелестная характеристика не только не разозлила Маркуса, а, напротив, привела в отличное настроение.
Неужели и правда все дело в кольце?
Маркиз сложил руки на груди и откинулся на мягкие подушки дивана.
– Я должен выразить протест против резкой критики моей скромной особы, тем более что вы находите такие же качества и в своем характере.
– Видите ли... Когда-то у нас был повар, который готовил невероятно сочный мягкий ростбиф и всегда объяснял свое умение тем, что очень тщательно отбивал мясо деревянным молотком.
Губы маркиза дрогнули.
– Полагаю, вы намерены стать тем молотком, который смягчит мой характер?
– Да, – мгновенно ответила она. – И сделаю это с огромным удовольствием. При совместной жизни резкие грани наших характеров станут более гладкими, это совершенно ясно.
– И все же звучит не очень обнадеживающе.
Онория снова стала грустной.
– Вы правы, на самом деле я не знаю, подойдем ли мы друг другу.
– Почему бы нет? У нас общие интересы, одинаковые вкусы, и мы обожаем поспорить – это гораздо больше того, что обычно объединяет супругов.
Онория опустила голову, словно размышляя над его словами.
– Что ж, может, и подойдем, если будем стараться уступать друг другу. Как вы думаете, вы способны измениться?
– А что мне нужно поменять?
– Ну, возможно, вам следует смягчить отношение к другим людям.
– А вот я не хочу, чтобы мы с вами как-то изменились.
– Это значит, вы не желаете совершенствоваться. – Онория посмотрела на маркиза с легким разочарованием.
Маркус недовольно нахмурился:
– Вам не кажется, что каждый сам решает, нужно ли ему совершенствоваться?
– Нет. Это наш долг перед самими собой и перед теми, кто нас окружает, – безапелляционно заявила Онория. – Лично я всегда стремлюсь к совершенству. Мне это просто необходимо, поскольку я старшая в семье.
– Что ж, это весьма похвально. – Маркус вдруг поймал себя на том, что любуется нежной линией ее точеной шеи, плавными изгибами женственной стройной фигуры. Незаметно для себя он придвинулся к ней ближе...
Онория удивленно распахнула глаза, но не отодвинулась, а только смотрела на него, нервно теребя складку юбки.
Маркиз осторожно обнял ее за талию, потом решительно усадил себе на колени и стал нежно гладить по лицу и по волосам. Онория глубоко вздохнула, и вдруг глаза ее жарко сверкнули, руки взлетели, обняв его за шею, а губы приникли к его губам.
Он страстно целовал ее, чувствуя, как в порыве страсти тают все его тревоги и усталость последних дней. В глубине души Маркус боялся, что брак может принести им боль и страдания, но в этот момент, когда она сидела у него на коленях и он чувствовал ее гибкое горячее тело, упивался нежным вкусом ее полных свежих губ, ему хотелось только одного – чтобы мисс Онория Бейкер-Снид принадлежала ему всегда.
Их страстные объятия и поцелуи длились, казалось, бесконечно. Маркус весь горел, охваченный нестерпимым желанием обладать ею! Боже, какое это будет блаженство! Ни одну женщину он не жаждал с такой страстью.
Внезапно дверь широко распахнулась, и они услышали возбужденный девичий голос:
– Онория, скажи Порции, что я...
Глаза Онории испуганно застыли.
– Господи! Я... Мы... Я не знала... Извините!
В следующий момент дверь с треском захлопнулась. Онория отпрянула от маркиза, даже застонав от досады.
– Теперь Джульетта расскажет все остальным и... Господи, что они подумают! – Дрожащими руками она стала приводить себя в порядок.
Маркус улыбнулся:
– Не стоит так волноваться, дорогая, я уже позаботился о том, чтобы епископство выдало мне специальную лицензию на брак, так что к концу недели мы с вами станем мужем и женой.
Онория прижалась лбом к прохладному стеклу.
– Значит, это произойдет уже в субботу...
Маркусу отчаянно хотелось оказаться рядом и обнять ее, но он не посмел, опасаясь, что снова поддастся приступу страсти, и лишь сдержанно поклонился.
– Надеюсь, что так. Я буду по-прежнему держать вас в курсе происходящего.
Она даже не обернулась, и он, еще раз поклонившись, вышел.
Глава 17
Женщина всегда найдет способ испортить мужчине жизнь! Возьмите хоть мою жену: в очередной раз решив похудеть, она тут же садится на диету и требует, чтобы я следовал ее примеру! Но черта с два она дождется, чтобы я всю оставшуюся мне жизнь обходился картошкой, сваренной в уксусе!
Лорд Альбертсон – своему другу сэру Гарри Бруксу в клубе «Уайтс», покуривая сигару после изысканного и плотного ужинаДень бракосочетания показался Онории подобием сна: она ничего не чувствовала – ни радости, ни страха, ни волнения. Как будто все это происходило не с ней.
Утром она сидела в спальне за туалетным столиком и печально смотрела на себя в зеркало.
Как могла она позволить себе оказаться в этой нелепой и безвыходной ситуации? Такое происходит только с бесхарактерными женщинами, готовыми забыть о самоуважении, лишь бы выйти замуж любой ценой.
Всю ночь Онория без конца задавала себе этот вопрос, переходя от паники к безразличному спокойствию. Неужели ей придется выйти замуж за человека, который открыто ей заявил, что никогда не думал о супружеской жизни.
Онория смахнула набежавшие слезы. Она уже давно сделала выбор между собственной свободой и будущим сестер. В конце концов, возможно, все не так уж и страшно и у них с Маркусом со временем возникнет настоящая близость. Конечно, если уж ей суждено выйти замуж, то хотелось бы, чтобы ее браку сопутствовала любовь, но так или иначе через какие-нибудь полчаса у нее начнется совершенно другая, незнакомая и непривычная жизнь, потому что она станет женой одного из самых богатых и влиятельных людей Англии.
