Элоиза Джеймс - Ночь поцелуев
— Но Данте вовсе не франт! — обиделась за джентльмена Кейт и подошла, чтобы помочь. — Он благородный и глубоко порядочный человек.
— Возможно, — скучающим тоном согласился принц. — Но что, если Эффи нужен тот, кто способен воткнуть в Бекхема не вилку, а шпагу?
— Положение мисс Старк вряд ли изменится, если обидчика вызовут на дуэль. Главное, чтобы он честно рассказал, как все случилось на самом деле, и повинился во лжи. Хочу попросить помощи у Генри. Думаю, она справится.
— Леди Роут, несомненно, грозный рыцарь, но что же конкретно она сможет предпринять в данной ситуации?
— Не знаю, — искренне призналась Кейт. — Смотрите, эти кирпичи вполне могут оказаться остатками портика. Скорее всего калитка во двор замка все-таки существует — только в этом случае можно объяснить, откуда они взялись.
— Мы внимательно осматривали стену с внутренней стороны, — ответил Гейбриел, срывая плотные плети вьющихся растений. Стебли и листья живописно укрыли голову и легли на плечи. — Никаких дверей там нет.
— Вы сейчас похожи на сатира, — рассмеялась Кейт.
— Где же мой кубок и танцовщицы? — грозно прорычал Гейбриел.
— Осторожнее! — отозвалась Кейт и шагнула в сторону. — Не то наступлю на хвост!
— Откуда вам известно, как выглядит сатир? Вы же сказали, что плохо образованны.
— Но читать-то я умею, — обиделась Кейт. — У отца в шкафу стоял пантеон Бойса, и я проштудировала его от корки до корки. — Она хитро взглянула на него и не удержалась, все-таки сказала: — В его библиотеке было немало интересных книг, в том числе и Аретино.
В этот момент Гейбриел стоял согнувшись и вытряхивал из волос листья, но, услышав последнюю фразу, резко выпрямился и посмотрел на Кейт так, что ей стало жарко.
— Хотите окончательно свести меня с ума? — пробормотал он и с грацией хищника направился к ней.
— Я… я… — пробормотала Кейт, отступая.
Долгий поцелуй оказался таким, каким описывал его Гейбриел: похожим на охваченный огнем дом, на комнату, где нет воздуха. Кейт растаяла в объятиях, поддалась магии губ и утратила способность думать.
Вместо мыслей в мозгу проносились картинки из книги Аретино: прекрасные мужские тела — мускулистые, с гладкой, как атлас, кожей. Вот только лицо у всех было одно: лицо Гейбриела.
А тем временем его ладони спускались все ниже и ниже, куда им вовсе не следовало проникать.
Но и целовать тоже не следовало. Он дал слово!
— Вы обещали. — Кейт с усилием отстранилась.
Гейбриел посмотрел на нее своими черными глазами.
— Нет, — произнес он, и короткое слово прозвучало подобно стону. Колени предательски задрожали.
— Мы же договорились не целоваться.
— Это было до того, как вы признались, что знакомы с опасным искусством Аретино.
— Не понимаю: при чем здесь Аретино?
Гейбриел прислонился к стене и негромко рассмеялся.
— При том, дорогая Кейт, что вы одна из тех редких молодых леди, которым свойственно живое любопытство. И если называть вещи своими именами, то во всем виновато вожделение.
Мисс Долтри ощутила, как щеки покрываются румянцем.
— Я не рассматривала эту книгу, — надменно заявила она. — Просто пролистала и убедилась, что картинки неприличны. А после этого сразу поставила на место.
— Лжете. — Гейбриел сделал шаг вперед и снова оказался рядом, однако не прикоснулся. — Что же вам понравилось больше всего, цветок моей жизни? Может быть, те греховные сцены, где в постели не двое, а трое или даже больше?
— Нет, — строго ответила Кейт, отказываясь подчиняться откровенному призыву. — Думаю, мне пора вернуться в свою комнату.
— Очень хорошо. Мне они тоже не нравятся, — спокойно согласился принц. — Я вовсе не стремлюсь получить в свое распоряжение сразу двух женщин или, чего доброго, мужчину, который будет придирчиво рассматривать мой кинжал.
— Кинжал? — удивилась Кейт. — Неужели вы даже в постель ложитесь с оружием?
— «Кинжал» — это термин; такой же, как, например, «пенис», но не столь откровенный, — пояснил Гейбриел. — А вы напоминаете одну страшную мифологическую особу.
— Вот еще! — нахмурилась Кейт. — В следующий раз скажете, что мои волосы превратились в змей.
— Нет, вы не горгона Медуза, а одна из тех богинь, против чьих чар никто не способен устоять.
Трудно было удержаться от улыбки. Разговор завораживал. Но солнце спускалось все ниже и старинный сад постепенно погружался в сумрак.
— Мне действительно пора возвращаться в замок. Так что же это все-таки?
— Дверь, — ответил Гейбриел и бросил на землю последний побег плюща.
Глазам открылась массивная темно-красная дверь в форме арки, с тяжелыми, похожими на геральдические лилии железными петлями.
— О! — благоговейно воскликнула Кейт. — Это не простая дверь. Очень похоже на вход в церковь.
Гейбриела осенило.
— Да, конечно! Скорее всего она ведет в часовню, в одну из служебных комнат.
Он повернул огромное кольцо, однако ничего не произошло.
— Заперто, — пробормотал принц. — А ключа что-то не припомню.
— Скорее всего ключ в часовне, предположила Кейт. — Хочу, чтобы вы кое-что мне пообещали.
— Для вас я готов на все, — торжественно провозгласил Гейбриел, и ее сердце предательски дрогнуло.
— Пожалуйста, больше никаких прогулок по потайному коридору. Проход, конечно, можно закрыть, но все равно неприятно думать, что по ночам здесь по нему кто-то ходит и подсматривает.
— Если меня вдруг одолеет бессонница, я все равно к вам загляну, — хищно улыбнулся принц.
Кейт сморщила носик и направилась к пледу, чтобы собрать в корзину остатки еды.
— И вы тоже кое-что пообещайте, — потребовал Гейбриел.
— Что же именно?
— Если мне удастся достойно наказать Бекхема и восстановить репутацию мисс Старк, то вы…
Кейт прищурилась:
— Интересно, что же я должна буду сделать?
— Заметьте, что помогаю совершенно бескорыстно и целомудренно. Если репутация Эффи восстановится, она сможет выбирать женихов, а вам откроется прямой доступ к чопорному Хатауэю.
— Он вовсе не… — Кейт не договорила. — Так что же мне предстоит сделать, если вы совершите чудо?
Принц внезапно оказался рядом.
— Позволите мне вас поцеловать.
— Хм, — задумалась Кейт. — Но ведь если считать недавний украденный поцелуй, вы уже у меня в долгу.
— Я говорю не о таком поцелуе. — Голос внезапно сел.
Кейт замерла, не понимая, о чем речь.
Гейбриел нежно ее обнял.
— Даю честное слово, что не совершу покушения на вашу девственность. Но позвольте вас познать, доставить наслаждение. Позвольте любить.
