Моника Маккарти - Дочь моего врага
Теперь поляну заполнили люди ее брата. И прежде чем последний повстанец исчез в лесу, Анна бросилась к Алану.
Он пытался подняться с земли, но держался на ногах неуверенно.
— О Господи! Алан, ты в порядке?
Даже в темноте Анна поняла, что ему трудно сфокусировать взгляд. Он потряс головой, будто пытался сбросить с глаз пелену.
— Получил удар по темени, — промолвил он. — Я оправлюсь. — Он ущипнул ее за щеку и нежно улыбнулся. — Не вздумай плакать.
Анна кивнула и отерла слезы ладонью.
Она повернулась, инстинктивно ища глазами Артура. Он стоял в нескольких футах от них и смотрел на нее. Ей хотелось броситься к нему. Броситься в его объятия, припасть к его груди и забыть обо всем. Но рядом стоял брат.
Лицо Артура было мрачным.
— Вы не ранены? — спросил он.
Она отрицательно покачала головой.
— А вы?
Он тоже покачал головой. Алан же весь ощетинился. Он шагнул к Артуру, и Анна замерла, ожидая, что за этим последует. Алан остановился перед Артуром. Они молча стояли в темноте друг против друга.
Наконец брат сказал:
— Похоже, я у тебя в долгу. Ты дважды спас меня от смерти.
Артур помолчал. Потом коротко кивнул.
— Я не могу видеть свою сестру расстроенной, — добавил Алан.
Анна восприняла это как извинение.
— Я тоже, — ответил Артур.
С минуту Алан всматривался в его лицо, потом кивнул, будто в нем созрело какое-то решение.
—Ты славно сражался, — сказал он, спеша сменить тему.
По-видимому, не одна Анна заметила необыкновенную сноровку Артура.
— Вам надо вернуться в лагерь, — сказал Артур, обращаясь к Анне.
— Да, — согласился Алан. — Один из моих людей отведет тебя. А мы должны…
Он замолчал.
И она мысленно закончила его фразу: «Похоронить павших».
Артур не спал. Он почти ожидал, что Макруайри проскользнет к нему в темноте и перережет ему горло или воткнет в спину кинжал в отместку за случившееся. И это был бы не первый случай. Макруайри получил прозвище Аспид не только за свою злобность и коварство, но еще и за то, что умел наносить смертоносные удары исподтишка.
И едва ли Артур мог его за это осуждать.
Всю ночь он смотрел на гору тел, снесенных на обочину прогалины и оставленных недругам, чтобы они могли забрать своих павших.
Пало девять людей Брюса. И более половины из них были убиты Артуром.
Он совершил ошибку. Роковую ошибку. Во многих отношениях. Было уже достаточно скверно, что его чувства подвели его, что он не заметил признаков приближающегося нападения, но главное, что забыл, на чьей он стороне. Он так долго находился во вражеском стане, что начал верить в собственную ложь.
Господи! Он закрывал глаза, пытаясь вытеснить из сознания все произошедшее. Он убивал своих людей и прежде, но не так, как сегодня. Он не только защищался сам. Он был в какой-то лихорадке. Он так стремился защитить Анну и убить всякого, кто ей угрожает, что не думал ни о чем другом.
И даже поняв, что происходит, не остановился. Он спас жизнь Макдугалла ценой жизней своих товарищей.
Когда сквозь деревья начали пробиваться первые розовые проблески наступающего дня, Артур удалился со своего одинокого поста возле дерева и направился в лагерь как раз в то время, когда часовые стали сменяться. Он бросил взгляд на палатку Анны и заметил, что ее полотняные лопасти еще задернуты. Хорошо. Пусть поспит. Она это заслужила. Ночью он довольно часто проверял, все ли с ней в порядке, и уверял себя, что она в безопасности. Он знал, как испугало и потрясло ее это нападение, но ему приходилось сражаться с собственными демонами, и он был не в состоянии утешать ее, даже если бы такое было возможно.
К тому времени, когда он вернулся, проверив, в порядке ли лошади, он заметил, что одна из лопастей палатки отвернута. Артур быстро оглядел лагерь и помрачнел. Однако минутой позже он заметил Анну: она разговаривала с братом.
Ее взгляд остановился на нем. Она поколебалась, потом направилась к нему. Он заметил, что в руках у нее узел с одеждой.
Она остановилась и посмотрела на него. Грудь его сжалась от волнения. По-видимому, она тоже всю ночь не спала.
— Так как вы взяли себе это за правило, а мой брат слишком занят, боюсь, вам придется сопровождать меня.
Он посмотрел на нее с недоумением.
— Вы сами просили меня не покидать лагеря без вас или моего брата.
Его губы дрогнули в улыбке.
— Да.
— Мне надо отлучиться к ручью, чтобы умыться.
Ручей находился в двух шагах от лагеря, и его было видно отсюда, однако Артур не стал возражать, поняв, насколько это нападение выбило ее из колеи. Он поклонился подчеркнуто вежливо и сделал насмешливый жест рукой.
— Следую за вами.
Похоже, она не очень-то стремилась разговаривать, и для него так было лучше. Он ждал возле дерева, делая вид, что не смотрит на нее, пока она умывается.
Расчесав волосы влажным гребнем и почистив зубы порошком, она вытерлась куском полотна.
Покончив с умыванием, Анна направилась к нему.
— В чем дело? — спросила она, встретив его взгляд.
— Ни в чем, — ответил Артур смущенно.
— Вы выглядите так, будто страдаете от боли.
Их глаза встретились.
Она потянулась и дотронулась до ссадины у него на подбородке.
Все его мускулы напряглись от этого прикосновения.
— Все дело в вашем лице? Мой глупый брат вам ничего не сломал?
Господи, какими нежными были ее руки! Пальцы ласкали подбородок.
— Можно я осмотрю ваши синяки и кровоподтеки? Должно быть, они болят. — Она дотронулась большим пальцем до его рта. — И губа у вас рассечена.
Ему и в самом деле было больно. Этот невинно-эротический жест вызвал бурный ток крови во всем его теле, и оно запылало пожаром. Ему приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не забрать ее пальчик в рот и не пососать его.
Она и понятия не имела, какое действие оказывает на него. Или о том, как ему трудно сдерживаться, чтобы не дотронуться до нее.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, полными беспокойства.
— Очень больно?
Он посмотрел на нее так выразительно, что источник его боли не мог вызвать сомнений.
Нежный румянец залил ее щеки. Будто этого было недостаточно, она прикусила нижнюю губу.
— О! Я и не знала…
— Нам надо возвращаться. Ваш брат скоро отдаст приказ выезжать.
Она кивнула, и Артуру показалось, что она вздрогнула.
— Мне не жаль покидать это место.
Он не мог больше сдерживаться: приподнял ее лицо за подбородок и заглянул в огромные синие глаза.
— С вами все в порядке?
Она попыталась улыбнуться, но губы ее задрожали.
