Конни Брокуэй - Опасность и соблазн
Капитан любезно склонил голову:
— Этого для меня вполне достаточно, сударыня.
— И для меня, — признался маркиз.
Больше никаких замечаний капитан не делал, но он все время смотрел на Кейт, пока наконец она, встревоженная и не привыкшая к такому вниманию, не сказала:
— Вы меня смущаете, капитан. Что вас так привлекает во мне?
Он ответил без всяких околичностей:
— Ваше лицо, сударыня, хотя оно очень женственно и красиво, напоминает мне другого человека. Вы, случайно, не состоите в родстве с Нэшами из Йорка?
— Конечно, состою. Моя девичья фамилия — Нэш, а моим отцом был полковник Родерик Нэш.
— Так я и думал! — заявил капитан. Глубокое волнение слышалось в его голосе. — Я не был знаком с вашим отцом лично, и я не служил у него в полку, но когда я был во Франции, я один раз с ним встречался. — Голос его стал серьезным. — Его смерть — это огромная утрата, сударыня.
— Благодарю вас.
— Вы пообедаете сегодня с нами, Уоттерс? — спросил маркиз. — К нам присоединится и мистер Макнилл, а он тоже военный.
— Вот как?
— Возможно, у вас найдутся общие знакомые.
— Без сомнения, сэр, и в любое другое время я с удовольствием принял бы ваше приглашение, но, увы, меня призывает долг. Неподалеку на берегу есть одно место, на осмотр которого стоит потратить время.
— Хорошо, в таком случае — до вашего возвращения.
Капитан повернулся к Кейт:
— Буду ждать. С вашего позволения, сэр, сударыня.
Кейт наклонила голову, и капитан, еще раз поклонившись, снова оставил ее с маркизом. Капитан принадлежал к тем людям, которые производят благоприятное впечатление и затмевают других, вне зависимости от их титулов. Даже такого достойного уважения человека, как маркиз.
Хотя вряд ли, по ее мнению, Кит Макнилл померк бы рядом с ним.
Кейт попыталась взбодриться, но маркиз заметил ее хмурый вид и вопреки ее возражениям — хотя они и были не совсем искренними — настоял на том, чтобы кончить осмотр замка, поскольку Кейт явно устала. Он вернул ее Пегги, которая послушно ждала гостью в большом вестибюле. Горничная провела Кейт вверх по длинной лестнице и по ярко освещенному коридору в большую просторную комнату, обставленную мебелью в желтых и белых тонах, со стенами, обитыми тканью переливчатого синего цвета. Эта комната, как и все уже виденные Кейт, была отделана с безупречным вкусом.
— Вот мы и пришли, сударыня. — И Пегги принялась взбивать подушки, лежавшие на кресле возле камина. Ее широкое, добродушное лицо расплылось в усмешке. — А вот и ваш сундук.
— Это не мой, он принадлежал Грейс.
Веселое лицо Пегги затуманилось.
— Жаль, что ваш приезд связан с такими грустными обстоятельствами.
Кейт наклонила голову, принимая сочувствие горничной, хотя и заметила, что пока никто еще не выразил вслух личного горя по поводу гибели Грейс. Даже горничная Грейс не проявила настоящего сожаления об утрате.
Раньше Кейт надеялась, что Грейс нашла счастье, став взрослой, но, судя по всему, беспокойный, вечно чем-то не удовлетворенный ребенок, которым она была, превратился в женщину с таким же характером. Эта мысль навела Кейт на размышления о том, превратилась ли она сама в такую женщину, какой когда-то мечтала стать. Конечно, она никогда не считала себя способной обзавестись любовником. Но все же не это заставило ее чувствовать, что она себя скомпрометировала, и это тревожило Кейт. А то, что она… здесь. Кейт отмахнулась от этой странной, беспокойной мысли.
— Что-нибудь не в порядке, миссис Блэкберн? — Пегги, разбиравшая немногочисленные платья Кейт, выпрямилась.
— Нет-нет. — И Кейт заставила себя улыбнуться.
А горничная хмуро посмотрела на платья:
— Джон сказал, вещи миссис Мердок поломали, но умолчал о том, что ваши платья тоже испорчены.
— Прошу прощения?
Пегги глубокомысленно кивнула:
— Ясно как день, что почти весь ваш гардероб тоже привели в негодность, а вы не захотели об этом рассказать, потому что вы леди. — Она прищелкнула языком. — Бедняжка, приехать без ничего, с двумя старомодными платьями! Но не волнуйтесь, дорогая миссис Блэкберн. Миссис Мердок всегда посылала в Ивернесс за швеей, она приезжала и шила ей новые туалеты. У нее в гардеробе, наверное, найдется дюжина платьев, которые она ни разу не надевала. Вы можете носить их.
— О! Я не могу…
— Да почему же? — воскликнула Пегги. — Вы малость потоньше будете, но ростом почти такая же, а платья только зря там пылятся.
— Маркиз, вероятно, не одобрит, что платья миссис Мердок носит другая женщина.
Но Пегги была иного мнения.
— Он только обрадуется, что они кому-то пригодились.
— Ну тогда, может быть, кому-то еще из членов семьи будет тяжело видеть, что другая женщина носит вещи миссис Мердок.
По тому, как Пегги отвела глаза, Кейт поняла, что не ошиблась. Слава Богу, по крайней мере хоть один человек скучает по Грейс.
— Кто же это? — спросила она.
Пегги не стала увиливать.
— Мисс Мертис Бенни, подопечная лорда Парнелла. Она так переживает из-за миссис Мердок, что просто ужас. Они были очень близки, обе хорошенькие и молоденькие. — Пегги вздохнула. — Но это пройдет, дайте только время.
— Мне бы не хотелось печалить ее еще больше.
— А вы ее не опечалите, — уверенно возразила Пегги, и Кейт поняла, что среди прислуги она приобрела союзника. — Я уж постараюсь, чтобы вы надевали только те платья, которые миссис Мердок никогда не носила.
Кейт сомневалась, что ей хочется надевать вещи своей покойной кузины, но она слишком устала, чтобы спорить. Она кивнула, и Пегги поспешила прочь, торопясь выполнить свое дело.
Кейт даже не стала умываться перед тем как опуститься на мягкую пуховую перину. Она легла и сразу же погрузилась в роскошь, которую давно забыла. Прошло столько времени с тех пор, как она прижималась щекой к белью, такому гладкому, что оно казалось атласным. Она закрыла глаза, и солнце укрыло ее своими лучами, как теплое одеяло.
С прошлым покончено, и с теми годами, что простирались позади, и с минувшей ночью. Пришло время смотреть вперед.
Маркиз был внимателен и заботлив, а отважный капитан Уоттерс напомнил ей о том, каково это, когда тобой восхищаются, а не жалеют тебя как женщину, потерянную в глазах общества. Все, чего ей хотелось, лежит у нее на ладони. Остается только сжать кулак.
И по щеке ее скатилась слезинка.
Глава 19
Как оценить искусство учтивого ухода
Кит сидел в медной лохани с быстро остывающей водой. Проклятая горничная унесла его мундир и стащила его рубашку и штаны, пообещав «малость их почистить», и, пока она не вернулась, ему ничего другого не остается, как только, плескаться в этой лохани подобно рыбе.
