Джоан Вулф - Жгучее желание
— Конечно, это было безумием, — согласилась мама. — Но Рива заставили думать иначе. Его убедили, что это он убил свою мать. А теперь он больше всего на свете боится стать причиной гибели Деборы.
Мама замолчала, но они с лордом Брэдфордом так и не отвели друг от друга глаз.
— Понятно, — пробормотал наконец лорд Брэдфорд. — Понятно.
— Он не трус, — сказала мама. — Он просто в отчаянии.
К моим глазам подступили слезы. Какая у меня чудесная мама! До сих пор я и не предполагала, что она так хорошо понимает Рива.
Однако лицо лорда Брэдфорда не прояснилось.
— Это мой сын трус, Дебора, — повернувшись ко мне, признал он. — Я приношу извинения за то, что говорил о Риве.
К горлу подступил комок, я была не в силах говорить и только молча кивнула.
— И что же нам теперь делать? — спросил лорд Брэдфорд. — Не можем же мы позволить мальчику убить себя!
Сама эта мысль его явно ужасала, Мне вдруг вспомнилось, что если с Ривом что-нибудь случится, то графом Кембриджским станет именно лорд Брэдфорд. Пожалуй, при подобных обстоятельствах не многие бы на его месте так беспокоились о Риве.
Откашлявшись, я наконец обрела дар речи.
— Я поговорю с ним, — пообещала я. — Но лучше всего что-нибудь сделать с Робертом.
Лицо лорда Брэдфорда стало непроницаемым.
— С Робертом мы ничего не можем поделать. Я не могу даже лишить его средств, потому что он получил наследство от матери.
— Значит, он может беспрепятственно бродить по округе, угрожая жизни Рива и моей? — взглянув ему прямо в глаза, спросила я.
— Дебора, — вмешалась мама, — если можно как-то оградить вас от Роберта, Бернард, я уверена, это сделает.
— Можно его связать и отправить в Австралию, — пробормотала я.
— Это вряд ли выполнимо, — неодобрительно заметил лорд Брэдфорд. — В данный момент мы даже не знаем, где он.
Я понимала, что ляпнула глупость, но была слишком напугана, чтобы соблюдать приличия.
— Пойду наверх, — заявила я. — Когда Рив объявится, с ним поговорю.
Три пары глаз с беспокойством смотрели мне вслед.
Глава 19
Рив не возвращался еще целых три часа. За это время я едва не протоптала дорожку, бродя туда-сюда по персидскому ковру. Очевидно, Рив не ожидал увидеть меня здесь, в спальне, так как, войдя, резко остановился на пороге, словно натолкнулся на стену.
— О! — с наигранной беспечностью, которая ему плохо удавалась, произнес он. — Ты, оказывается, здесь, Деб… Я стояла у камина и молча смотрела на него.
— Да, — наконец сказала я. — Здесь. Я ждала тебя.
— Не было никакой необходимости меня ждать, — по возможности еще более беззаботно вымолвил Рив, — расставшись с Гарри, я решил немного проехаться на Монархе по холмам.
— Я слышала, — кивнула я и, глядя на его мятую, растерзанную одежду, добавила:
— Вижу, ты уже высох.
Войдя в комнату, он двигался так осторожно, словно я была каким-то диковинным зверем.
— Да. Гарри рассказал тебе, что мы ездили купаться?
— Гарри мне все рассказал.
Он провел рукой по своим всклокоченным волосам.
— Не верь его россказням, Деб. Он убедил себя, что я чуть ли не тонул, но уверяю тебя — я был в полном порядке. Если бы он не вмешался, я спокойно доплыл бы до Фэр-Хейвена.
Преодолев половину расстояния между дверью и камином, Рив почему-то остановился.
— Гарри утверждает, что ты уже задыхался, — мрачно бросила я. — Он говорит, ты едва мог двигать руками.
— Кузен преувеличивает.
— Не думаю, Рив, — сказала я. — По-моему, Гарри говорит правду.
— Я не могу помешать тебе думать как хочется, — сердито посмотрел на меня Рив. — А теперь, с твоего позволения, я позову Хаммонда, чтобы переодеться.
— Минуточку! — непреклонно остановила его я. — Сначала мы поговорим. Он покачал головой:
— Я не желаю говорить о том, что произошло сегодня утром, Деб.
Пройдя мимо него к двери, я заперла ее, затем повернулась и прижалась спиной к ее белой поверхности.
— Выйти отсюда ты сможешь, только сбив меня с ног. Рив был взбешен.
— Ты жена, а не тюремщица! — закричал он. — Прочь с дороги!
Я не горжусь тем, что тогда сделала, но я пребывала в полном отчаянии, и надо же было чем-то его пронять.
Мои глаза вдруг наполнились слезами, которые медленно потекли по щекам.
В комнате воцарилась убийственная тишина.
— Не надо, Деб, — хрипло пробормотал Рив. — Пожалуйста, не надо.
— Не могу, — жалобно ответила я. — Я так тебя люблю, а ты пытаешься меня бросить.
— Нет. — Он покачал головой. — Не пытаюсь. Ты знаешь, что я тоже тебя люблю, Деб. Пожалуйста, не плачь!
Раньше я клялась себе, что не стану заставлять Рива чувствовать себя в чем-то виноватым, но теперь, когда меня зажали в угол, я изо всех сил разыгрывала эту карту.
— Если с тобой что-нибудь случится, я этого не переживу, — всхлипнула я.
— Я боюсь, что с тобой что-нибудь случится, Деб, — с мукой в голосе сказал Рив. — Разве ты этого не понимаешь?
— Я все прекрасно понимаю и вижу, что ты до сих пор винишь себя за смерть матери, а теперь боишься, что подставил меня под удар Роберта и окажешься виноватым, если он меня убьет.
Лицо Рива стало совершенно белым. Пристально глядя на меня, он молчал.
— Когда в тот роковой день ты правил каретой, тебе было всего пятнадцать, и единственным, кто обвинил тебя, был твой отец, — напомнила я. — Даже лорд Брэдфорд заявил мне вчера, что это был лишь несчастный случай и что твоя мать, должно быть, сошла с ума, когда позволила тебе взять поводья. — Рив собрался что-то сказать, но я продолжала:
— Ты должен забыть это, Рив. Нельзя, чтобы память о прошлом ломала тебе жизнь. Твоей вины в этом не было! То, как с тобой потом обращался отец, просто отвратительно — так считают все.
Он недоверчиво покачал головой.
— Это правда! — настаивала я. — В результате в тебе настолько развились чувство вины и страх причинить по тому, кого любишь, что ты даже готов покончить с собой, лишь бы избежать этого.
В печальных глазах Рива вновь вспыхнули искорки гнева.
— Я рад, что ты так хорошо меня понимаешь, — попытался отделаться шуткой он.
— Да, понимаю.
Притворные слезы уже перестали литься по моему лицу.
— И думаю, что ты ведешь себя очень глупо, — добавила я.
Гнев Рива усилился. Теперь это уже были не просто искры — в глазах бушевало настоящее пламя.
— Отойди от двери, Деб, — потребовал он. — Я ухожу.
— А тебе не приходило в голову, Рив, что, может быть, я уже ношу ребенка? — спросила я.
Подбородок Рива дернулся, словно его ударили.
— В конце концов, ты сам говорил, что для этого бывает достаточно одного раза, — напомнила я. В ответ — молчание.
