Сабрина Джеффрис - Коварный повеса
Немного помедлив, Энтони протянул руку, но Мэдлин рядом с ним не оказалось. Черт побери, где же она?
— Мэдлин, милая, — позвал он. — Мэдлин, где ты?
Неужели она ушла? Или просто встала с постели? Может, она сейчас ищет кремень, чтобы зажечь свечу?
Энтони подождал с минуту.
— Мэдлин, проклятие, ответь мне!
Ответом ему была тишина.
Он снова позвал Мэдлин, но она и на сей раз не ответила. Теперь было совершенно очевидно, что ее в комнате нет.
Выругавшись сквозь зубы, Энтони выбрался из постели и, опрокинув стоявший перед ним стул, стал осторожно пробираться к камину. Отыскав наконец каминную полку со стоявшей на ней коробкой с кремнем, он высек искру и развел огонь в камине. Затем осмотрелся и пробормотал:
— Черт возьми, куда же она ушла? И почему?
Сделав глубокий вдох, он зажег все свечи и взглянул на часы. Оказалось, что уже шел шестой час утра. Неужели он проспал все это время? Неудивительно, что камин погас. Но почему же Мэдлин не разбудила его?
Он быстро обыскал комнату. Вся одежда Мэдлин, а также ее туфли исчезли. Значит, либо она спустилась вниз, что было маловероятно, либо она вообще покинула дом.
Энтони охватил гнев. Неужели она ускользнула, словно… какая–то воровка?! И это после того, как они с ней пережили самую прекрасную ночь в его жизни? Черт возьми, как она могла?!
«Успокойся, — сказал он себе. — Возможно, она все еще здесь. Ты ведь не говорил со слугами».
А если Мэдлин все–таки ушла, то, может быть, он сумеет ее догнать. Она не могла уехать слишком далеко. И даже можно было узнать, где она живет, если она попросила слугу дать указания кучеру.
Усевшись на кровать, он принялся надевать кальсоны, потом взялся за чулки — и вдруг замер, словно окаменел.
В самом центре простыни он увидел… Да, это, несомненно, была кровь.
Несколько мгновений Энтони в растерянности смотрел на кровавое пятно. Неужели он сделал ей больно? Так вот почему она сбежала… Выходит, он каким–то образом оказался слишком груб с ней? Нет, не может быть. Ведь, учитывая ее поведение после того, как они…
О Боже! Мэдлин — девственница!
Вернее, совсем недавно была девственницей. До того, как он набросился на нее, точно бешеный бык.
— Проклятие, она была невинна, невинна… — бормотал Энтони в отчаянии.
Отыскав в простынях «французское письмо», он осмотрел его при свете свечи. Кровь была и на нем. Да, сомнений не оставалось — она была девственницей.
Но как же он сразу не догадался?.. Ведь она так странно вела себя… Да, странно, но он решил, что это из–за недостатка опыта.
Теперь ему вспомнились и другие детали — например, ее реакция на его наготу. Ох, какой же он идиот! Энтони громко выругался.
Но почему же она ему не сказала? Он был бы более осторожным с ней, более нежным. И как смела она все это время лгать ему, заявляя, что потеряла невинность с каким–то неумелым любовником?!
Последняя мысль заставила его задуматься, вспомнить каждый их разговор. Боже, да она ведь ничего об этом не говорила! Не говорила, потому что и не требовалось — он сам придумал за нее этого «неумелого любовника».
Конечно, она прекрасно знала, что он о ней думал, поэтому никогда не поправляла его. Но никогда и не говорила, что у нее был любовник. Она даже посмеялась над его предположением, что сэр Хамфри мог выступать в этой роли. Когда же он удивился ее словам о том, что она никогда не видела голого мужчину, ее ответ оказался уклончивым.
О Господи, как же он…
Внезапно дверь комнаты распахнулась и кто–то испуганно охнул. Повернувшись, Энтони увидел горничную, стоявшую у порога. Несколько секунд она смотрела на него, хлопая глазами, потом пробормотала:
— О Боже, сэр, я не знала, что здесь кто–то есть! Милорд не говорил нам, что кто–то остается на ночь.
— Я не остаюсь. — Горничная уже хотела уйти, но он окликнул ее: — Подождите!
— Да, сэр? — Она старалась не смотреть на него.
Энтони поспешно надел брюки и рубашку.
— Все гости уже уехали?
Она кивнула:
— Последние уехали час назад. Видите ли, убирали внизу, и нам показалось, что здесь что–то упало. Вот меня и послали посмотреть… «Должно быть, это я наткнулся на стул», — догадался Энтони.
— Вы, случайно, не видели, уехала ли миссис Брейхем? — спросил он. — Она блондинка, очень красивая, в золотистом платье. — Служанка задумалась, и он добавил: — И еще в черном плаще.
— Да, она уехала, — послышался вдруг мужской голос.
Энтони невольно выругался, увидев Стоунвилла, входящего в комнату. Именно его ему сейчас ужасно не хотелось видеть. Но маркизу, очевидно, было на это наплевать. Отпустив горничную, он закрыл за ней дверь и вопросительно посмотрел на приятеля.
— Почему ты еще не спишь? — проворчал Энтони, застегивая рубашку. — Ты уже должен давно храпеть в постели, разве нет?
Стоунвилл пожал плечами:
— Не сплю, потому что не устал. Кроме того, слуги сказали, что слышали какой–то шум здесь, наверху. И я пришел узнать, что произошло.
Проклятие! Похоже, у него нет выхода — придется посвятить в это дело Стоунвилла.
— Ты действительно видел, как она уезжала?
— Кто? Твоя очаровательная кузина?
Энтони нахмурился, однако промолчал.
— Только она, конечно же, не кузина. Прекрасная женщина по имени Мэдлин, — с усмешкой продолжал Стоунвилл. — Я слышал, как ты называл ее по имени вчера в библиотеке. Так какое же ее полное имя?
— Я не собираюсь говорить с тобой об этом. И я предпочел бы, чтобы ты оставил при себе все, что думаешь о ней.
— Даже после того, как она бросила тебя? — Маркиз рассмеялся. — Да, я действительно видел, как она уходила. И подумал, что ты уехал вместе с ней. Я увидел ее уже у парадной двери, и она сказала, что ты ушел вперед подогнать экипаж — мол, не хотел беспокоить слуг. Мне следовало догадаться, что она лгала. Энтони тяжело вздохнул.
— В котором часу это было?
— В час. Возможно, чуть позже.
Значит, она исчезла часа четыре назад. И сейчас уже спит в своей постели где–то в Ричмонде.
Стоунвилл окинул взглядом комнату, потом уставился на смятую постель.
— Не могу представить, почему она захотела покинуть такое уютное любовное гнездышко.
Не было смысла отрицать очевидное. Достаточно одного взгляда на постель, чтобы понять, чем они с Мэдлин здесь занимались.
Взяв свой галстук, Энтони подошел к зеркалу, чтобы завязать его. В следующее мгновение он увидел, что Стоунвилл направляется к постели. Проклятие!
Он повернулся и увидел, что Стоунвилл таращится на простыни с выражением крайнего изумления на лице.
— Она была девственницей, — ровным голосом произнес Энтони.
— Да, вижу, — кивнул Стоунвилл. — Хотя с другой стороны… Возможно, она принесла с собой в пузырьке свиную кровь, чтобы заставить тебя так подумать.
