Линн Робертс - Превратности любви
Макс мог бы добавить к этому, что Мэйхью не прочь позлословить на счет Джорджи, повторяя грязные сплетни, слышанные им от какой-то дамы. Однако он знал, что в таком случае Седж немедленно вызовет Мэйхью на дуэль, а ему бы не хотелось, чтобы Джорджи, едва выйдя замуж, стала вдовой.
— Спасибо, что предупредил меня, Макс, — благодарно сказал Седж. — Конечно, такие поступки вполне соответствуют характеру Джорджи — она обожает совать нос не в свое дело… — Вспомнив, что не должен отзываться неуважительно о своей жене даже в разговоре с другом, он тут же поправился: — То есть я хотел сказать, она всегда интересуется чужими судьбами и любит помогать людям.
Он подумал, что надо как можно скорее! увезти Джорджи из Лондона, хочет она этого или нет. Она уже нажила себе одного врага, и кто знает, сколько еще наживет, если будет продолжать в том же духе.
— Нам всем известно, какое доброе и отзывчивое сердце у Джорджи, — с улыбкой подтвердил Макс. — Она всегда печется о счастье других людей, любит восстанавливать справедливость. Она не боится вмешаться, если видит, что кто-то поступает бесчестно, и совершенно не заботится о последствиях для себя. О, Джорджи — самая настоящая героиня. Она любит всех и каждого, и окружающие отвечают ей тем же. Конечно, кому-то может прийтись не по вкусу ее чрезмерная забота о благе других — тому же Мэйхью, например. Но теперь, когда она вышла замуж за тебя, у нее есть хороший защитник. Ты сумеешь оградить ее от недоброжелателей, да никто и не посмеет отозваться нелестно о супруге виконта Седжемура.
Седж долго размышлял над тем, что услышал от Макса. Джорджи непременно должна оставить эту привычку влезать не в свое дело, иначе быть беде. С этого дня он будет постоянно присматривать за ней, следить за тем, с кем она общается и что у нее на уме. Ведь если она впутается в какую-нибудь скандальную историю теперь, будучи его женой, это навлечет позор на доброе имя Сент-Реджисов.
12
Когда Сьюзен ушла, Джорджи вызвала миссис Финч, сведущую экономку Седжемура. Указав на бумаги, разбросанные по столу, — список гостей, меню, включающее в себя все любимые блюда Джорджи, идеи относительно украшения дома — она сообщила экономке, что намерена устроить прием, и попросила помочь ей организовать должным образом это празднество.
— Я знаю, миссис Финч, вы компетентны в делах подобного рода, — сказала она, одарив экономку приветливой улыбкой. — А у меня, признаюсь, нет совершенно никакого опыта, я никогда в жизни не устраивала светские приемы. Поэтому я очень рассчитываю на вашу помощь. Вы сумеете позаботиться обо всех деталях намного лучше, чем я.
Эти слова тут же завоевали искреннее расположение экономки. Миссис Финч была буквально очарована молодой хозяйкой, ее дружелюбием и простотой манер. Она пообещала, что с удовольствием займется приготовлениями к приему и сделает все возможное, чтобы праздник удался на славу.
В этот ясный солнечный день энергия била в Джорджи ключом, она была просто не в силах усидеть на месте. Не зная, когда Седжемур вернется из клуба, она решила вывести на прогулку Рафаса, чтобы как-то скоротать время. У нее еще не было персональной горничной, и Джорджи не представляла, кого взять себе в сопровождающие. В конце концов она обратилась к первому слуге, попавшемуся ей на глаза.
— Как вас зовут? — спросила она молодого лакея, праздно стоящего у дверей в большую роскошную гостиную, которая использовалась только в торжественных случаях.
— Эжен, миледи, — ответил тот с учтивым кивком.
— Миледи? — удивленно повторила Джорджи. — Ну, конечно, вы правы, теперь я стала «миледи». Только это звучит так странно! Но я, наверное, скоро привыкну к этому обращению. — Улыбнувшись слуге, она осведомилась: — Вы любите собак, Эжен?
— Да, миледи. Мои родители всегда держали собак, когда я был маленьким.
— Чудесно. Тогда я попрошу вас заняться моей собакой, Эжен. Виконт устроил моего пса в одной из свободных конюшен, но Рафас не может оставаться там все время, он привык, чтобы его регулярно выводили на прогулку. Если когда-то я буду слишком занята и не смогу выгуливать его в парке, мне бы хотелось, чтобы это делали за меня вы. Рафаса необходимо выгуливать каждый день или, еще лучше, два раза в день — утром и после обеда. Он очень любит бегать, играть с другими собаками. Вам придется внимательно присматривать за ним, чтобы он не убежал.
— Прошу прощения, миледи, но мистер Стилмэн, дворецкий, распорядился, чтобы я стоял все время в холле, за исключением тех случаев, когда он приказывает мне начистить столовое серебро. Мистер Стилмэн очень четко распределил обязанности между всеми слугами и не любит, когда кто-то меняет его приказы.
— Чепуха! — фыркнула Джорджи. — Я сама разберусь с мистером Стилмэном. Хозяйка здесь я, а не он, значит, я буду решать, чем должны заниматься слуги. — Она расправила плечи и попыталась придать своему лицу властное выражение, что ей, однако, не удалось. — Итак, Эжен, я поручаю вам заботу о моей собаке. Теперь это будет частью ваших обязанностей. А кроме того, вы будете сопровождать меня во время прогулок и когда я наношу визиты своим друзьям, за исключением тех случаев, разумеется, когда я предпочту обойтись без сопровождающих.
— Слушаюсь, Ваша Светлость. Всегда к вашим услугам, — ответил Эжен, стараясь скрыть улыбку. Он очень сомневался, что новой хозяйке удастся заставить дворецкого подчиняться ее приказам — Стилмэн проработал у виконта много лет и сам привык властвовать надо всей прислугой.
Прогуливаясь в парке, Джорджи перебирала в памяти события вчерашнего дня. Седж заехал за ней, как и было условлено, в одиннадцать утра и повез в церковь Святой Маргариты в Вестминстере. Церемония венчания проходила в самом здании церкви, где сочетались браком многие из его предков — в этом Седж решил следовать семейной традиции. Священник был предупрежден за какую-то пару часов, однако успел позаботиться о праздничном убранстве: повсюду стояли букеты цветов и свечи в золотых канделябрах.
Седж был особенно красив в то утро. На нем были кремовые брюки и элегантный бордовый сюртук, безупречно облегающий его широкоплечую, худощавую фигуру. Его волнистые волосы были аккуратно зачесаны назад и отливали золотом в мягком свете свечей. Пока они произносили клятвы перед алтарем, Джорджи не могла оторвать восхищенного взгляда от своего будущего мужа. Однако выражение его лица несколько разочаровало ее: вместо радости на нем была написана холодная решимость. Седж вовсе не был рад тому, что сочетается браком с ней, он лишь выполнял долг чести…
