Александра фон Лоренц - Любовь крестоносца
Но тройка друзей не отправилась тотчас на подворье Шумилиных. В столь поздний час это было неприлично.
На следующий день, поутру, бодро бежали их кони по подтаявшему от оттепели снегу по улице Великой.
Большое подворье бояр Шумилиных состояло из двух господских домов — каменного и деревянного, а также многочисленных домиков служивого люда и хозяйственных построек. Деревянный терем находился в глубине двора. Каменный дом выглядывал белыми стенами из-за высокого забора. Крыша из черных досок была окаймлена резными полотенцами, а наверху задорно выглядывал на зимний Псков разноцветный деревянный петух. Редкие глубокие окна на обширной оштукатуренной стене были застеклены ромбиками из цветных стекол. Толстые каменные столбы подпирали тяжелую крышу над широким, как бы прилепленным к дому, каменным крыльцом. Тройка всадников въехала в открытые по случаю праздника ворота и остановилась у крыльца. Дворовые люди, остолбеневшие от вида неожиданных гостей, с интересом рассматривали тевтонцев. Их угловатые черные кресты резко диссонировали с округлой русской архитектурой и красочными нарядами русских. Вот на крыльце появился слуга, одетый в красный кафтан, и вопросительно посмотрел на тевтонцев.
— Рыцарь Ульрих фон Эйнштайн, — представился Ульрих — Со своими друзьями. Хотел бы встретиться с боярином Шумилиным!
Долговязый слуга кивнул и исчез на уходящих вверх ступенях. Через мгновение он появился вновь и, старательно изображая улыбку, пригласил:
— Прошу заходить!
При этом он неуклюже изобразил поклон, чуть не упав с каменных ступеней.
Рыцари спешились и вошли в покои. Под белыми сводами каменного потолка с большого резного стула с высокой спинкой им навстречу поднялся молодой красивый русич и приветливо улыбнулся,
— Рады гостям, — произнес он.
Страшная ревность потрясла рыцаря, даже сердце защемило.
Да, он хорош… и дом у него богатый. Боярин — это по-нашему барон. Теперь ясно, почему она меня бросила.
Тевтоны представились, и Ульрих объяснил Добровиту Славутичу, что он ищет боярышню Радмилу Шумилину.
Брови боярина поднялись от удивления.
— Должен объяснить, — подбирал слова немец, — Радмила спасла мне жизнь. Я хотел бы благодарить ее.
— Сестра мне ничего такого не сказывала, — еще больше удивился Добровит. Ульрих развел руками
— Так она ваша сестра? — от радости сердце чуть не вырвалось из груди у бедного влюбленного.
— Да, нас разлучили враги, но я ее отыскал!
Посмотрев на напряженное лицо немца, он все же сжалился:
— Эй, Голован, — из-за двери выглянул знакомый слуга в красном кафтане, — кликни Радмилку.
Дворовый исчез, но через минуту появился вновь:
— Не желают боярышня никого видеть.
Ульрих побледнел и опустил глаза вниз. Бруно и Георг переглянулись и застыли, не зная, что делать дальше. Видя замешательство тевтонцев, Добровит прервал возникшую паузу:
― Ладно, дорогие гости, сам пойду, позову сестру.
— Как же она издевается надо мной, — горестно думал Ульрих и почувствовал тяжелую руку на своем плече.
— Все равно ты должен поговорить с ней, — сказал Георг, — пусть даже в последний раз.
Добровит вернулся, его открытое лицо выражало растерянность.
— Никогда не видел ее такой! — проговорил он, — может, обидел ты ее чем?
— Ульрих фон Эйнштайн благородный рыцарь, — вступил в разговор Бруно. — И он никогда не обидит даму!
Ульрих посмотрел в голубые глаза Добровита, и русич смягчился.
— Посидите, гости дорогие, — показал он рукой на широкие лавы. — Квасу-меду отведайте. Пирогов попробуйте. Может, девица одумается? Не могу я ее принуждать, больно долго в разлуке были.
— С вашего позволения, мы поедем, — отказался от угощения Ульрих, и, откланявшись, рыцари покинули покои.
Громко стуча каблуками о каменные ступени, тевтонцы сбежали по лестнице. Погруженный в свои невеселые мысли, Ульрих и не заметил, как столкнулся плечом с поднимавшимся по ступеням нарядным Юрием Всеволодовичем Путятиным. Они оба одновременно повернулись и вплотную взглянули друг другу прямо в глаза. Ульрих мгновенно узнал своего соперника и железной рукой схватил его за роскошную меховую свиту. Юрий отшатнулся в удивлении, но рыцарь притянул его к себе и сквозь зубы произнес:
— Говорил же, не ходи за моей девушкой! А ты опять за Радмилу взялся? ― С этими словами немец так рванул боярскую свиту, что и пуговицы серебряные зазвенели по крыльцу, и боярин полетел с крыльца в утоптанный грязный снег. Ульрих бросился было вслед за упавшим соперником, но подоспевшие вовремя друзья схватили его за руки.
— Ульрих, не надо, — говорил Георг. — Здесь все-таки Русь. Мы должны быть благоразумны.
— Совсем одурел ты с этой Радмилой, — отряхиваясь от снега, возмущался Юрий — Не желает она пока замуж выходить! От ворот поворот мне! И княжичу тоже отказала! Задается сильно девка красотой своей!
Ульрих силился понять смысл русских выражений. Через минуту он улыбнулся.
— Чего лыбишься, белобрысый? — в запале кричал Юрий, счищая грязь с колен. — Тебя, я вижу, тоже развернули! А я своего добьюсь! Уговорю все-таки девку за меня выйти! Хоть год буду сватов посылать, а уговорю!
Рыцари оседлали своих коней и тронулись со двора. Завтра нужно было срочно возвращаться в Орден
Похищение
По возвращению из Пскова Ульрих не находил себе места. Жуткие картины стояли у него перед глазами. Вот она, кокетливо улыбается и подставляет свой очаровательный пухлый ротик, который так восхищал рыцаря своей свежестью и красотой, молодому черноглазому боярину, вот он снимает с нее одежду и… Нет! Это уже не боярин, а сам княжич, роскошно одетый в дорогой русский кафтан, отделанный соболиным мехом. И шапка у него тоже отличная. Из драгоценных сибирских соболей. Только сам-то он жидковат, одного удара в наглое лицо хватило бы, чтобы сбить с него спесь. Эх, если бы русские устраивали турниры! Ульрих обязательно вызвал бы этого наглеца на поединок. Интересно, как бы понравился он своей даме, когда от удара его копья вылетел бы из седла! Рыцарь представил, как ненавистный соперник, мощным ударом выбитый из седла, несколько раз переворачивается на земле, каждый раз загребая ладонями полные пригоршни песка. И удовлетворенно засмеялся.
— Ты чего? — с удивлением посмотрел на друга Бруно. Настроение Ульриха вызывало в последнее время у них беспокойство. То молчит как сыч, ходит с угрюмым лицом, на обращения отвечает сухо и резко, то вот хохочет без всякой причины.
Это все красивая русская ведьма свела его с ума!
