Ханна Хауэлл - Серебряное пламя
– Это не Блейн там? – поинтересовался Лигульф, всматриваясь в толпу мужчин, наблюдавших за петушиными боями.
Гэмел, потешавшийся над грубоватым описанием сэром Лесли прелестей дочек торговки элем, резко оборвал смех и посмотрел в сторону, куда указывал Лигульф. Он напрягся, узнав своего оруженосца, который озирался по сторонам, явно разыскивая кого-то в веселящейся толпе. Перехватив взгляд Блейна, он махнул ему рукой. Когда тот бросился к ним бегом, Гэмел ощутил первый укол тревоги.
– Что-нибудь случилось в Данкойле? – требовательно спросил он, когда Блейн оказался рядом.
– Пока нет, но скоро случится. Броуди здесь, в этой деревне.
– Здесь? Какого черта им тут понадобилось? Даже если они узнали, что Шайн жива, как они могли догадаться, что мы приедем сюда сегодня? Откуда ты сам это узнал?
– От их подручного, Мартина Робертсона. Он прислал записку мистрис Марго с просьбой о встрече. Броуди действительно здесь, сэр. Не важно почему. Меня послали предупредить вас.
Оглядев рыночную площадь и не обнаружив Шайн, Гэмел повернулся к своим спутникам.
– Где Шайн?
– Когда я видел ее в последний раз, она разговаривала с кружевницей – перед тем коттеджем, – ответил Лигульф.
Там Шайн не было, и Гэмел уже собрался отправиться на поиски, когда к ним подошел Фартинг в обнимку с цветущей девицей. У парочки был такой довольный вид, что не знай Гэмел об увечье Фартинга, то решил бы, что они только что занимались любовью.
– Нужно найти Шайн, – сказал он Фартингу. – Здесь Броуди.
Фартинг выругался, поцеловал девицу, с которой провел приятные полчаса, и отправил ее прочь.
– Тогда нам лучше разыскать ее, и как можно быстрее.
– Вы же не думаете, что они попытаются убить ее прямо здесь? – Сэр Лесли покачал головой. – При таком количестве свидетелей они не посмеют. Ведь за убийство полагается смертная казнь.
– Верно, но они будут так потрясены, что могут удариться в панику, – возразил Фартинг. – Никто не знает, что взбредет им в голову. Нам не следовало оставлять Шайн одну.
– Нам не следовало приезжать сюда, – буркнул Гэмел, направившись к коттеджу кружевницы. – Надо срочно увезти ее отсюда.
Не успел он сделать и нескольких шагов, как из дома выскочила хозяйка. Она пребывала в таком явном возбуждении, что ледяная рука страха сжала его сердце. Он застыл на месте, скованный пугающим нежеланием увидеть, что так расстроило женщину.
Кружевница подбежала к нему и схватила за локоть.
– О, сэр, как хорошо, что я встретила вас, – воскликнула она, увлекая его к своему коттеджу. – Девушка, которая приехала с вами, нуждается в помощи.
– Она там не одна? – спросил Гэмел, выйдя из ступора.
– Да, милорд. Я так удивилась, когда увидела очень похожую на нее даму. Но когда я свела их вместе, они вовсе не обрадовались. Боюсь, я совершила ужасную ошибку.
– Что с девушкой? – отрывисто спросил Гэмел.
– Не знаю, милорд. Но видели бы вы взгляд той женщины! Клянусь, у нее глаза убийцы.
Гэмел отодвинул женщину в сторону и побежал к ее дому, на бегу вытаскивая меч.
Шайн ловко уклонилась от смертельного выпада Арабел, стараясь держаться так, чтобы между ней и ее разъяренной матерью находился рабочий стол хозяйки. Ее единственным спасением было добраться до двери и выскочить наружу, но Арабел успешно пресекала все ее попытки сделать это.
– Вы, должно быть, сошли с ума, – сказала Шайн, зорко наблюдая за Арабел, изготовившейся к очередной атаке. – На этот раз вам не удастся убедить людей в своей невиновности. Здесь слишком много свидетелей, чтобы преступление сошло вам с рук.
– Никто, кроме кружевницы, не видел, как я вошла сюда. А заткнуть ей рот ничего не стоит. К тому же я не снимала капюшона. Что могут сказать эти деревенские олухи, помимо того, что видели женщину в роскошном синем плаще? Этого явно недостаточно, чтобы отправить меня на виселицу. Впрочем, сомневаюсь, что они видели хотя бы это. Все их внимание занято петушиными боями. Ты умрешь, как и предполагалось шесть лет назад в Дорчебейне.
– Но теперь есть люди, которые знают, почему мне пришлось бежать из отчего дома. Они потребуют у вас ответа. И не только они. Многим из ваших врагов и союзников не терпится разоблачить ваши преступления.
– Пустые разговоры. Нет, Шайн Катриона, пришел твой смертный час. Ты умрешь, а потом я разделаюсь с этими ублюдками, которых прижил твой отец.
Гэмел появился на пороге как раз вовремя, чтобы услышать последние слова Арабел. Ему понадобилась вся его выдержка, чтобы не пронзить ее мечом на месте. К тому времени, когда подоспели его спутники, он уже овладел собой. Невозможно было поверить, что эта женщина – мать Шайн.
– Если вы прольете хоть каплю ее крови, – сказал он, заставив мать и дочь посмотреть в его сторону, – я вырежу ваше сердце и скормлю его бойцовым петухам.
– Гэмел, – шепнула Шайн, ослабев от облегчения, и бросилась к нему.
Гэмел поставил ее так, что она оказалась между ним и сэром Лесли. Выглянув из-за спины Гэмела, она увидела, что ее мать ловко убрала кинжал в карман, спрятанный в складках юбки.
– Я не собиралась причинять ей вред, – отозвалась Арабел невозмутимым тоном. – Просто не справилась с эмоциями. Поневоле выйдешь из себя, когда после шести лет страданий выясняется, что твоя дочь жива, но не удосужилась известить тебя об этом. – Арабел скорбно улыбнулась, сложив руки в умоляющем жесте. – Неужели вы думаете, что я могу причинить вред собственной плоти и крови?
– Избавьте нас от вашей лжи, миледи, – резко бросил Гэмел. – Мы слишком хорошо знаем, что вы из себя представляете.
– Если кто здесь лжет, то именно Шайн Катриона, а вы ей безоговорочно верите.
– Зачем упорствовать, Арабел? – Шайн покачала головой. – Или вы считаете всех совершенно безмозглыми?
– Не безмозглыми, а введенными в заблуждение. Свобода сделала тебя еще более непочтительной, чем ты была в детстве. Мне следовало бы предоставить тебя твоей судьбе, но ты мой единственный ребенок. Поэтому ты поедешь со мной. Мы немедленно возвращаемся в Дорчебейн. Возможно, нам удастся преодолеть отчуждение, которое возникло между нами.
– Поехать с вами? Вы, наверное, сошли с ума, – сказала Шайн, жестко осадив маленькую девочку, жившую внутри ее, которой отчаянно хотелось верить своей красивой матери.
– Я твоя мать.
– Вы никогда не были мне матерью.
– Твое мнение о том, как я исполняла свой материнский долг, никого не волнует. Ты мое дитя, и по закону я могу делать с тобой все, что пожелаю. А я желаю вернуть тебя в Дорчебейн. И перестань перечить мне, это ничего не даст, кроме лишних хлопот. – Арабел перевела взгляд на Гэмела: – А вы, сэр, извольте отпустить мою дочь. Полагаю, вы не станете препятствовать, если я заберу то, что принадлежит мне по праву. В противном случае вы рискуете быть обвиненным в похищении.
