Тесса Дэр - Пленник ее сердца
Все, что хотела Полина от жизни, это открыть маленькую лавку в Спиндл-Коув и еще платную библиотеку с фривольными книжками. Ей мало было просто желать добра, она должна его творить: для себя, для сестры. Она не имела права на бесплодные мечты.
Полина привыкла работать на совесть, и этот случай не исключение.
Уж если надо оскандалиться, то так, чтобы весь город потом гудел.
– Колин! Колин, случилось страшное!
Колин Сэндхерст, лорд Пейн, оторвал глаза от записей. Жена его, как всегда, обольстительная: роскошные темные волосы и пухлые, словно созданные для поцелуев, губы – стояла в дверях кабинета. Но красивые глаза ее за стеклами очков были полны тревоги.
Колин встал из-за стола.
– Господи, что же случилось?
– Мы должны что-то предпринять.
– Конечно, дорогая. – Он быстро подошел к жене. – Конечно. Ты же знаешь, ради тебя я готов горы свернуть. Или написать гневную статью в «Таймс». Но мои действия будут более эффективными, если ты объяснишь, что происходит.
Он взял ее за плечи и подвел к дивану.
– Это все твой распутный друг, еще с тех времен, как мы не были женаты.
Колин тихо рассмеялся.
– Боюсь, под твое описание подойдут слишком многие. Придется сузить круг.
– Герцог, этот отвратительный тип из Уинтерсет-Гранж.
– Халфорд?
– Да, Халфорд. Он держит у себя в заложницах здесь, в Лондоне, Полину Симмз, нашу Полину, из «Быка и цветка». – Жена его зябко повела плечами. – Страшно подумать, что он мог с ней сделать. Наверное, превратил в рабыню для удовлетворения своих низменных потребностей.
Колин едва сдерживал смех.
– Минерва, я пытаюсь уследить за ходом твоих мыслей, но ты ставишь меня в тупик. Возможно, тебе стоит начать сначала и сказать, что именно произошло сегодня.
– Я видела их вместе, когда шла в книжную лавку, чтобы… – Она смущенно покраснела. – … чтобы посмотреть, как продается моя книга.
– И она продается?
– Да, – с гордостью ответила Минерва, – продали еще три экземпляра.
– Превосходно, Мин. – Значит, купил кто-то еще – он сам приобрел только два.
Он знал, что жена задушила бы его, если бы узнала, что ее книги скупает он, но Колин ничего не мог с собой поделать. Трактаты по геологии не пользовались особым спросом, но она так чертовски прелестно выглядела, когда гордилась собой, и, что немаловажно, становилась весьма изобретательной в постели. Так что действовал он исключительно в собственных интересах.
– Значит, так: когда подходила к лавке, я увидела, как они оттуда выходят, герцог Халфорд и Полина Симмз. И мне все стало ясно.
Колин вздохнул. Ему не хотелось затрагивать больную тему, но в то, о чем говорила Минерва, верилось с трудом.
– Ты была в очках?
Она обиженно на него посмотрела.
– Разумеется, я была в очках.
– И все же ты могла ошибиться.
– Я не ошиблась, Колин. Ты что, мне не веришь?
– У меня нет и тени сомнения в том, что ты веришь, будто их видела. – Он взял ее руки в свои и нежно погладил. – Но все же я думаю, что тебе показалось.
– Верно то, что двух более разных людей нет на свете, – согласилась Минерва. – Герцог – олицетворение зла, а Полина сама доброта.
– Ну, противоположности сходятся, как говорится. Скажу больше: их зачастую тянет друг к другу. Так что, вполне вероятно, никакого насилия со стороны герцога не было, все произошло по взаимному согласию.
– Возможно, ты прав, – задумчиво протянула Минерва.
– И потому, прежде чем брать на себя миссию спасателей, давай проанализируем факты. Во-первых, у Полины едва ли хватило бы средств на дорогу в столицу. Во-вторых, зная Халфорда, не могу представить, чтобы он интересовался книжной продукцией. И наконец, – он нежно погладил ее по носу, – ты недавно жаловалась, что тебе нужны новые линзы для очков. Так что разумнее всего предположить, что ты ошиблась.
– Колин…
– Тем не менее, – поспешил заверить ее муж, – я готов сделать все, чтобы ты успокоилась. Сегодня же наведу справки, узнаю, какие слухи ходят о Халфорде.
– Вот это хорошая мысль. А я нанесу визит Сюзанне и лорду Райклифу. Если в Спиндл-Коув что-то случилось, то они точно об этом знают.
– Ну вот и славно. А если наше расследование ни к чему не приведет, мы в порядке эксперимента завтра без предупреждения навестим герцога в его лондонском доме.
Минерва кивнула, но Колин увидел на глазах у нее слезы.
– Моя милая Мин, ты действительно так переживаешь?
– Нет, это я от благодарности. О, Колин, я так горжусь тобой! Ты всегда меня понимаешь и поддерживаешь.
Глава 16
Остаток дня Гриффина прошел в хлопотах. Чтобы поместья давали доход, нельзя пускать дела на самотек, но все эти совещания с нотариусами, поверенными, агентами по недвижимости были словно пушечные ядра в клети, но, тяжелые, объемные, они все же не занимали ее целиком, и в каждую щель пробивались мысли о Полине.
Кое-как он дожил до раннего вечера, когда ему ничего не оставалось, кроме как отдать себя в руки слуги, и через час вышел из своих покоев гладко выбритым, при полном параде и совершенно не готовым к тому, что предстало его взору.
Господи!
Он лишь взглянул на нее и понял, что пропал. Вечер обернулся провалом еще до того, как начался. Никто в жизни не поверит, что перед ним простая деревенская девушка. Во всяком случае, сегодня, в платье из темно-розового шелка, с многослойными струящимися юбками, каскадом опадавшими к полу от плотно прилегающего с открытыми плечами лифа. Перчатки по локоть были идеально подобраны по оттенку к платью, волосы, хоть завитые и подколотые, смотрелись на удивление естественно и при этом элегантно. Пожалуй, Флер не зря ела свой хлеб.
И держалась Полина как истинная леди: гордая осанка, спокойный открытый взгляд… Ее обнаженные плечи казались изваянными из лунного света. Изящная, умиротворенная, таинственно-женственная. В углублении декольте чувственно мерцают аметисты, играя острыми гранями.
Гриффу пришлось напомнить себе, что не всегда он был праведником и видел немало красивых женщин, одетых куда роскошнее ее, с драгоценностями богаче тех камней, что мерцали у нее на груди. Не могла Полина Симмз превзойти их и красотой, но отчего-то сейчас казалась ему самой лучшей, восхитительной.
Вряд ли он смог бы сказать, в чем именно ее превосходство над другими, выделить какую-то черту лица, какой-то жест, и все же…
«Это она. Я принимаю ее», – выстукивало сердце.
– Ну, что скажете? – ворвался в его мысли ее голос.
Наконец он заставил себя посмотреть ей в глаза – ярко-зеленые, по-кошачьи чуть раскосые, умные глаза, в которых сейчас отчего-то плескалась тревога и такая трогательная беззащитность.
