Эллен Марш - Бегство от грез
– Да, я тоже так считаю, – согласился Тарквин со скучающей миной на лице.
Леди Лесли взглянула на него с облегчением.
– Значит, вы не откажетесь быть ее сопровождающим?
Тарквин осознал, что попался на удочку. Намерения леди Лесли он мог бы разгадать с самого начала, а теперь будет весьма затруднительно, если совсем невозможно, отказаться от обязательства, ибо этот отказ будет воспринят как оскорбление.
Подняв голову и заметив яркий блеск в глазах этой женщины, он понял, что она думает то же самое, и волна неприязни захлестнула все его существо: он почувствовал отвращение ко всем этим мелким проблемам, которыми было озабочено семейство Лесли, к сырым и мрачным стенам замка, к своей собственной гнетущей усталости и в особенности к хитроумным проделкам темноволосой женщины, сидящей напротив него. Встав с сиденья и чувствуя, что у него занемели ноги, он хотел было высказать сожаление и уйти, но леди Лесли опередила его, поднявшись и протянув изящную белую руку, – Великодушно прошу меня извинить, капитан, будем считать визит законченным. Уже поздно, да и вы устали. Ровена будет представлена вам завтра, а сейчас Уильям покажет вам комнату, где вы сможете отдохнуть. Сожалею, что мы не смогли дождаться вас к обеду, так как погода ухудшилась и у нас не было уверенности, что вы прибудете. Я распорядилась, чтобы вам был подан ужин, надеюсь, он удовлетворит вас.
Тарквин вежливо поблагодарил ее, после чего вслед за слугой вышел из комнаты, сдерживая накопившуюся в нем ярость.
Вечер тянулся бесконечно долго. Несмотря на состояние крайней усталости, чувство ноющего беспокойства мешало Тарквину лечь в постель и заснуть. Было совершенно очевидно, что ему придется сопровождать Ровену де Бернар во Францию, как бы он не противился этому. Леди Лесли так повернула дело, что он не мог ответить ей отказом ввиду столь необычных обстоятельств. С другой стороны, ему надоело торчать здесь, в Глен Роузе, и терпеть бесконечные отсрочки, в то время как ему могли бы найти подходящую замену.
Не следует упускать из виду и то, что сопровождать в пути молодую женщину, способную позаботиться о себе самой, гораздо менее утомительно, чем ребенка с его постоянными капризами и трудным привыканием к приступам морской болезни.
Беглого взгляда на Ровену де Бернар в темном коридоре на нижней лестнице оказалось достаточно, чтобы составить о ней мнение как о личности отнюдь не малодушной и слабовольной. Если сам он, застигнутый непогодой в районе вересковых болот, испытывал мучительную усталость, то Ровена держалась бодро и непринужденно, а от резких порывов ветра ее нежное лицо только приобрело здоровый румянец. А как она встретила его взгляд, метавший искры ярости и недоверия! Мисс де Бернар не стушевалась и не отвела глаз, напротив, в них плясали бесенята насмешки. Нет сомнения в том, что эта девушка обладает характером и выдержкой.
Заснуть ему так и не удалось. Выйдя из комнаты, он попал в длинную галерею, стены которой были украшены портретами суровых шотландских горцев, когда-то живших в этом замке. Изображения повторялись в бесчисленных вариациях, и Тарквину скоро надоело их рассматривать. Галерея имела несколько выходов, и, выбрав один из них, он попал в огромное помещение с бесчисленными лабиринтами неосвещенных коридоров и лестниц. После десяти минут бесцельного хождения он понял, что заблудился. Поскольку время было позднее, он не мог найти слуг, которые проводили бы его в отведенную ему комнату. Свечи в замке экономили, и весь он был погружен в беспросветную темноту.
Чувство растущего беспокойства овладело Тарквином, когда он поднимался ощупью по лестничному маршу, почти ничего не различая впереди себя. Дойдя до самого верха, он оказался во мраке коридора с бесчисленным количеством дверей. Он попытался открыть некоторые из них, но безрезультатно. Он уже намеревался спуститься на этаж ниже, когда заметил полоску света, пробившуюся под одной из дверей. Тарквин громко постучал в нее, нимало не заботясь о том, что он может кого-то побеспокоить. Мужской голос разрешил войти, и Тарквин, переступив порог, очутился в ярко освещенной комнате, вся обстановка которой была выдержана в строгом мужском стиле.
В самой комнате и по ее углам в живописном беспорядке расположились охотничьи трофеи и оленьи рога, а на стенах висело множество гравюр и картин, написанных маслом. Сам владелец этой комнаты, по всей видимости, заядлый охотник и меткий стрелок, сидел на кровати, просматривая журнал «Хиллерз Куотерли». Это был молодой человек с довольно красивым лицом, длинноногий, приблизительно одного с Тарквином возраста. В чертах его обнаруживалось такое поразительное сходство с обликом графини Лесли, что не возникало сомнений в кровном родстве.
– Если не ошибаюсь, вы капитан Йорк, – неожиданно произнес он, глядя на Тарквина с усмешкой. – Должно быть, вы заблудились?
Тарквин сухо кивнул в знак согласия.
– Я не удивлен. Такое случается здесь довольно часто. Это крыло замка было выстроено очень давно, без всякого плана. Здесь, кроме меня и моей кузины Ровены, никто не живет. Все остальные размещаются в той части замка, которая обращена к широкой горной долине и протекающей по ней реке. Если не возражаете, стаканчик бодрящего напитка?
Наклонясь вперед, он налил стакан янтарной влаги, и Тарквин кивком головы поблагодарил его.
– В чем дело? – задал вопрос молодой человек. – Вам это не по вкусу?
– Я думал, что это бренди, – сухо признался Тарквин.
– Здесь? – молодой человек был в явном недоумении. – Я вижу перед собой джентльмена, проделавшего весь путь из Лондона и не имеющего ни малейшего представления о том, что символизирует собой имя Лесли.
Он усмехнулся и отвел руки за голову.
– Если бы матушка узнала, она бы крепко обиделась.
– Вы имеете в виду графиню Лесли?
– Разумеется. Я – Лахлен Лесли, виконт Тейн и наследник по семейной линии, но вы можете называть меня Иен. Это мое второе имя, которому я отдаю предпочтение.
Он кивком указал на бутылку, стоявшую перед ним на столе.
– А это, капитан Йорк, шотландское виски «Глен Роуз», то есть вода жизни на языке шотландских кельтов. Это, как принято считать, самый лучший сорт шотландского виски.
– Виски, изготовленное в Глен Роузе, – произнес Тарквин, пытаясь припомнить это название, но о такой марке он раньше не слышал.
– Да, виски из Глен Роуза, – Лахлен поднял стакан, разглядывая его на свет, и стал смаковать его содержимое. – Это особый сорт двенадцатилетней выдержки. Еще когда мне было отроду несколько годочков, мой дедушка Медоу Лесли заложил его в погреб на хранение. Но он так и не смог отведать этого виски, так как умер. Думаю, что он остался бы им вполне доволен.
![Николай Воронков - Порыв ветра [СИ]](/uploads/posts/books/48398/48398.jpg)
