Карин Монк - Ведьма и воин
– Папа, сделай же что-нибудь, – молила Изабелла.
Лэрд Максуин открыл рот, силясь что-то сказать, но был прерван братом.
– Что тебе может быть нужно от этой ведьмы? – Роберт сдерживал свои чувства, но Гвендолин знала, что он боится, не прознал ли Макдан что-нибудь о камне. Помолчав, он добавил как можно убедительнее: – Ты же должен понимать, что похищение члена клана может привести к войне.
– Я же сумасшедший, – ответил Макдан, пожимая плечами, – безумные люди совершают безумные поступки. Кроме того, – добавил он, кивнув головой в сторону пламени, бушевавшего вокруг столба, – я думал, что ты с ней закончил.
– Она воплощение зла, – мрачно настаивал Роберт. – И убийца. Ты не можешь увезти ее, Макдан. Она должна умереть, иначе она убьет тебя и твоих людей.
Макдан улыбнулся:
– Спасибо за заботу, Роберт. Я глубоко тронут. А теперь подними решетку или Бродик перережет горло прекрасной Изабелле.
Роберт колебался.
– Папа, заставь их открыть ворота! – завопила Изабелла.
Лэрд Максуин наконец поднялся со своего кресла.
– Ты ведь не настолько бессердечен, лэрд Макдан, чтобы убить беззащитную молодую женщину.
Макдан несколько мгновений рассматривал искаженное страданием лицо отца, а затем вздохнул.
– Ты прав, Максуин, – согласился он. – Я не настолько бессердечен.
Роберт улыбнулся, сообразив, что его противник попал в ловушку.
– Но Бродик – совсем другое дело, – вежливо заверил его Макдан. – Правда, Бродик?
– Угу, – ответил Бродик и слегка прижал Изабеллу.
Изабелла всхлипнула.
– Поднимите решетки, – приказал лэрд Максуин. – Позвольте им уйти.
Гвендолин наблюдала, как Роберт борется с разочарованием. Он нехотя опустил меч.
– А вот это решение мудрого человека, – с одобрением заметил Макдан. – Ценю. Все твои люди, Максуин, отойдут назад и позволят нам проехать. Если кто-нибудь попытается напасть на нас или твои доблестные воины сегодня отправятся в погоню за нами, Бродик перережет горло твоей красивой дочери. Если же ты проявишь терпение и выдержку, завтра утром прекрасная Изабелла будет отпущена целой и невредимой. Я не сомневаюсь, что Роберт и его люди с их необыкновенными способностями без труда разыщут ее и доставят домой в полной сохранности.
– Я хотел бы получить твое слово, Макдан, что ей не причинят вреда, – сказал лэрд Максуин.
Макдан серьезно посмотрел на него.
– Даю тебе слово.
Удовлетворенный лэрд Максуин подал сигнал поднять решетку. Выбора у него все равно не было.
– Его слово ничего не стоит, – яростно запротестовал Роберт. – Он сумасшедший!
– Ходят такие слухи, – весело согласился Макдан, поправляя плед. Его воины в это время проезжали сквозь открытые ворота. – Знаешь, Роберт, ты был абсолютно прав, – добавил он, бросив последний взгляд на пылающий столб. – Это действительно замечательный костер.
Он подмигнул ему, затем повернулся и исчез в сгущающейся темноте, оставив растерянных и сбитых с толку Максуинов.
Глава 2
Она опять была пленницей.
Макдан и его воины скакали во весь опор несколько часов подряд. За все долгое путешествие они не обменялись ни словом. Для Гвендолин эта бешеная скачка казалась утомительной, но усталость ничего не значила по сравнению с радостным возбуждением от того, что она наконец свободна. Она подставила лицо ветру, ощущая, как он ласково гладит ее, унося прочь запахи дыма, смерти и ненависти, очищая ее кожу даже от грязи подземной темницы замка. Ее окружали только теплая летняя ночь и свобода, простиравшаяся на много миль вокруг. Она прильнула к Макдану и еще крепче ухватилась за него, поклявшись когда-нибудь отплатить добром этому безумному величественному лэрду, который рисковал всем ради спасения ее жизни.
Так было до того момента, пока он не снял ее с лошади, стянул веревкой запястья и привязал к дереву рядом с Изабеллой.
– Ты не имеешь права так обращаться со мной! – громко причитала Изабелла, пытаясь освободиться от пут. – Я дочь лэрда Максуина! Ты не посмеешь оставить меня здесь, привязанной к этой злой ведьме!
– Ради всего святого, Бродик, ты не можешь заставить ее замолчать? – прорычал Макдан.
Бродик достал из седельной сумки овсяную лепешку и предложил ее пленнице.
– Вы, должно быть, устали, миледи, – доброжелательным тоном заметил он. – И, наверное, проголодались.
– Как ты смеешь обращаться ко мне, грубое животное? – вспыхнула Изабелла. – Я ненавижу тебя!
– Ты обижаешь меня, Белла. – Бродик выглядел расстроенным. – Я никогда бы не смог причинить тебе вреда.
– Лжец, – прошипела она. – Одно слово твоего сумасшедшего лэрда – и ты, не колеблясь, перерезал бы мне горло.
– Ни за что, – запротестовал он, пытаясь успокоить ее. – Твоя шея слишком красива, чтобы портить ее. Смотри, я принес тебе поесть.
Он протянул ей овсяную лепешку.
– Я скорее проглочу самый сильный яд, чем приму что-нибудь из рук такого мерзкого обманщика, как ты, – высокомерно заявила она. – А когда сюда придут люди моего отца, они с огромным удовольствием вспорют тебе брюхо, и ты будешь наблюдать, как твои кровавые дымящиеся внутренности будут постепенно вываливаться на холодную землю!
– Заманчивая картина, – с удивлением произнес Бродик. – Ты уже видела, как они делают это?
– Десятки раз! – огрызнулась она. – А потом они сдерут с тебя кожу, разрубят на куски и скормят волкам!
– Но это же бессмысленно, моя милая Белла, – заметил Бродик, качая головой. – Зачем им трудиться, снимая с меня кожу, если они все равно собираются разрубить меня на куски?
– Они сделают это ради моего удовольствия! – взвизгнула она.
Ее крики отдавались в голове Алекса подобно ударам топора.
– Бродик, – напряженным голосом сказал он. – Я больше не могу этого вынести.
– Попробуйте лепешки, миледи, – предложил Бродик, пытаясь соблазнить ее едой. – Если вы перекусите немного, то почувствуете себя гораздо лучше.
– Я уже сказала тебе, – бушевала Изабелла. – Скорее я проглочу…
– …яд, – закончил за нее Бродик, затыкая ей рот, как кляпом, огромным куском лепешки.
– Жаль, что у нас нет яда, – пробормотал Алекс.
– Ну вот, – сказал Бродик, наблюдая, как Изабелла силится проглотить сухую лепешку. – Это займет ее по крайней мере на несколько минут. А как насчет тебя, прекрасная Гвендолин? – продолжал он, обогнув дерево. – Хочешь немного подкрепиться?
Она бросила на него свирепый взгляд.
– Ты должна что-нибудь поесть, – настаивал он, поднося кусок лепешки к ее губам. – Здесь немного, но это все же лучше, чем спазмы в пустом желудке.
