Эмбер Кей - Месть и любовь
Женщины обнялись, на глазах у обеих блестели слезы.
У Найла болезненно сжалось сердце. Он и не предполагал, как сильно его жена скучает по родителям. С момента похищения она ни разу не упомянула о них, только однажды попросила его послать коротенькую записку. Мужчина порадовался тому, что не отказал ей тогда.
Другая женщина того же возраста, что и мать Фионы, но полнее и с пепельными волосами, поднялась с другого кресла. Когда мать и дочь наконец оторвались друг от друга, она подошла к ним. Найл понял, что это и есть леди Феннимор.
– Фиона, дорогая, а я только что говорила твоей матери, что с тобой все в порядке и не стоит волноваться, – ее круглое лицо расплылось в улыбке. – Я уверяла ее в том, что мужчина, пославший нам извещение, не может быть извергом, но графиня была безутешна. Она приехала только сегодня утром и не находила себе места.
Фиона обняла крестную и обратилась к матери:
– Значит, ты приехала совсем недавно?
Мэри Колонсей кивнула, отступая назад, чтобы как следует рассмотреть дочь.
– Твой отец с Коллом и Алланом сразу же отправились по твоим следам, но, доехав до места, где тебя похитили, они не обнаружили ничего, что подсказало бы им дальнейший маршрут. Граф очень беспокоится, ты же знаешь, он любит действовать и не может спокойно ждать.
Фиона улыбнулась и кивнула.
– Да. Поэтому я и удивилась, увидев, что в Эдинбург приехала ты, а не он.
Лицо матери помрачнело.
– Кое-что произошло за последнее время и он решил остаться в замке, пока все не уладится. Отец послал людей в Лондон и Глазго на твои поиски, – леди Макфи подозрительно посмотрела на Найла, – мы ведь не знали, что с тобой случилось и, не получая никаких известий, голову потеряли от беспокойства.
Взяв мать за руку, Фиона проговорила:
– Мне очень жаль мама. Я знала, что вы волнуетесь, но ничего не могла сделать, – она глубоко вздохнула и добавила: – Но сейчас, как видишь, я в безопасности и привезла с собой своего похитителя.
– Что? – встревоженно спросила графиня Колонсей.
Прежде чем Фиона успела вымолвить хоть слово, ее мать уже подошла к Найлу и презрительно уставилась на него. Брови женщины взметнулись вверх, губы вытянулись в тонкую линию. У нее был независимый и очень грозный вид.
Найл спокойно встретил ее взгляд. Он не собирался перед ней оправдываться, хотя понимал, что леди Макфи имеет полное право ненавидеть его каждой клеточкой своей души.
– Кто вы? – надменно спросила графиня.
Найл услышал в ее голосе не только аристократический акцент, но и что-то очень земное, простое и понятное. Ему было известно, что она дочь пастуха, на которой граф женился по любви.
– Меня зовут Найл Кэрри, – отчетливо произнес он.
– Это вы похитили мою дочь? – Да.
– Мэри, – встала между ними встревоженная леди Феннимор, – успокойся, ведь он не причинил ей никакого вреда. Он тебе ничего плохого не сделал? – добавила она, поворачиваясь к Фионе.
– Нет, – тихо ответила девушка.
Найл внимательно посмотрел на свою жену. Его восхитило то, что после всех неприятностей, которые он ей доставил, она спокойно отвечает: «Нет».
– Вот видишь, – довольно проговорила леди Феннимор, – все уладилось.
– Нет, не все, – возразила мать Фионы, – я прошу вас ответить на несколько вопросов. Прежде всего – зачем вы похитили мою дочь? И еще, если она так вам нужна, то почему вы возвращаете ее назад?
Графиня была женщиной проницательной, и Найл искренне пожалел, что не встретился с ней в другой, более приятной обстановке.
Фиона вмешалась в их разговор, не давая мужу говорить.
– Мама, дорогая, все это уже не имеет значения. Мы с Найлом поженились.
– Не может быть, – ошеломленно произнесла графиня Колонсей.
– Какая восхитительная новость! – одновременно с ней воскликнула леди Феннимор.
– Где и когда это произошло? – требовательно спросила леди Макфи, подходя к дочери и обнимая ее за плечи.
Найл подробно описал все события, ничуть не умаляя своей вины. Однако, он умолчал о том, что собирается вызвать на дуэль Дункана, и предоставил графине право самой догадываться о подлинных причинах похищения.
Фиона высвободилась из объятий матери, подошла к Найлу и стала рядом с ним. Ему не хотелось, чтобы она это делала, ведь он снова использовал ее. Девушка еще, чего доброго, начнет врать своей матери, и поэтому, когда она вложила свою руку в его, он не разжал кулак. Это не ускользнуло от внимания графини.
– Итак, – произнесла она, – вы похитили Фиону из мести, а Джошуа заставил вас жениться на ней. Не очень-то красиво вы себя вели, Найл Кэрри.
Он спокойно встретил ее взгляд.
– Полностью признаю это, миледи.
В глазах Мэри Макфи мелькнули искорки восхищения. Она была женщиной широких взглядов и ставила честность выше порядочности. В этом они со своей дочерью очень походили друг на друга.
– Значит, нам незачем лить слезы, – вмешалась леди Феннимор, – что сделано, то сделано. Вы оба наверняка страшно устали, поэтому я прикажу Бену проводить вас в вашу комнату. После отдыха мы все вместе подумаем, как можно исправить вред, нанесенный репутации Фионы вашим поспешным браком.
Женщина позвонила в колокольчик, и Найл так и не успел сообщить о своем намерении как можно скорее аннулировать брак. Пришел Бен, и молодожены отправились за ним. Когда дверь закрылась, Найл успел услышать, как крестная Фионы, хихикнув, произнесла:
– Хотела бы я видеть лицо Энгуса Меджи, когда он узнает, что Фиона выйдет замуж. Надеюсь, он больше не будет так задирать свой красивый нос.
Глава 15
Комната, которую предоставили молодой паре, была роскошно обставлена. У стен стояла тяжелая мебель из красного дерева, на окнах висели лилово-розовые бархатные гардины. Помещение было разукрашено, словно ларец. На всем лежал отпечаток так называемой «женской фантазии», мужчин же от подобных фантазий обычно бросает в дрожь. Найл не знал, замужем ли леди Феннимор, но если муж все-таки существует, то как же он позволил ей устроить такое безобразие в собственном доме?
Мужчине казалось, что его раздражение вызвано нелепым убранством комнаты, а на самом деле он просто пытался обмануть самого себя. Из равновесия его вывела последняя фраза леди Феннимор. Хотя Найл и собирался расстаться с Фионой, мысль о том, что она достанется другому мужчине, была подобна удару ножа. Он понимал, что поступает глупо, но больше не мог сдерживаться и поэтому грубо спросил:
– Кто такой Энгус Меджи? Твой прежний любовник?
Фиона замерла, открыв от удивления рот. Старые стоптанные туфли выпали у нее из рук.
– Мой любовник? Да как ты смеешь! Уж кто-кто, а ты-то знаешь, что до тебя у меня не было мужчин.
