Лиз Карлайл - Один маленький грех
— Конечно, всегда есть лорд Торп, — шептала леди Кертон. — Прекрасный титул, но его мать настоящая мегера, а он у нее под башмаком. А вы не интересуетесь невестами?
— Боже милостивый, нет!
— Я так и думала, — призналась ее светлость. — Поэтому вы, вероятно, не знаете, что от Торпа в последнее время отступились не менее трех молодых леди — как они говорили, вдова каждую из них доводила до слез. Можете себе представить более жалкую участь жены?
Он не мог. Это звучало ужасно.
— Есть еще мистер Ноуэлл, — сказала леди Кертон. — Ноуэлл собирается выдвинуть свою кандидатуру на следующих выборах, и все считают, что он будет избран в палату общин. Вот кого я бы для нее выбрала.
Аласдэр уронил вилку.
— Не верю, что вы говорите это серьезно! Леди Кертон прижала руки к груди.
— Почему же, я не могла бы быть серьезней.
— Только не Ноуэлл! — воскликнул Аласдэр. — Бог мой, Изабел, он самый скучный человек, которого я когда-нибудь встречал в своей жизни. Любая женщина, ставшая его женой, рискует заснуть и утонуть в чае прежде, чем закончится прием по случаю бракосочетания.
— Дорогой, вы, должно быть, правы, — пробормотала она. — А что вы скажете о мистере Дейвисе? Он валлиец, я знаю, но такой необыкновенно красивый.
— У него любовница и трое детей в Спитлфилдзе.
— Вот как! Тогда мистер Шелби, может быть?
— Безнадежно пустой и тщеславный человек.
— Согласна, согласна! Сэр Генри Батстон?
— Он, Изабел, имеет другие наклонности. Я надеюсь, вы меня понимаете.
Уледи Кертон порозовели щеки.
— Боже мой! Кажется, поняла. Нашла! Ваш друг Уинвуд!
— Исключено, — выпалил Аласдэр. — Куин дал зарок не влюбляться.
— Фи. — Леди Кертон легонько ударила его по руке. — Любовь к этому не имеет никакого отношения. Он должен жениться. По средам я играю в вист с его матерью.
— Вот как? — натянуто сказал он.
— Да, — строго сказала ее светлость. — И будьте уверены, Куин женится, причем скоро. После того как умер его бедный отец, она вне себя. Если Куин не оставит наследника, все перейдет к какому-то дальнему родственнику — на редкость неприятному человеку по имени Энок Хьюитт. Ужасное имя, правда? Звучит так, словно кто-то старается выкашлять что-то неприятное.
— Не думаю, Изабелл, что Куина заботит, кто станет наследником.
— Зато его мать заботит! — возразила она. — И Куин ни за что не оставит ее в таком состоянии. Он не захочет лишить ее внуков, которых теперь, когда она овдовела, она просто жаждет. Он обещал ей жениться в следующий сезон, если не раньше.
— Боже! Куин?..
— Куин, — твердо сказала ее светлость. — И мне начинает казаться, что они идеально подходят друг другу! Вспомните, леди Уинвуд с материнской стороны шотландка. Ей понравится немного необычная мисс Гамильтон. Я немедленно поговорю об этом с Ровеной.
Аласдэр чувствовал, что его охватывает паника.
— Изабел, нет, — перебил он. — Куин… ну, не вполне добропорядочный человек, вы знаете. Он не будет хорошим мужем.
Леди Кертон насмешливо посмотрела на него.
— Аласдэр, — зашептала она, — самые лучшие мужья получаются из негодяев, переменившихся под влиянием хорошей жены. Мисс Гамильтон через две недели заставит его плясать под свою дудку. Кроме того, он еще совсем молод. Ведь ему нет и тридцати лет?
— Двадцать девять, — признал Аласдэр. Леди Кертон просияла.
— Великолепно! Мисс Гамильтон двадцать два, хотя по виду этого и не скажешь. В самом деле, Аласдэр! Давайте объединимся, вы и я. Каждый раз, когда мы действовали совместно, мы добивались замечательных результатов. Я могла бы пригласить их четверых в театр на следующей неделе. Ровена будет очень рада нашей помощи.
Отставленный Аласдэром бокал звякнул о край тарелки. Паника сжала ему горло. Боже мой! Куин? Но он последний, кто нужен Эсме.
С Куином можно здорово покуролесить, его хорошо иметь в друзьях, но вряд ли кто-нибудь пожелал бы выдать замуж за него свою сестру. И уж, конечно, никто не захотел-бы, чтобы он женился на женщине, которую… Нет, будь он проклят! Куин повеса и шалопай, настоящий прохвост. Он собаку съел на самых безнравственных развлечениях, которые только может предложить Лондон. И он питает слабость к самому худшему сорту женщин. Подойдет любая юбка; чем грязнее, тем лучше. Куину неведомо, что хорошо, а что плохо. Что же касается морали, то он не лучше Аласдэра.
Конечно, он немного моложе… ну, пусть ненамного. И он обладатель громкого титула, очень древнего — другими словами, настоящий англичанин. Но он не богаче. Не красивей. С другой стороны, он еще не ожесточился. В его глазах нет той греховности и усталости, которые заставляют матерей держать своих дочек подальше от Аласдэра.
Но какое ему до этого дело? Эсме — не его проблема, будь она проклята. Он не звал ее в свою жизнь, он даже не приглашал ее в свою постель, пусть такая мысль и закрадывалась ему в голову. Она, наверное, знает, как отделаться от Куина? Если леди Таттон так решительно отвергла его, она вряд ли одобрит и Куина. Ладно, пусть сами разбираются! Что бы ни произошло, не его дело. Придя к такому заключению, Аласдэр схватил бокал и осушил его.
— Аласдэр! — донеслось до него откуда-то издалека. — Фу, Аласдэр!
Он повернулся и увидел уставившуюся на него леди Кертон. Она показывала на его столовый прибор.
— Аласдэр, дорогой мой!
— Что?
Леди Кертон улыбалась.
— Боюсь, вы только что выпили мое вино.
— Не понимаю! — говорила на следующее утро леди Тат-тон, натягивая перчатки. — Что случилось с обществом, пока меня не было? Сэр Аласдэр Маклахлан! На обеде у Элизабет! Меня это удивляет.
Эсме взглянула на нее из-за утренней газеты.
— Да, это было неожиданностью.
Леди Таттон рассматривала перед зеркалом, как сидит на ней шляпка, подумала и сдвинула ее немного набок.
— А Изабел, такая умница, такая здравомыслящая женщина, чуть ли не заискивала перед ним! И этот его приятель — лорд Уинвуд, — его тоже считают шалопаем. Но мне нравится его мать. Лучшей родословной и желать нельзя. Но сам Уинвуд? Я не уверена, что Элизабет и Изабел правы, предложив…
Эсме снова уткнулась в газету.
— Предложив что, тетя Ровена?
— Так, не обращай внимания! — Она взяла сумочку. — Ты уверена, что не хочешь поехать со мной? — спросила она в третий раз. — Это просто примерка, хотя почему мадам Пано захотела сделать еще одну и в столь ранний час, мне непонятно. Но после примерки мы могли бы отправиться на Бонд-стрит и взглянуть на туфли-лодочки, которые так понравились тебе на прошлой неделе.
Эсме отложила газету и встала.
— Спасибо, не хочу, — сказала она. — Сегодня Лидия приведет Сорчу.
