Сильвия Дэй - Любовь джентльмена
– Господи, да я уже давно забыл об этом! – Маркус покрутил монокль. – А еще ты как-то окунулся в Серпантин.
– Первым туда упал ты, а когда я пытался помочь, ты утянул меня за собой.
– Скорее, это ты не хотел, чтобы я утонул один. Для чего нужны друзья, если не для того, чтобы страдать вместе?
Уильям рассмеялся, и они скрепили перемирие рукопожатием.
Глава 20
Наступил поздний вечер второго дня, когда путешественники прибыли в родовой дом семейства Ашфордов. Явная схожесть большого дома с замком безмолвно свидетельствовала о стойкости рода Маркуса. Башни разной высоты поднимались на большом пространстве, довершая сходство.
Когда три кареты и грузовая повозка замедлили ход и остановились, двери тут же распахнулись и прибывших окружили слуги в ливреях с гербом Уэстфилдов.
Выйдя из кареты, Элизабет огляделась, Маркус, обнимая ее за талию, стоял рядом.
– Добро пожаловать домой, – негромко произнес он.
Войдя в холл, Элизабет чуть не задохнулась от изумления. Своды устремлялись вверх, и оттуда свисала огромная хрустальная люстра на невообразимо длинной цепи. Свечи мягко освещали альковы, расположенные по стенам с каждой стороны, каменный пол покрывали несколько огромных персидских ковров.
Элизабет медленно направилась в глубь помещения, и звук ее шагов отозвался эхом по всему огромному пространству.
На другом конце холла находились стеклянные двери, за которыми открывалась огромная лужайка, а в центре помещения архитектор разместил огромную лестницу, ведущую к массивной площадке наверху. Оттуда лестница разделялась на правую и левую половины, которые вели в восточное и западное крылья дома.
Взглянув на Элизабет, Пол гордо улыбнулся:
– Впечатляет, не правда ли?
Элизабет кивнула.
Затем они поднялись по двойному лестничному пролету слева, в то время как слуги волокли сундуки по правой части лестницы.
Остановившись перед открытым дверным проемом, Маркус протянул руку, чтобы помочь Элизабет войти, после чего Пол и Роберт откланялись, пообещав встретиться за ужином.
Комната, в которой оказалась Элизабет, была обильно украшена, полосатые шелковые занавески серо-коричневых и пастельно-голубых тонов обрамляли широкие окна с видом на круглый подъезд. По бокам располагались две двустворчатые двери: через левую Элизабет могла видеть гостиную и мужскую спальню, а через правую – детскую.
Маркус, стоя за ее спиной, улыбался.
– Тебе нравится?
– Просто замечательно!
Хитро подмигнув, Маркус прошел через гостиную и направился к себе.
Оставшись одна, Элизабет внимательно осмотрела комнату. В небольшом книжном шкафу у окна находились ее любимые книги. В ящиках туалетного столика помещались привычные туалетные принадлежности.
Как тогда, когда они проводили время в домике для гостей, Маркус подумал почти обо всем.
Сняв шляпку и перчатки, Элизабет направилась на поиски супруга. Пройдя через открытую двустворчатую дверь, которая вела в его комнату, она нашла Маркуса сидящим у письменного стола без сюртука и жилета.
– Маркус, – мягко произнесла она с улыбкой, – тебе обязательно очаровывать меня каждый день?
Отвернувшись от стола, он крепко обнял ее и поцеловал в лоб.
– Конечно. Перед ужином я покажу тебе весь дом, а утром ты познакомишься со слугами.
Элизабет не знала, как выразить свою благодарность.
– Мне нравится и дом, и твоя забота о моем комфорте. – Она чмокнула его в подбородок.
Вернувшись к столу, Маркус склонился над документами, которые достал из ящика, а Элизабет опустилась в кресло перед камином.
– Что ты собираешься делать? – с улыбкой спросила она.
– Мне необходимо известить управляющего, что я нахожусь в поместье. Обычно я занимаюсь расходами по окончании сезона, но раз уж мы здесь, я могу начать прямо сейчас.
– Разве ты не займешься расшифровкой дневника?
Маркус удивленно поднял глаза:
– Безрассудно держать тебя и дневник в одном месте.
– А где же он? У Элдриджа?
– Нет. Я оставил его на попечение Баркли.
– Что? – Элизабет вскочила.
– Почему нет? Уильям – единственный, кроме Сент-Джона, кто работал в тесном контакте с Хоторном, и он один из немногих, кому я могу доверять.
– А как насчет мистера Джеймса?
– Я предпочел бы Эйвери, но в данный момент Элдридж дал ему другое поручение.
У Элизабет внутри все сжалось.
– Сент-Джон.
– Да. Мы должны узнать все, что ему известно.
– А как же Маргарет, ее ребенок? Уильяма нельзя сейчас в это втягивать. Что, если на них нападут так же, как напали на меня? Как ты мог, когда я умоляла этого не делать?
– Баркли готов к нападениям на себя и жену с момента смерти Хоторна.
– Так вот почему мою комнату обыскали?
– Элизабет…
– Проклятие! Я доверяла тебе.
Маркус прищурился:
– Ты доверила мне свою безопасность, и я ее обеспечиваю.
– Тебе нет дела до меня, иначе ты не делал бы ничего такого, из-за чего я могу пострадать. Мой брат и его жена – это все, что у меня осталось, и так рисковать ими…
– Нет, не все! У тебя есть я.
Элизабет покачала головой:
– Ты принадлежишь агентству, и ты все делаешь для них.
– Неправда!
– Я была не права, когда доверилась тебе. – Элизабет смахнула слезу тыльной стороной ладони. – Ты намеренно не рассказал мне ничего.
– Да, но исключительно чтобы не расстраивать тебя.
– Лжешь! – Элизабет стремительно обошла канапе и направилась к двери.
– Постой, я еще не договорил.
– Договоришь без меня, – бросила Элизабет через плечо, бегом направляясь к себе в комнату.
Молча наблюдая за тем, как Уильям расхаживает по гостиной, Маргарет вздохнула и поерзала на подушках, стараясь найти удобное положение для затекшей спины.
– Так ты ничего не знал о его дневнике?
– Нет, но я уверен, что тогда Хоторн был немного не в себе.
– Как это относится к делу?
– Во всем этом есть нечто странное. Я просмотрел пометки Уэстфилда: он уже посвятил много времени изучению дневника, но все, что нам удалось узнать, – отрывочные описания отдаленных районов безо всяких объяснений. Не могу понять, зачем вообще было вести такой дневник.
Положив руку на выдающийся живот, Маргарет улыбнулась, когда почувствовала, как ребенок шевельнулся в ответ на ее прикосновение.
– Давай отвлечемся на мгновение от дневника и сосредоточимся на самом Хоторне. Как он стал твоим напарником?
– Все решал Элдридж.
– Но он сам просил направления именно к тебе?
– Не думаю. Насколько я помню, Хоторн сказал, что его чем-то обидел Сент-Джон.
– Значит, с такой же легкостью его могли бы направить к Уэстфилду, который также занимался расследованием дела Сент-Джона.
