Сабрина Бродбент - Если в сердце живет любовь
— Почему они на вас напали? — интересуется одна из мам. — Вы знамениты?
— Нет, что вы. Просто ограбила банк, — скромно отвечаю я. От стыда хочется провалиться сквозь землю.
Директор тактично уводит нас к себе в кабинет.
— Как себя чувствуешь? — озабоченно спрашивает Бретт.
— Уже почти нормально. — Я изучаю коленку. На вид рана не очень страшная, но зато очень больно. — Вот уж не думала, что буду счастлива тебя видеть. — Я радуюсь избавлению и даже смеюсь. — Не ожидала засады.
Знакомлю Бретта с директором школы. Представляю его как друга и скромно умалчиваю о причастности к рождению Тэкери. Как раз в этот момент в кабинете появляется сын.
— Что с твоей ногой? — спрашивает он, даже не поздоровавшись.
— Просто упала. Ничего страшного.
— Ой, кровь! — восхищенно восклицает малыш и принимается с любопытством рассматривать коленку. — Можно потрогать? — Наконец замечает Бретта. — А, привет. Мы с тобой играли в футбол. Сыграем еще как-нибудь?
— Может, и сыграем, — допускает Бретт, явно довольный, что его узнали и вспомнили. — Только сначала надо придумать, как отсюда выбраться. — Смотрит сквозь жалюзи на толпу репортеров. — Что это они вдруг взбесились?
Рассказываю об интервью Лидии.
— Что ж, остается только сказать ей спасибо. Внимание прессы — как раз то, что тебе нужно больше всего на свете.
— Да уж, ни за что не обошлась бы, — подтверждаю я.
— И о чем только она думала? — Бретт сочувственно вздыхает. — Не переживай, шум скоро утихнет. Скандалы быстро рассасываются. Но вот как доставить вас обоих домой в целостности и сохранности? — Он снова смотрит на воинственное сборище. — А с обратной стороны никак нельзя выйти? — спрашивает у директрисы, взяв на себя командование спасательной операцией.
— Нет. К сожалению, у нас только парадный вход. А дверь с другой стороны ведет на игровую площадку, — качает она головой.
— А за площадкой что?
— Площадка окружена сплошным забором, а за забором расположен частный сад и дом.
— Можно посмотреть? — просит Бретт. Оба уходят.
— Мамочка, а почему мы не едем домой?
— Сейчас поедем, солнышко. Вот только Бретта подождем.
— А кто такой Бретт? — Малыш явно растерян, и я понимаю, что он до сих пор не знает, как зовут «футбольного дядю».
— Это тот человек, который с тобой играл. — Тоже смотрю в щели жалюзи. Толпа стала еще больше. Прорваться практически невозможно, особенно вместе с Тэкери.
Бретт возвращается с готовым планом отступления, и я с радостью возлагаю на него ответственность. Ощущать заботу необыкновенно приятно. План заключается в следующем: машину предстоит оставить возле школы, а когда толпа рассосется, мне ее пригонит школьный сантехник. Мы втроем перелезем через забор, пройдем по соседскому саду и окажемся на параллельной улице. Хозяева дома согласились помочь и уже вызвали такси, которое приедет через несколько минут.
В детстве подобные эскапады приходилось совершать вместе с папой. Не раз случались ситуации, выпутываться из которых предстояло самыми причудливыми способами. Теперь эти веселые приключения ушли в далекое прошлое.
Забор за школой оказывается не меньше двенадцати футов в высоту. К тому же доски сплошь покрыты колючими зарослями бугенвиллеи. Мы с Тэкери с опаской задираем головы.
— Разве здесь можно перелезть? — возмущаюсь я. Бретт явно сошел с ума. — За кого ты меня принимаешь — за супермена в женском обличье?
— Ты мне доверяешь? — Он неуверенно улыбается.
— Еще чего! — решительно заявляю я и почему-то не могу удержаться от смеха.
— Вот увидишь, операция пройдет успешно, — успокаивает Бретт и исчезает. Возвращается через несколько минут, сжимая в руках конец длинной лестницы — второй конец держит слегка обескураженный сантехник. Лестницу приставляют к забору, а бугенвиллею прикрывают плотной тряпкой, чтобы не так кололась. Из соседнего сада доносятся голоса.
Бретт залезает на лестницу, смотрит вниз и благодарит любезных соседей:
— Больше вам спасибо. Извините, что доставили столько хлопот.
— Рады помочь, — отвечает мужской голос.
— Мамочка, что мы делаем? — спрашивает Тэкери.
— Кажется, играем в солдат, — объясняю я. — Прокладываем новый путь.
— Как интересно! — Мальчик в восторге.
— Ну что, сможешь перелезть? — серьезно обращается к нему Бретт.
— Конечно, смогу. — Тэкери надувается, стараясь выглядеть больше и взрослее.
Он отважно карабкается по лестнице, а Бретт поднимается следом, чтобы подстраховать. Наконец, малыш уже наверху. Спуститься помогает добрый сосед. Теперь моя очередь. Проклинаю короткую узкую юбку и лезу.
— Не смей подглядывать, — сурово приказываю Бретту: он и меня тоже страхует.
— Избави Боже, — клянется он и озорно улыбается.
— Чрезвычайно вам признательна. — Оборачиваюсь напоследок и благодарю директрису и нескольких мам: все они собрались, чтобы подержать лестницу. Что и говорить, подобное зрелище увидишь не каждый день.
И вот, наконец, сидим втроем в такси и благополучно едем в Бель-Эйр. Тэкери устроился у меня на коленях, потому что детского кресла не нашлось. Путь открыт, вокруг не заметно ни одного фотографа. Чувство свободы пьянит, сознание счастливого избавления кружит голову. Живо обсуждаем, как толпа репортеров караулит мою машину, и весело смеемся.
— Представляю, как у этих нахалов вытянутся физиономии, когда за руль сядет сантехник, — хихикаю я.
— Мы победили, — торжественно объявляет Бретт. — Только подумай, как они там стоят и чешут затылки.
Тэкери опускает стекло и выглядывает, с удовольствием подставляя лицо теплому ветру. И вдруг меня осеняет.
— А что ты делал около школы? — с подозрением спрашиваю я.
Бретт заметно теряется и, кажется, даже смущается.
— Хочешь услышать правду?
— Только правду, и ничего, кроме правды.
— Не считай меня маньяком-преследователем, но иногда прихожу и смотрю, как ты забираешь Тэкери из школы. Мне нравится наблюдать за ним… — Бретт на секунду замолкает, — и за тобой.
Почему-то становится слегка не по себе. Вот уж точно, маньяк-преследователь. Просто стоит и следит за нами? Да как он смеет?! Кто дал право?
Сейчас приеду домой и первым делом позвоню в полицию. Думаю о том, что именно следует сказать, и вдруг замечаю, как Бретт смотрит на Тэкери. Кажется, ему действительно интересно.
— Мне нравится видеть его счастливое личико, — продолжает он. — Нравится смотреть, как малыш выскакивает, прижимая к груди рисунки и чемоданчик для завтрака. А ты кажешься такой спокойной, уверенной, довольной. И очень-очень красивой. Материнство тебе идет.
