Лоретта Чейз - Ваш скандальный нрав
И этому «кому-то» необязательно быть Мартой Фейзи. Но кто же, кроме нее, мог так сходить с ума по изумрудам, чтобы оставить нетронутыми бриллианты, рубины, жемчуг и сапфиры?
Напрашивалось единственное логическое заключение: кто-то направил Марту за письмами. И этот «кто-то» переоценил ее ум, недооценив при этом ум Франчески.
Ее бывший муж?
«У них идет игра, – сказала Джульетта о Боннард и ее бывшем муже. – Но убить ее он не может, это будет равноценно признанию в своем поражении».
Но вся беда в том, что к делу, видимо, подключили безумную Марту Фейзи, что и было равноценно готовности к убийству. Джеймс попытался вспомнить, не слышал ли он чего-нибудь о связи между Фейзи и Элфиком. Ничто не приходило ему на ум.
Может, он ошибается в своих предположениях? Может, есть что-то, что он должен увидеть, но не видит? Впрочем, если так, то в этом нет ничего удивительного. Он то и дело спотыкается в темноте, потому что не понимает, какого рода игру Франческа ведет с Элфиком. И он будет спотыкаться до тех пор, пока не остановит ту игру, что она ведет с ним, Джеймсом Кордером.
Подойдя к Терезе, Джеймс отдал ей приказание на французском, который он почти в совершенстве выучил много лет назад, что впоследствии не раз выручало его из трудных ситуаций.
– Мадам хочет принять ванну, – сказал он. – Пока ее готовят, прикажи слугам привести в порядок постель. А пока они этим займутся, ты закончишь наводить порядок в гардеробной и составишь полный список пропавших вещей – мадам об этом попросила. Приняв ванну, она отдохнет, изучит список и решит, что делать дальше.
Тереза послушно опустила голову.
– Слушаюсь, месье, – сказала она по-французски и быстро вышла из комнаты.
Боннард посмотрела ей вслед, а затем, приподняв брови, перевела взор на Джеймса.
– Кто же ты на самом деле? – спросила она. – Неожиданно объявившийся Бурбон? Она никогда не выполняла приказаний самого Маньи, а тебя почему-то послушалась.
– Все дело в моем обаянии, – завил Джеймс. – Женщины не могут ему противостоять.
Ее прекрасные глаза сощурились.
– Я приказал ей сделать именно то, что она сама хотела сделать, всего лишь, – объяснил он. – Она слишком тревожится за тебя, чтобы сосредоточиться. Зато когда ты примешь ванну и придешь в себя, она успокоится и займется своим делом. Да ты и сама не сможешь предпринять какие-то верные шаги и спокойно все обдумать, пока не отдохнешь.
– Ты думаешь, я не в себе, потому что не спала всю ночь? – спросила Франческа. – Но я к этому привыкла.
– Нет, ты все еще не отошла от шока, – возразил Джеймс.
– Вообще-то ты прав, – призналась она. – Никак не могу привыкнуть к мысли о том, что монахини оказались воровками.
– Да не были они никакими монахинями, – сказал Джеймс. – Более того, это не было простым ограблением. Что приходит тебе на ум, а, Боннард?
Поежившись, Франческа подняла с пола бутылку с вином.
Джеймс подошел ближе к ней.
– Неужели ты считаешь меня полным глупцом? – проговорил он. – Я же прекрасно понимаю: здесь что-то происходит. Что ты скрываешь? Как я могу тебе помочь, если ты ничего не рассказываешь?
– А почему ты решил, что мне нужна помощь?
– На прошлой неделе на тебя напала парочка отпетых головорезов – якобы для того, чтобы завладеть твоими драгоценностями…
– «Якобы»? – перебила его Франческа. – Но разве в этом нет уверенности? Ты же сам сказал мне, что грабитель, сидящий в тюрьме, сообщил, что они с напарником охотились за драгоценностями и что нападение – это попытка ограбления.
– Ну да, а спустя несколько дней после этого нападения твой дом обыскивали, – усмехнулся Кордер. – Сколько еще доказательств тебе нужно, чтобы понять: происходит что-то нехорошее? Почему кто-то пытается раздобыть письма твоего бывшего мужа?
– И мои изумруды, – добавила Франческа. – Возможно, что-то напугало этих странных монахинь, когда они обыскивали мою гардеробную, вот они и схватили первое, что попалось им под руку. Не исключаю, что они приняли письма за банкноты. Хотя они могли также решить, что им в руки попалась любовная переписка, за которую можно выручить неплохие деньги, продав их какой-нибудь бульварной газете. Если это так, то они разочарованы. Потому что украли нудную бранную переписку с оскорблениями…
– Франческа! Почему ты отказываешься от моей помощи?
– Это тебя не касается! – воскликнула она. – Мне она не нужна!
– Ты ведешь себя как полная идиотка, – проговорил Джеймс. – Ты не беременна?
В его голову полетела бутылка. Джеймс пригнулся. Ударившись о спинку стула, бутылка упала на пол, но не разбилась. А ведь она хоть и маленькая, но, должна быть, тяжелая. Если бы он не пригнулся, бутылка могла бы раскроить ему череп.
– Беременна?! – завопила Франческа. – Беременна?! Ты тупица, ты просто болван безмозглый! Нет, я не беременна! Я устала, я вся грязная мне хочется принять ванну. И поспать. И еще я хочу, чтобы ты ушел из моего дома. Прощай! – Она взмахнула рукой, показывая ему, что дальнейшие разговоры бесполезны.
Покачав головой, Джеймс посмотрел на потолок и резвящихся на нем младенцев. Разве еще пару минут назад он сам не говорил Франческе, что ей надо принять ванну и отдохнуть?
Подойдя к ней, он взял Франческу на руки.
– Отпусти меня, – потребовала она.
– Я собираюсь устроить тебе ванну, – промолвил Джеймс. – Я брошу тебя в канал.
Франческа пыталась вырваться, но безуспешно. Мерзавец, хотевший ее задушить, был втрое больше, чем она, а Кордер в одно мгновение справился с ним.
Она вспомнила, с какой легкостью Кордер схватил его, как ловко он сбросил огромное тело в канал.
– Нет, ты этого не сделаешь, – сказала она.
Ничего не ответив, Джеймс вышел из спальни, миновал холл и направился к окнам, выходящим на канал, держа Франческу на руках. За окнами были балконы. С них можно было прыгнуть прямо в воду.
– Ты умеешь плавать? – спросил он.
– Да, – ответила Франческа.
– Тогда тебе не о чем беспокоиться, не так ли?
– Кордер!
– В это время года вода прохладная и освежающая, – проговорил он. – Как раз такая тебе нужна для того, чтобы привести в порядок твою маленькую сумасбродную головку.
Франческа положила голову ему на плечо.
– Прости, пожалуйста, – сказала она. – Я, кажется, дала волю чувствам.
– Нет, ты обезумела, – возразил он.
– Я просто не хочу привыкать к тебе.
Он даже не сбавил шага.
– Лесть тебе не поможет, – заверил ее Кордер. – Я не вчера на свет появился.
– Что ж, очень хорошо, – отозвалась Франческа. – Тогда утопи меня. Я испытаю большое облегчение.
– Ничего подобного, – заметил Джеймс. – Ты же сама сказала, что умеешь плавать. К тому же ты очень красива. Наверняка тебя выловит какой-нибудь романтичный венецианец, прежде чем отлив унесет тебя в море.
