Мэдлин Хантер - Воскресшая любовь
Заметив, что Леона испытывает растерянность и смятение, экономка любезно предложила гостье показать ей усадьбу и дом.
Наскоро подкрепившись, Леона отправилась вместе с экономкой осматривать дом. Обладая практической жилкой, доставшейся ей по наследству от отца-коммерсанта, Леона невольно оценивала стоимость мебели с дорогой обивкой и предметы декора. Полученные в результате несложных арифметических действий астрономические суммы ввергли Леону в шок.
Особенно Леону поразила библиотека. Пространство было организовано таким образом, что в просторном помещении с высоченным потолком была создана теплая атмосфера уюта. Возможно, этому способствовало обилие тканей теплых оттенков, а также множество наполненных книгами шкафов из красного дерева. В библиотеке стояло несколько диванчиков с мягкой обивкой, множество уютных кресел и журнальных столиков. Стены украшали картины с изображением пейзажей.
– Это самая любимая комната маркиза, – сказала экономка. – Когда хозяин приезжает, он проводит здесь все вечера. Покойная матушка маркиза была поэтессой. Она проводила дни и ночи в этой комнате, за этим письменным столом. Сочиняя стихи, она забывала обо всем на свете.
Леона представила себе, как Истербрук сидит в библиотеке в одном халате, у камина, и совершенно не думает о том, подобающе ли он выглядит для своего финансового и общественного положения. Впрочем, ему не обязательно заботиться о престиже, богатство и титул закреплены за ним по праву рождения.
– Маркиз часто наведывается сюда?
Экономка покачала головой.
– В прошлом году, в январе, приезжал на свадьбу. Кузина супруги лорда Хейдена вышла замуж в Уотлингтоне. Это недалеко отсюда. Это была настоящая деревенская свадьба, и маркиз почтил ее своим присутствием. Сколько было потом об этом разговоров! Маркиз редко принимает подобные приглашения. Он ведет тихую уединенную жизнь. Наш хозяин – настоящий отшельник.
Обойдя весь дом, Леона вернулась в библиотеку.
– Как я могу отправить отсюда письмо?
– Отдайте конверт дворецкому, он все сделает сам. Бумагу вы найдете в ящике письменного стола, а также в бюро. Ужин прикажете подавать в столовой или принести его в вашу комнату?
Представив себе, что сидит одна за банкетным столом на сорок персон и ей прислуживает полдюжины лакеев, Леона решила поужинать в комнате.
Когда экономка ее оставила, Леона села за письменный стол, чтобы написать письмо леди Линсуэрт. Необходимо выяснить, скоро ли Тун Вэй вернется в Лондон. Хотя Эйлсбери-Эбби – настоящий дворец, утопающий в роскоши, со всеми мыслимыми и немыслимыми удобствами, Леоне не хотелось задерживаться здесь.
Пришла Изабелла помочь Леоне привести себя в порядок перед ужином. Изабелла радостно сообщила, что ей предоставили уютную комнату наверху, на том же этаже, где живут самые важные персоны из обслуги.
– Экономка сказала, что, если кто-либо проявит ко мне неуважение, я должна доложить ей об этом, – сказала Изабелла. – Она говорит, что маркиз велел ей помогать мне во всем.
Леона была рада, что в письме, извещавшем управляющего и экономку об их приезде, Истербрук не забыл упомянуть об Изабелле. Он был настолько предупредителен, что позаботился о том, чтобы наполовину китаянка Изабелла не стала изгоем среди остальных слуг, живущих в доме.
Леона никак не могла понять Истербрука. Он мог направо и налево наносить обществу щелчки по носу, не считаясь с общественным мнением, мог быть высокомерным и заносчивым, безжалостным и черствым. Однако эти неожиданно возникающие вспышки заботливости не могли ее не растрогать.
Ужин был очень вкусным. В гостиной апартаментов Леоны, у окна, выходившего в благоухающий сад, слуги накрыли небольшой стол.
– Если хочешь, Изабелла, можем поужинать вместе.
– Мне любопытно было бы поужинать вместе с остальными слугами. Внизу для нас накрыт большой стол. Одна девушка-служанка хочет показать мне этот роскошный дворец. В этом ведь нет ничего зазорного, правда? Надеюсь, это не запрещается делать слугам.
– Конечно. Туда, куда заглядывать слугам не разрешается, тебя вряд ли поведут. Если хочешь, я отпущу тебя на сегодняшний день. Сама справлюсь. Или приглашу кого-нибудь из здешних слуг.
Леона отослала Изабеллу осматривать роскошный дом. Она понимала, что девушке хочется завязать новые знакомства и удовлетворить свое любопытство.
А ее хозяйке в тот вечер пришлось ужинать в одиночестве, любуясь красивым, но безлюдным садом.
Уже смеркалось, когда слуги убрали со стола. А Леона к этому моменту приняла несколько важных решений.
Она напишет Истербруку и объяснит, что ей не по душе жить в изоляции от мира. Она должна знать, как долго он собирается ее держать здесь. Они ни разу не обсуждали этот вопрос, потому что все было сделано в большой спешке. Истербрук хотел как можно скорее увезти Леону из Лондона, где ей грозила опасность.
Однако теперь, в спокойной обстановке, Леона собралась с мыслями и пришла к выводу, что, согласившись оставить Лондон, совершила ошибку. Это было все равно что расписаться в собственном бессилии и признать свое поражение. Тем самым Леона дала понять тем, кто ее преследовал, что они одержали над ней верх.
Леона с решительным видом направилась в библиотеку. Сейчас она напишет маркизу письмо и передаст дворецкому. Если Истербрук проигнорирует ее требования, она просто сбежит. Но пока не решит, как это сделать, нужно занять себя чем-нибудь.
Спускаясь вниз в библиотеку, Леона прошла мимо гостиной на верхнем этаже. В гостиной никого не было, но в камине слабо горел огонь, и были зажжены три лампы. Леона представила, как из месяца в месяц и из года в год слуги делают все возможное, чтобы поддерживать здесь идеальный порядок, чтобы в любую минуту дом был готов для приезда семьи, которой пока нет.
И в библиотеке было то же самое. В камине ярко горел огонь. Вокруг стояли кресла с высокими спинками – декорации милой сценки из домашней жизни – жизни, не существующей в действительности. На одном из письменных столов горела лампа.
Леона подошла к столу и остановилась в нерешительности. Ее внимание привлек шум.
Каково же было ее удивление, когда в одном из кресел, стоявших у камина, она обнаружила Истербрука. Если во время их первой встречи после долгой разлуки он показался Леоне похожим на пирата, то сейчас выглядел как разбойник с большой дороги. Он был одет во все черное, начиная с куртки и кончая сапогами. Только рубашка с открытым воротом была белой. Длинные непокорные волосы, рассыпавшиеся по плечам, были растрепаны. Было видно, что Истербрук только что приехал и еще не пришел в себя после долгого пути, проведя в седле много часов подряд.
