Элизабет Бикон - Последний сезон
— Вы лжете, у вас нет доказательств.
— Мой поверенный снял копии с метрических книг вашего прихода, разузнал у инспектора о вас и вашей матери и расспросил модистку. Вы в возрасте семи лет были отданы ей в учение. У вас был нелегкий старт, мадам, и я бы никогда не ополчился против вас, если бы вы не искали способов навредить моей свояченице, к тому же моей бывшей подопечной, потому за нее я спущу три шкуры. Мне жаль беднягу Тединтона, когда он узнает о вашем происхождении и похождениях до свадьбы с ним. Он, как видно, заглотил вашу блесну о небесном ангелочке, свалившемся в дурную компанию, и, к вашему триумфу, позвал вас под венец, чтобы спасти от позора.
— У меня благородное происхождение, — неуверенно настаивала она.
— Вы были дочерью держательницы преступного притона, и она использовала вас как наживку: подловить простофилю, обобрать его до нитки и приступить к следующему. В итоге вы, подустав получать свои крохи, пригрозили судебными разборками и донесли на нее и сообщников, после чего обрели возможность встать на ноги и ловить свою большую удачу.
— Да уж, отловила кролика, хоть шерсти клок, — наконец призналась она с наглым вывертом. — Мой муж — безнадежный дурак, пусть могила его исправляет, но он не поверит ни единому слову графа, выбившегося из базарной грязи. Так что помалкивайте, иначе я ему просто сообщу, что прискорбно завистливая мисс Элстоун приставала ко мне со своими печалями и настроила против меня весь свой клан только из-за того, что ревнивая кошечка где-то услышала вздорные слухи обо мне и ее возлюбленном и вознамерилась уничтожить меня, чтобы отыграться.
Она обернулась к Кейт, та с отвращением морщилась. Но в полуоткрытой двери возвышалось что-то, точнее, кто-то, окаменевший идол, потерявший рассудок и зависший над разверзшейся бездной.
— Нечего сказать? — спросила дама, и Кейт на мгновение помедлила, безмятежно рассматривая ее.
— Нет нужды, даже если вы и не все сказали, щадя меня, — ответила она так сухо, словно у нее внутри не бушевал поток гневной отповеди, которой достойна эта злобная тварь. Однако незачем унижаться до ее возни, по крайней мере сейчас.
— В самом деле вы все сказали, Селена, — устало проговорил лорд Тединтон, распахнув-таки створку двери. Ему многое открылось, пока он придерживал ее, не решаясь войти. — В самом деле.
— Тединтон, мы репетировали сцену из пьески, которую собирались разыграть. Вы же знаете, я обожаю ставить любительские спектакли для друзей и семьи! — воскликнула его жена, как предполагала Кейт, явно не сомневаясь, что будет и впредь морочить голову своему благоверному лорду.
— Нет, Селена. Вы били во все колокола, демонстрируя свою ненависть к тем, кто помогал вам скрасить скуку от жизни со мной в кругу моей семьи. И странно, если вы, обретя таких замечательных друзей, не сумели еще поведать всем зевакам их подноготную и ваши соображения на сей счет.
— Ничего замечательного, авантюристы и лжецы. — Она мгновенно растеряла весь светский лоск, превратившись в затюканную девчонку. — Они замышляли унизить меня, а вы позволяете им торжествовать.
— Не я. Именно вы вынашивали те планы, а я, как дурак, защищал вас, пока вы якшались по темным углам с любовником и замышляли унизить невинную девушку. Я просто не мог поверить Филиппе, когда после бала у четы Уиндоувер она зашла ко мне и рассказала, как пошла следом за вами и вашим любовником и что затем услышала. Я молился, надеясь, что она ошиблась, перепутала голоса, и это не моя жена встречалась с тем пустозвоном Бестомом и планировала убить мужа. Вам не понять, Селена, как пылко я с тех пор надеялся на то, что мои иллюзии окажутся правдой.
— Убью эту гадючку собственными руками! — У леди Тединтон сдали нервы.
Кейт ахнула от ужаса — жаль, что нельзя тут же стереть из памяти эти последние минуты и снова почувствовать себя чистой страницей.
— Когда Шаттлворт зашел ко мне сегодня днем и сказал, что тоже слышал ваш разговор, я и тогда не желал верить, хотя знаю, он благородный молодой человек и не склонен сочинять мелодрамы. Я страстно желал, чтобы вы были доказательно оправданы, и согласился выслушать все, если Филиппа приведет вас сюда, а Шаттлворт сможет с вами побеседовать насчет тех подозрений, безосновательных, как думалось мне, но, увы, я ошибался. Как вы могли так дурно отнестись к юной леди, которая никогда и ничем не обидела вас, Селена? Мисс Элстоун, нет слов, чтобы я мог подобающе извиниться перед вами за дурное поведение моей жены и ту глупейшую ложь, которой она пыталась запутать вас.
— Нет в том вашей вины, милорд, — ответила Кейт.
— О нет, вина моя. И горько сознавать это, — печально проронил он, и она отвела взгляд, не в силах наблюдать горестное выражение его глаз. До сего вечера он так ошибался в своей жене. — Могу я рассчитывать на вашу помощь, джентльмены? — продолжал он, приосанившись. — Негодница слишком хитра и может улизнуть, прежде чем я изобрету подходящее для нее наказание.
— Конечно, — солидно согласился Кит. — Шаттлворт?
Эдмунд кивнул, чуть улыбнувшись Кейт, и выступил вперед — истинному джентльмену не полагается уклоняться от таких обязанностей.
— Мы все останемся здесь до конца представления, — сказала миссис Мосли, выступая из тени, где она до тех пор молча пребывала, с ужасом наблюдая неприглядную картину. Леди, даже самая благовоспитанная, не в силах притвориться глухой, если такое случилось в ее ложе. — По окончании спектакля Фредерик сопроводит леди Пемберли и девушек домой, а остальные поедут вслед за их экипажем, как бы чего не приключилось с ними по пути, — добавила она, словно такой боевой порядок сулил им торжество при встрече с самой настоящей шайкой головорезов.
— А я попрошу Пемберли присоединиться к вам как можно скорее, — сказал Эдмунд, не вдаваясь в подробности.
Всем и так было понятно: стоит маркизу узнать, что его драгоценная женушка в опасности, благородные ноги сами понесут его туда. Так что три лорда и одна якобы леди покинули ложу и возложили на плечи оставшихся деликатное поручение блюсти реноме в глазах публики.
— Что ж, стыдно и обидно, если такая позорная выходка сойдет ей с рук, — сказала Элиан со вздохом и подвинула свое кресло так, чтобы лучше видеть сцену.
— Обычно так и бывает, — согласилась миссис Мосли и значительно посмотрела на сына и дочь, которые поспешно кивнули и округлили глаза: дескать, им и в голову не придет запустить в свет подобные новости. — Полагаю, рано или поздно эту особу объявят сумасшедшей. Мне и самой так казалось, вряд ли кто-то мог смотреть сквозь пальцы на ее вопиюще безобразное поведение, если бы она не тронулась. Похоже, я была права.
