Анна Голон - Анжелика. Тулузская свадьба
— О! В самом деле!.. Я не думаю… что он вам такое сказал?!
— Что вы так же искусны, как и он, в области фармакологии, и намного больше его — в области лечения и… магии!
Муж улыбнулся, и улыбка подчеркнула шрамы, что придало его лицу насмешливое выражение.
— Знаете, почему наша связь еще более сильная, чем это представлял Молин?
— ?!
— Мы с вами отличная пара: колдунья и дьявол!
Анжелика вздрогнула.
— Сударь, вы смеетесь надо мной! Бог хранит меня! Колдунов сжигают!
— На самых больших кострах на земле Юга…
Анжелика соединила руки в пафосном жесте, который тотчас же сочла глупым, равно как и невольную мольбу, что слетела с ее губ.
— Я прошу вас! Не смейтесь надо мной!
Жоффрей стал серьезным, и Анжелика вдруг ощутила себя целиком во власти его страстного, не отпускавшего ее взгляда.
— Хорошо! — произнес он. — Я не буду смеяться над вами, но при условии, что вы расскажете мне, что так сильно поразило вас накануне? Что потрясло в наших военных разговорах и вызвало страх… подобно древнему привидению, значение которого вы вдруг разгадали… или увидели то, что скрывается под его маской, как сказал доктор Родриго Беншапрут?
Она слабела под его взглядом.
Подобное ощущение — такое живое — никогда раньше не возникало: Анжелика невероятно остро почувствовала, что бесконечно дорога ему.
Это правда, призналась молодая женщина. Она была очень взволнована.
Накануне в ее памяти всплыла тайна, которой она владела. Будучи ребенком, она стала свидетельницей заговора, но это было давно, поэтому событие почти полностью стерлось из ее памяти.
Жоффрей взял ее за руку, провел в маленький смежный салон, усадил и сам занял место в кресле рядом с ней. Он мягко настаивал:
— Рассказывайте, мадам.
Она не могла не поддаться его заботе.
Они были одни, только ему она могла довериться. Анжелика рассказала все.
— Принц Конде, несомненно, намеревался отравить кардинала и, возможно, даже короля и его маленького брата. Но что я плохо поняла, так это письма — нечто вроде подписанных обязательств, которые принц и другие сеньоры должны были вручить месье Фуке. Постойте!.. Я не совсем помню текст… Было что-то вроде: «Я отдаю себя в руки месье Фуке и все свое состояние в его распоряжение…»
Жоффрей де Пейрак слушал ее молча.
Наконец он рассмеялся.
— Вот оно, блестящее общество! И кто бы мог подумать, что в то время месье Фуке был лишь мелким советником парламента! Но благодаря своей финансовой изворотливости уже тогда смог подчинить себе принцев. Сейчас он один из самых богатых людей королевства в союзе с монсеньором Мазарини. Это доказывает, что им обоим достаточно места под солнцем вблизи лучей Его Величества. Итак, у вас хватило смелости завладеть этим ларцом? Вы его спрятали?
— Да, я его…
Инстинктивная осторожность заставила ее замолчать.
— Нет, я выбросила его в пруд с кувшинками в парке.
— Вы полагаете, что кто-то подозревает вас в этой пропаже?
— Я не знаю. Не думаю, что кто-то придал большое значение моей маленькой персоне. Однако я не преминула намекнуть на ларец принцу Конде.
— В самом деле? Но это же безумство.
— Было необходимо добиться для отца права беспошлинного провоза мулов. О! Это целая история, — смеясь, сказала Анжелика. — А теперь я знаю, что и вы были в нее косвенно замешаны. Но я охотно повторила бы подобную выходку, только бы снова увидеть испуганные лица этих высокомерных сеньоров.
Анжелика оживилась, рассказывая о столкновении с принцем Конде.
Граф де Пейрак покачал головой.
— Я почти удивлен, что вижу вас рядом со мной живой. Наверно, вы действительно выглядели слишком безобидно. Но быть замешанной в придворные интриги очень опасно. При необходимости они не остановились бы перед убийством девочки.
С этими словами он поднялся, и Анжелика увидела, как граф приблизился к портьере и резко отдернул ее. Он вернулся с выражением досады на лице.
— Я недостаточно ловок, чтобы схватить любопытных.
— Нас кто-то подслушивал?
— Я в этом уверен.
Казалось, Жоффрей был мало озабочен этим инцидентом.
Зазвонили колокола, призывая к молитве.
Он встал.
— Я едва не потерял вас, — сказал он в своей обычной шутливой манере. — Надо полагать, наша встреча была предначертана на небесах.
Муж легким поцелуем коснулся ее руки.
— Я не позволю вас сжечь, маленькая колдунья.
Глава 11
Монах Беше. Визит в лабораторию
ПРОШЛО несколько дней. Анжелика с друзьями возвращалась с утренней верховой прогулки вдоль берегов Гаронны.
Ей нравились прогулки верхом, и она посвящала этому занятию несколько часов на заре, когда еще было свежо и прохладно. Жоффрей де Пейрак редко присоединялся к их компании. В отличие от большинства дворян он почти не интересовался верховой ездой и охотой. Можно было подумать, что он избегает занятий, требующих физической силы, если бы его слава фехтовальщика не была почти так же велика, как и слава певца. Говорили, что он великолепно фехтует, проявляя чудеса ловкости, несмотря на свою больную ногу. Он ежедневно занимался в оружейном зале дворца, но Анжелика никогда не видела, как он стреляет.
Она еще очень мало знала его. Порой с неожиданным волнением Анжелика вспоминала слова архиепископа, с которыми тот обратился к ней в день свадьбы: «Между нами, мадам, вы выбрали себе очень странного мужа».
На фоне синего неба городские дома в розовых отблесках казались неясными миражами из сновидений. Но Анжелика не задержалась, чтобы насладиться таким любимым ею зрелищем. Она была рассеяна и вновь обеспокоена.
После столь очевидного сближения граф, казалось, вернулся к своей прежней манере — он обращался с ней почтительно, но отстраненно, как в первое время. Анжелика видела его очень редко и всегда в окружении гостей. Она спрашивала себя, не была ли сумасбродная Карменсита де Мерекур причиной нового отдаления? После поездки в Париж эта женщина вернулась в Тулузу, и теперь ее эпатажные выходки держали всех в напряжении. Всерьез поговаривали, что месье де Мерекур собирается заточить жену в монастырь. И если он еще не исполнил угрозу, то только по дипломатическим причинам. Война с Испанией продолжалась, и монсеньор Мазарини, который уже давно пытался начать мирные переговоры, советовал не совершать ничего, что могло бы задеть обидчивых испанцев. Красавица Карменсита была родом из влиятельной мадридской семьи. Перипетии ее семейной жизни имели даже большее значение, чем сражения во Фландрии, и становились известны в Мадриде — хотя официальные отношения были прекращены, тайные посланники под видом монахов, торговцев и купцов поддерживали связь по обе стороны Пиренеев.
