Элизабет Бойл - Скандальное красное платье
- Меня не взять больше никогда.
- Дэш, ты должен впустить меня, быстро. Времени мало. Пожалуйста, Дэш, помоги мне. Спаси меня.
Он тряхнул головой.
- Уходи. Это уловка. - Он кое-как сел напротив двери. - Я никогда не мог спасти тебя. Я погубил тебя, помнишь? Заставил страдать.
- Дэш, ты должен впустить меня. Я пришла… Я вернулась к тебе.
- Ты не можешь, Цирцея, - рассмеялся он. - Разве ты до сих пор этого не поняла?
- Могу, если только ты меня впустишь.
Он подался вперед, грозя двери пистолетом.
- Убирайся! Дрянь, шлюха. Моя леди в Лондоне. Она потеряна. - Дэш затрясся, жар сменился ознобом. Он согнулся и снова выпрямился.
Он знал, что умрет этой ночью. Это его последняя ночь на этой земле.
- Нет, Дэш, это я, Пиппин. Я здесь, на борту твоего судна. Я пришла… пришла…
- Зачем? - спросил он, безучастно глядя на пистолет. Никакие слова не могут убедить его, что здесь действительно она.
За исключением тех, которые она прошептала в замочную скважину.
- Я вернулась, Дэш. Я вернулась за пиратскими уроками.
Глава 14
Дэш проснулся, но не в камере британской тюрьмы и даже не пред ликом Создателя (и не в адском пламени, которое всегда считал наиболее вероятным финалом своей дурной жизни - ведь чужое добро впрок не идет), а от многообещающего утреннего света, дразнившего его глаза.
Все вокруг разительно контрастировало с обычным беспорядком: аккуратно, чисто, прибрано и пахнет лимонной мастикой.
Ну и дела! Он, должно быть, умер и вознесся на небеса.
- Дэш?
Пиппин? Он попытался встать, чтобы найти ее, но не тут-то было - оказалось, что руки и ноги у него привязаны. Он сопротивлялся, но веревки оказались крепкими.
- Ой! - воскликнула она, внезапно появившись у кровати. - Ты не можешь двигаться. Нам пришлось привязать тебя к кровати.
Привязать?… Потом всплыли смутные воспоминания. «- Если это не горячка…
- Я уже это видел.
- Как долго?
- Должно быть, несколько дней. Давно он так долго не пил.
- Вы думаете, он…»
Дэш отчетливо слышал, как Нейт сказал: «Сомневаюсь, что дьявол или ангелы примут его». - «Тогда нам надо помочь ему…»
Пиппин гладила его лоб.
Дэш в изумлении смотрел на нее, но повеса в нем пробивался сквозь туман, все еще дурманивший голову.
- Так вот что случается, когда оставляешь женщину в лондонском обществе на двадцать с лишним лет? При первой же возможности она привязывает давнего возлюбленного к кровати?
Пиппин глянула на него, через мгновение глаза ее расширились, щеки порозовели - она поняла смысл его слов.
- Судя по всему, лихорадка миновала, и вы явно ожили, капитан Дэшуэлл. - Рассмеявшись, она взяла нож и перерезала веревки.
Он потер затекшие запястья.
- Как я понимаю, я не слишком ласково воспринял свое обуздание?
- Да уж, тебе есть за что извиняться. Один из помощников клянется, что после того как ты его пнул, он никогда не сможет иметь дело с девушками.
- Это Гиббс, что ли? - Она кивнула.
- Тогда я не стану слишком волноваться, по этому поводу. Не думаю, что он когда-нибудь имел дело с женщинами.
Глаза Пиппин снова округлились. Она встала на колени около кровати.
- Слава Богу! Это ты, - сказала она, взяв Дэша за заросший щетиной подбородок. - Ты вернулся ко мне.
- Как и ты вернулась ко мне. - Пиппин кивнула.
- Что случилось? - спросил он.
- Тебе было ужасно плохо без обычной порции бренди.
Дэш закрыл глаза. Он знал, что она имеет в виду.
Обычная порция? Обычно он пил с рассвета и до тех пор, пока не падал без чувств.
- И сколько дней я так?
- Три.
Он застонал и посмотрел на нее:
- Неудивительно, что я чувствую себя так, будто меня килевали. - Заметив ее недоуменный взгляд, он пояснил: - Цирцея, возможно, гуманнее было бы несколько раз протащить меня на веревке под килем, и дело с концом.
Улыбнувшись, Пиппин подтолкнула его и села рядом. Он оттаивал от ее тепла и боролся с собой, чтобы не притянуть ее ближе.
Словно понимая это, она взяла его руку в свои.
Дэш поразился теплу ее пальцев и собственной способности чувствовать это.
Много времени прошло с тех пор, когда он что-нибудь чувствовал.
- Значит, ты снова спасла меня? Она молча пожала плечами.
- Почему ты упорно делаешь это?
Она улыбнулась, и глаза ее засияли. В нежном свете утра Пиппин смотрела на него точно так же, как в юности, когда он впервые увидел ее на берегу в Гастингсе.
- Кто-то должен.
- Некоторые решили бы, что я не стою усилий.
- Дураки, - объявила она. - Все они дураки.
Свободной рукой (поскольку он ни за что на свете не отпустил бы ее руки) Дэш потер болевший подбородок, заросший щетиной.
- Три дня, говоришь?
- Да.
- Должно быть, я ужасно выгляжу.
- Да уж, - согласилась она. - Но это скоро кончится.
Она подошла к двери, с кем-то пошепталась и через несколько минут вернулась с тазом горячей воды, полотенцем, ножницами и бритвой.
Осторожно вымыв ему лицо, Пиппин взялась за бритву.
- Ты ведь не собираешься перерезать мне горло?
- Если хочешь, я могу позвать мистера Гиббса… - Дэш замотал головой.
- Я тоже так думаю, - рассмеялась она и поднесла бритву к его лицу, но он остановил ее руку.
- Ты знаешь, что делать? - Пиппин царственно изогнула бровь.
- Конечно. - Отодвинув его руку, как будто он был ребенком, она принялась за работу.
Когда Дэш был побрит, Пиппин немного подравняла ему волосы, снова вымыла лицо и подала зеркало.
- Что скажешь? - спросила она.
Дэш видел только следы, оставленные на его лице годами пьянства, морщины, плохой цвет кожи.
- Мне не нравится то, что я вижу.
- А мне нравится. - Наклонившись, Пиппин поцеловала его в лоб и повернулась убрать таз.
Когда она отвернулась, Дэш прижал пальцы ко лбу, там, где коснулись ее губы, и прикрыл глаза, чтобы она не заметила блеснувшие в них слезы.
* * *К ночи Дэш был в состоянии встать с кровати. Он поднялся, ноги дрожали, но в то же время странная сила наполняла тело.
Наконец он выпрямился во весь рост и потянулся.
Так вот каково быть трезвым, думал он, удивляясь пробуждению организма: еда снова стала вкусной, шум судна вливался в уши, нашептывая все секреты. Дэш не мог дождаться утра, так хотелось ему увидеть солнце, почувствовать на своем лбу его тепло, намек на то тепло, что принес поцелуй Пиппин.
Схватив бриджи и рубашку, он улыбнулся аккуратным заплаткам. С какой тщательностью и заботой они сделаны!
Одевшись, Дэш поднялся на палубу, свежий ночной воздух наполнял легкие, окончательно пробуждая. Паруса трепетали на ветру, он проверил их положение.
