Ширли Басби - Соблазн ей к лицу
Дафна смотрела на Чарлза. Привлекательный, сильный мужчина, человек слова, готовый из соображений чести жениться на ней. А что на самом деле она о нем знала? Они были едва знакомы. Конечно, даже одного прикосновения Чарлза хватало, чтобы у Дафны перехватило дыхание. Он был добр к людям и щедр душевно. К тому же владел немаленьким состоянием и приходился двоюродным братом графу. Но всей этой информации было недостаточно для того, чтобы в нужной мере узнать человека. Дафна доверяла Чарлзу на каком-то инстинктивном уровне, в противном случае она бы ни за что не дала согласие выйти за него замуж. А вскоре Чарлз будет на законном основании распоряжаться ее жизнью. Заслуживал ли он такого доверия?
Заметив ее взгляд, Чарлз спросил:
— Что случилось? Ты так смотришь, словно у меня внезапно выросли полуметровые рога.
Дафна покраснела.
— Я просто… хотела узнать: как часто мы будем жить в Бомон-Плейс после свадьбы?
— Опасаешься, что я запру тебя в подвале Стоунгейта и выброшу ключ? — с некоторой горечью спросил Чарлз.
— Это несправедливый упрек, — возразила Дафна. — Мы же ни разу не обсуждали подобных частностей, и будущее видится мне довольно размытым. У нас будет целых два поместья — со слугами, землями и прочим. Одно твое, другое принадлежит Эйдриану. Когда мы поженимся, моя судьба будет в твоих руках, равно как и будущее моего брата до момента достижения им совершеннолетия. То же самое касается Эйприл до тех пор, пока она не выйдет замуж.
Очевидно, Дафна не слишком ему доверяет, подумал Чарлз. То, что благополучие брата и сестры для нее важнее собственного, тоже ясно. Эйприл и Эйдриан занимали столь важное место в ее сердце, что Чарлз внезапно с грустью задумался: а настанет ли день, когда и для него там найдется хотя бы крохотное местечко? Неужели он всегда будет на втором, нет, на третьем месте для собственной жены?
Он потер переносицу.
— Я понял. Нам следует обсудить, сколько времени мы будем проводить в Лондоне и обоих имениях. Поступим так — когда я буду необходим в Стоунгейте, мы будем жить там. Когда будет требоваться присутствие Эйдриана в Бомон-Плейс, будем находиться здесь. Я не могу указать четкие временные рамки, уж извини. — Он развел руками. — Все будут решать обстоятельства. Стоунгейт — мой родной дом, и я бы хотел, чтобы ты полюбила его. Твои родные могут переезжать с нами или проводить время в Бомон-Плейс, здесь о них позаботятся. Однако я буду рад, если они станут жить там же, где и ты, ведь у вас такие близкие отношения.
Дафна все еще смотрела с беспокойством, однако слова Чарлза звучали убедительно.
— Хорошо. Спасибо за прямоту и твердость намерений. Чарлз улыбнулся:
— Ты мне льстишь, дорогая. Если бы ты знала меня чуть лучше, то поняла бы, что я очень мягок и уступчив.
Спустя какое-то время после отъезда Чарлза в Ланьон-Холл Дафна все еще продолжала размышлять над его словами. Судя по всему, за обаянием и мягкостью скрывался железный характер, это напоминало ей стальной клинок, спрятанный в бархатных ножнах. Не скрывал ли Чарлз свою истинную натуру за фальшивым фасадом из обходительных слов и мягких улыбок?
Дафна хмурилась и то нервно вставала с места и начинала ходить по комнате, то снова забивалась в уголок дивана. Она выходила замуж, что принуждало ее ставить интересы другого человека выше своих собственных, к тому же она его почти не знала. И особенно боялась, что не сможет теперь уделять достаточно внимания брату с сестрой!
Уже вечером, пожелав им спокойной ночи, Дафна прошла в свою спальню, все еще вспоминая детали разговора с Чарлзом. Отправив горничную, которая помогала ей переодеться ко сну, она подошла к большому гардеробу и попыталась углядеть за ним силуэт двери, о которой говорил Чарлз. Увы, никаких следов проема заметно не было.
Пожав плечами, Дафна задула свечу, и спальня погрузилась во тьму. Чарлз говорил, что раньше ее комната была составной частью системы смежных спален для хозяев Бомон-Плейс…
Дафна села в кровати, испуганно зажав рот рукой. Оказывается, она занимала спальню проклятого сэра Уэсли.
Глава 12
Сон не приходил. Мысли о сэре Уэсли настолько пугали, что Дафна даже зажгла большой канделябр со свечами и поставила возле постели. Лежа в постели, натянув одеяло до самого носа, она испуганно озиралась и ловила краем глаза неясные тени на стенах от пляшущих язычков пламени. Сердце тяжело стучало в груди, в памяти всплывали длинные черные руки, сплетенные из клубов дыма, тянущиеся к ее горлу. Пожалуй, сейчас Дафна была бы даже рада, явись к ней в спальню призрак плачущей девы. Это было бы в сотни раз лучше, чем визит призрака сэра Уэсли.
Ночь прошла почти без сна, и хотя поутру Дафна ругала себя за трусость, родная спальня перестала казаться ей прибежищем уюта и покоя. Мысль о том, что когда-то ее мерил шагами ужасный сэр Уэсли, не покидала Дафну. Даже одеваясь, чтобы спуститься к завтраку, она беспрестанно оглядывалась через плечо, как будто всерьез опасалась, что пляшущие в солнечном свете пылинки могут внезапно сформироваться в человеческий силуэт с длинными руками. Приведя себя в порядок, Дафна вновь обошла спальню по кругу, оглядывая ее так, словно оказалась в ней впервые. Каким было это помещение во времена сэра Уэсли? Какие мысли бродили в его голове? Какие зловещие планы он вынашивал, когда ложился спать и просыпался поутру?
Дафна решила перебраться в другую спальню, но передумала. Несколько месяцев она ночевала здесь, и не случалось никаких неприятностей, кроме появления призрака плачущей девы. Ведь пришлось бы как-то объяснять свою прихоть, и среди прислуги наверняка поползут слухи. К тому же накануне Чарлз изъявил желание занять соседнюю спальню, и перспектива подобного соседства успокаивала Дафну. За той стеной, что загораживал шкаф, слышалась какая-то возня, очевидно, слуги уже начали уборку в смежной комнате. Переезжать в другую спальню было глупо, поэтому Дафна молила Бога, чтобы дух покойного сэра Уэсли не посещал ее в ближайшие дни. Да и любой другой призрак тоже.
Осторожные расспросы прислуги подтвердили ее предположения: когда-то ее спальня действительно принадлежала сэру Уэсли. И даже кровать осталась прежней. Дафну эта мысль приводила почти в ужас. По словам экономки, сменили лишь пуховый матрас и балдахин. Хотя из мебели лишь шкаф и кровать когда-то служили сэру Уэсли, а вся остальная обстановка была внесена в спальню позднее, Дафну это не успокоило. Та жуткая черная масса в Синей гостиной тянула руки именно к ней, и теперь приходилось спать на том же ложе, что и этот злодей Уэсли.
