Гейл Линк - Королевский подарок
– Ровена, – вскричала вторая женщина, – да уймись же ради Бога!
– Лучше быть красивой первоклассной шлюхой, чем такой, которую нанимают за пенни, потому что большего она не стоит. Да иной мужчина и близко к тебе не подойдет, хоть ты ему заплатила бы за это! И остерегитесь! – предупредила Мариза, выставляя сплетниц за дверь. – Если узнаю, что вы по-прежнему даете волю своим злым языкам, то вам худо придется. В моем распоряжении королевское… ухо! – припугнула женщин Мариза, сама не зная, как ей пришло в голову такое странное выражение. Да, ладно, пусть они себе вообразят невесть что!
Когда женщины скрылись из виду, Мариза пошла по садовой тропинке к летнему домику, обвитому побегами роз. Мариза сорвала большую белую розу и, держа ее в руке, вошла в домик и села на мраморную скамью в форме буквы S. В этом деревянном павильоне она играла при жизни отца, «домик роз» был полон волшебными воспоминаниями детства. Мариза задумалась. На сердце у нее было тяжело. Она вспоминала подленькие слова сплетниц. Неужели они правы, и все гости думают о ее браке то же самое? Она вспоминала взгляды, обращенные на Кэма, когда они вдвоем спускались по широкой лестнице. Что чувствовали эти люди? Не верили собственным глазам, были изумлены, испуганы? Испытывали сострадание? Неужели они увидели в Кэме только жалкого калеку, хромого, с изуродованной рукой, с черной повязкой на глазу? Неужели они не могли разглядеть в нем отважного человека, рисковавшего своею жизнью на службе королю, защитившего Маризу и Брайенну… человека, обладавшего какими-то волшебными чарами, раскрывавшего в ней, Маризе, сокровенные глубины ее души и тела.
Мариза вдыхала ночной воздух, напоенный ароматами роз; отрешившись от шума, сплетен и людской суеты, она была наедине с природой… Словно в Ирландии, где она часами бродила по каменистому морскому берегу, всей грудью вдыхая пронзительную свежесть ветра… Мариза забыла о приеме, о гостях, она забыла собственное имя и была теперь женщина, только женщина…
По каменистой дорожке, ведущей к беседке, кто-то шел. Звук шагов сопровождался постукиванием палки. Мариза замерла, чувствуя учащенный стук своего сердца.
Кэм остановился. Он видел в глубине беседки серебряное пятно. Его жена… Ангел в серебристых одеждах, несущий искушение… или спасение? Чаровница, волшебница, невинная искусительница, манящая его в домик, оплетенный белыми розами…
Он глубоко вздохнул. Сердце его частило, тело охватывал жар. Рука его сжала палку с золотой рукоятью. Он знал, чувствовал: «Она принадлежит мне. Я принадлежу ей».
Кэм вошел в беседку и сел на мраморную скамью рядом с Маризой. Оба молчали, потом раздался глубокий мужской голос.
– Скажи еще раз! – потребовал Кэм.
– Что? – прошептала Мариза.
– Мое имя. Скажи его!
Мариза облизнула сухие губы.
– Кэмерон, – прошептала она в окружающую тьму.
Кэмерон склонился над ней и прижался губами к ее горлу. Дернув за сережку, прошептал:
– Убери это! – и накрутил на свой тонкий палец ее шелковистый локон.
Слегка дрожащими руками Мариза вынула сережку. Тотчас его губы закрыли отверстие ее ушка, щекоча и лаская. Она вздрогнула от удовольствия, и теплая волна прилила к ее сердцу. Кэм одним движением ослабил шнуровку ее корсажа и, обнажив грудь, нежно охватил ее левой рукой. Он ласкал пальцем сосок, который напрягся и заалел, как рубин. Его губы скользили по ее плечам. Мариза наслаждалась этим нежным прикосновением, словно ее поглаживали птичьим перышком. Она часто дышала, ее охватывало странное томление.
Кэм знал, что со своим любовным опытом он может взять Маризу до конца, и она уступит. Но он не хотел, чтобы это произошло здесь… сейчас… в этой летней беседке сада Дерранов. Он жаждал ее близости, но он хотел взять ее вдали от докучливых взглядов ее родни, в уединенном уголке, который он выберет сам, в надежном укрытии. Он знает такое место. Там это произойдет, и там он будет хозяином положения. И он научит любви эту прекрасную юную девственницу.
Его ладонь охватила ее затылок, и он прильнул губами к ее губам, ненасытно целуя их и просовывая свой язык в ее приоткрывшийся рот. Он чувствовал нетронутость ее губ и осязал вкус вина на ее языке. И наконец она стала отвечать ему такими же пылкими поцелуями, а ее руки обхватили его спину. Она вцепилась в бархат его камзола, как будто боялась, что Кэм вдруг исчезнет – или исчезнет она сама. Она наслаждалась неистовой лаской его рта, испытывая муку и томление.
– Кэмерон… – прозвучало в ее сознании… Кэмерон…
Он оторвался от ее губ и жадными глотками вдыхал ночной воздух… Надо остановиться, не то будет поздно. Его мужская плоть, натягивая ткань, стремилась соединиться с женской плотью… Он мог еще сдержать себя, но через минуту не сможет.
Кэм слегка отодвинулся и увидел недоуменный взгляд Маризы. Губы ее распухли от поцелуев, отвердевшие соски алели, как яркие камушки, из-под тонкой ткани сорочки. Грудь высоко вздымалась от учащенного дыхания. Мариза готова была отдаться мужу, раскрывшись навстречу ему как пылкая полноценная женщина, ничуть не похожая на скованную робостью девственницу. Кэмерон имел в жизни множество женщин, и только однажды – девушку, и, не получив особого удовольствия, решил, что на девственниц нужен особый вкус. Как же он ошибся!
Ни одна из женщин не отвечала на его поцелуи так пылко и страстно, как Мариза. Ни одну из женщин он не ласкал так жадно и неутомимо.
Он осторожно расправил корсаж ее платья, затянул шнуровку и разгладил сбившиеся кружева.
– Что вы делаете? – смогла, наконец, выговорить Мариза.
– Разве вы не видите? – Он справился со своей задачей, встал и с вымученной улыбкой объяснил:
– Поправляю ваш наряд, миледи.
– Вам, очевидно, не понравилось то, что под ним?
Кэмерон смущенно промолчал.
– Значит, вы не хотите спать со мной? – смело спросила Мариза, глядя в его лицо, чтобы прочитать ответ в его взгляде еще до того, как услышит его. Потом она вспомнила свой разговор с бабушкой, и так же напрямик спросила:
– Или вы не можете?
Только в первое мгновение Кэм был озадачен такой прямотой; потом он улыбнулся, поднял подбородок Маризы и сказал:
– Не думай так, малышка, лесси. То, что я начал, я могу закончить. Но не хочу, чтобы это произошло здесь и сейчас.
– Почему? – спросила она упрямо и обиженно.
– Потому что в первый раз это не должно быть на холодной земле, и сегодня этого не будет. – Завтра, – пообещал Кэм, и голос его задрожал от страсти. – Я позову тебя и ты ко мне придешь.
Он ушел, оставив Маризу одну в летнем домике. Она была растеряна и обессилена, тело ее пылало. Он оставил ее девушкой… Почему же она не чувствовала себя оскорбленной, а только тоскующей о том, что врата рая не раскрылись для нее. Он позовет ее, но позволит ли ей гордость ринуться к нему? Она спрашивала себя, но в глубине души знала, что пойдет к нему, что уже отдала ему себя навсегда, душою и телом. Она пойдет к нему, и то, что не свершилось сегодня, произойдет завтра.
