Дженнифер Блейк - Роковой шторм
Лачуги и полуразрушенные особняки в этой живописной обстановке выглядели не так жалко, однако зловоние открытых канализационных стоков и тухлой рыбы, наползавшее со стороны города, портило все впечатление. Разумеется, можно закрыть корабельный люк, но тогда в раскаленный тропический полдень в каюте остается лишь задохнуться.
Дверь отворилась, и вошел Ред. Подняв бровь, он с интересом уставился на ее батистовый пеньюар.
— Одеваетесь или раздеваетесь? — поинтересовался он.
Ред только что возвратился из поездки по острову с капитаном и двумя пассажирами. Джулия чувствовала досаду и глухое раздражение — ее оставили одну на корабле, — поэтому отрывисто спросила:
— Какая разница?
— Огромная, — протяжно сказал он. — Я не хочу упускать ни одну из тех немногих возможностей, которые мне предоставляются.
— Если вы полагаете, что я ожидаю вас, то глубоко ошибаетесь!
— Вы меня разочаровываете, — ответил Ред, насмешливо вздыхая и поигрывая лентами ее пеньюара, развязанными из-за жары. Старая батистовая ткань пожелтела от многочисленных стирок и стала почти прозрачной, выставляя напоказ ее обнаженную фигуру, так как она еще не начинала одеваться к обеду.
— Сожалею, — произнесла она, вырывая жемчужно-розовые ленты из его сильных загорелых рук.
— Прямо не знаю, чем соблазнить вас, — сказал Ред, не отрывая взгляда от тонкой батистовой сорочки. — Возможно, вы встретили бы меня теплее, если бы я рассказал, как продвигается дело освобождения вашего императора?
— Вы что-нибудь узнали? — быстро спросила Джулия, неосознанно дотрагиваясь до него.
— По зрелом размышлении, — задумчиво произнес он, — результат был бы лучше, если бы я позволил вам убедить себя дать эту информацию.
Она мгновенно отступила.
— Вы бы ничего не сказали!
— Вы так думаете? Неужели вы считаете, что я удовольствуюсь холодным выполнением супружеского долга? Непринужденный поцелуй не помешал бы для начала.
Джулия колебалась, пытаясь решить, говорит ли он серьезно или подшучивает над ней. Она заставила себя улыбнуться.
— Вы не можете так думать. Какое удовольствие вы получите, если вам придется подкупать меня? С тем же успехом вы можете предложить мне деньги!
— О нет, — тихо сказал он, — я бы не хотел оскорбить вас.
Он сделал ударение на последнем слове. Имел ли Ред в виду, что она оскорбила его своим замечанием? Смешно. Он не мог быть настолько чувствительным. Джулия взглянула на него сквозь ресницы.
— Ред… — начала она.
— Я жду.
— Я не сделаю этого! — Щеки ее вспыхнули.
— Вот как? А я думал, вы не захотите рисковать спасением вашего идола и готовы на все.
— Вы не можете помешать мне сыграть свою роль, — сказала она, хотя голос звучал не слишком уверенно даже для ее собственных ушей.
— Я не стану удерживать вас от этого, но вряд ли вы станете это делать, не располагая информацией. Вы рискуете сорвать планы императора и свести на нет усилия стольких людей.
Он был прав. Джулия подняла янтарные глаза с прыгающими в них золотистыми искорками гнева.
— Черт бы вас, побрал! — сказала она сквозь зубы, затем шагнула к нему и, поднявшись на цыпочки, сомкнула пальцы на его шее. Губы Реда пахли вином. Выполняя свою часть договора, она обеспечила ему беспрепятственный доступ к своей груди. Его руки скользнули под пеньюар, затем она ощутила жесткие пуговицы его рубашки. Он задрожал всем телом и внезапно сжал ее так сильно, что у нее перехватило дыхание, а босые ноги оторвались от пола. Неожиданно у нее закружилась голова, а губы воспламенились от обжигающей ласки. Затем он резко отпустил ее.
— Хотя мне очень хотелось бы довести это до логического завершения, боюсь, у нас нет времени: Мы обедаем сегодня с сэром Гудзоном Лоу.
Перемена была столь внезапной, что обескуражила Джулию. Невероятно, он не принял ее жертву! В то ж время она подумала, что он и не намеревался этого делать.
— С сэром Гудзоном Лоу, английским губернатором? — спросила она наконец.
— Именно с ним.
— Зачем? С какой целью? — Она сжала руки, стараясь говорить сдержанно.
— Он охраняет Наполеона и, по общему мнению, человек он тщеславный, мелочный и маниакально мнительный в отношении безопасности своего пленника. Он ожидает от нас должного почтения, поскольку мы связаны с Ост-индской компанией, которая, как вы знаете, официально управляет островом. Если мы откажем ему в почестях, он может препятствовать нашему свиданию с Наполеоном, поскольку разрешения на аудиенцию проходят через контору губернатора.
— Вы запросили разрешение?
— Да, в должной форме, через секретаря губернатора.
— Наверное, требовалось указать причину?
Ред кивнул.
— Все добрые британские подданные указывают одно и то же желание: взглянуть на корсиканское чудовище, которое так долго терроризировало добрую старую Англию.
— Понятно. — Джулия нахмурила брови. — Вы полагаете, это можно считать достижением на пути к освобождению императора?
— Естественно. С императором не было и не будет контактов до самого дня аудиенции. Все остальное вы знали еще в Новом Орлеане. Ничего не изменилось. Успех операции зависит от сегодняшнего вечера.
— Это будет не слишком приятный вечер, — вздохнула Джулия.
— Разумеется. Думаю, нет нужды напоминать вам, что мы не должны выказывать ни малейшего интереса к лонгвудскому узнику, помимо естественного любопытства.
Джулия метнула на него проницательный взгляд, затем отвернулась, показав тонкую стройную спину.
— Может, безопаснее пойти вам одному? — предложила она. — Вы всегда можете сослаться на мою головную боль.
— Я не думал об этом, — ответил он сардонически. — На самом деле я полагаю, что ваше очарование поможет этому джентльмену забыть свои обязанности перед короной. Он должен быть порабощен раньше, чем уберут суповые тарелки.
— И какого финала вы ждете? — спросила Джулия.
— Любого. Лучше будет предстать перед сэром Гудзоном Лоу в выгодном свете на случай, если события повернутся не так, как мы ожидаем.
Она быстро повернулась к нему, глаза ее расширились.
— Что-нибудь случилось? Вы что-то скрываете от меня!
— Вовсе нет, — ответил Ред, прямо глядя на нее. — Все в порядке. Просто нужно всегда быть готовым к худшему.
Несмотря на этот ответ, на душе у Джулии было неспокойно. Осуществить задуманное казалось сейчас намного сложнее, так как они находились на острове. Удаленность Лонгвуда, расположенного на безлесом плато в трех с половиной милях от гавани, мощь охранявшего его гарнизона, присутствие комиссионеров из Австрии, Пруссии и России помимо британского губернатора — все это создавало, казалось, непреодолимые преграды. А план отъезда Наполеона в экипаже по единственной городской улице выглядел и вовсе самоубийственным.
