Сьюзен Джонсон - Любовница на неделю
— Сегодня вы прекрасны — впрочем, как и всегда. — С заученно очаровательной улыбкой он двинулся ей навстречу.
— Благодарю вас. Кажется, погода благоприятствует нашей поездке.
— Я приказал солнцу светить исключительно для вас. — Он предложил ей руку.
— Как мило! — Взяв его под руку, Изабелла улыбнулась. — Какой вы властный человек!
— А вам нравятся властные люди? — с усмешкой спросил маркиз, когда они не спеша двинулись к парадному входу.
— Только когда они заказывают для меня погоду.
— А в других случаях? — многозначительно улыбнулся Лонсдейл.
Он очень красив, подумала Изабелла, но слишком традиционной красотой — юный Аполлон с великолепным, атлетическим телом и восхитительными голубыми глазами.
— В других случаях — нет, — задумчиво сказала она. — Наверное, я слишком часто потакаю своим желаниям.
Двери словно по волшебству открылись, и они пошли по дорожке.
— Наверное, мы все такие, — согласился он. — Так вот, я подумал, возможно, вам захочется сегодня взглянуть на деревенские пейзажи.
— Славная мысль! Хотя тетя будет ждать моего скорого возвращения. Я думаю успеть одеться к вечернему приему.
— Обещаю, что вы не лишитесь из-за меня вечерних удовольствий, — заверил маркиз.
Он помог ей взобраться на высокое сиденье фаэтона, а сам одним прыжком преодолел разделявшее их пространство и уселся рядом с Изабеллой. Отпустив лошадей, грум вскочил на запятки; маркиз щелкнул кнутом, и экипаж тронулся с места.
Погода и в самом деле выдалась прекрасная — теплая и солнечная; легкий ветерок нежно ласкал их лица.
— Пока буду править я, а на обратном пути, если хотите, — вы, — предложил маркиз, уверенно пробиваясь сквозь поток экипажей.
— После всей этой суеты мне хочется спокойно посидеть, насладиться пейзажами, полюбоваться лошадьми, — сказала Изабелла.
Лошади были угольно-черной масти, красивые и быстроногие. Двигаясь на юг по Кингс-роуд, они довольно скоро очутились за городом. Сити уступил место полям и пастбищам, среди которых попадались невысокие строения, пока на горизонте не показался Челси. То, что еще недавно было настоящей деревней, теперь превратилось в прибежище любителей буколики.
Подъехав к постоялому двору под названием «Серый гусь», маркиз остановил лошадей и швырнул поводья груму.
— Я подумал, что здесь мы могли бы немного подкрепиться — скажем, выпить лимонаду или чаю. Как мне сказали, здесь довольно чисто, а хозяйка делает песочное печенье, ради которого стоит приехать из Сити.
— Лимонад — это прекрасно, песочное печенье — тоже. Разве я могу отказаться?
Маркиз помог Изабелле выйти из фаэтона и провел ее в гостиницу. Но вместо того чтобы направиться в общий зал, где уже сидели несколько посетителей, Лонсдейл повел ее по центральному коридору в конец Здания и остановился перед запертой дверью.
— Что это? — спросила Изабелла, окинув взглядом раскинувшийся за домом ухоженный сад и тихий коридор, по которому они только что прошли, — шум голосов сюда почти не долетал.
— Я заказал отдельный кабинет. — Достав ключ, Лонсдейл отпер дверь, но прежде чем он повернулся, Изабелла успела заметить, что перед ней находится вовсе не отдельный кабинет, а гостиничный номер. Хорошо обставленная комната, слишком шикарная для деревенской гостиницы. А на элегантном столе два цилиндра.
Этого уж здесь и вовсе быть не должно.
Она обернулась, но Лонсдейл уже протягивал к ней руку.
Изабелла вскрикнула, и тогда маркиз накинулся на нее. Она успела вывернуться и бросилась бежать, лихорадочно повторяя про себя слова Молли: «О нем рассказывают нехорошие вещи… нехорошие вещи…»
Охваченная страхом, Изабелла мчалась стрелой по узкому коридору, ее пронзительный крик, отражаясь от низкого потолка, казалось, заполнил собой все помещение.
Относительно людей, подобных Лонсдейлу, у нее не было никаких иллюзий — просто она не ожидала, что он станет действовать столь грубо. Какая наивность! И тут она услышала за спиной голос своего дяди, выкрикивавшего:
— Держите воровку! Она украла мой кошелек! Воровка украла мой кошелек!
До входной двери оставались считанные шаги, и если Изабелле еще требовались какие-то дополнительные стимулы, то дядюшкин голос весьма помог ей.
Приподняв юбки, она стремительно выскочила, из здания, свернула направо и с криками «Помогите!» помчалась по улице.
«О хороших манерах забудь!» — приказала она себе, поглядывая на ошеломленные лица людей, мимо которых она бежала. Изабелла пыталась найти таких, кто бы мог прийти ей на помощь.
Впрочем, преследователи во всеуслышание обзывали ее воровкой, так что Изабелла сомневалась, что успеет что-то объяснить толпе до того момента, когда Лонсдейл с дядей ее схватят.
А раз тут появился ее дядя — ясно, какую ловушку ей готовят.
Заметив в отдалении церковь, она свернула к ней и побежала по середине дороги. В церкви Изабелла надеялась найти убежище. Хотя ни Лонсдейла, ни ее дядюшку никакие нравственные соображения остановить не могли, но вдруг ей все же повезет, и священник окажется на месте.
А уж слуга Господа всегда найдет время, чтобы ее выслушать.
Она успела пробежать полдороги, надрываясь От крика и тяжело дыша, когда впереди вдруг показался желтый фаэтон.
Изабелла отчаянно замахала руками, но экипаж даже не приостановился. Охваченная смертельным ужасом, она молча наблюдала, как он неудержимо несется прямо на нее. Мысленно простившись с жизнью, Изабелла в последний момент все же успела отпрыгнуть в сторону, а мчавшиеся галопом лошади резко остановились. Все вокруг окутало облако пыли, из которого вырывались мужская брань, ржание лошадей, нежные голоса женщины и ребенка.
Через секунду перед трясущейся от страха Изабеллой возник неясный силуэт высокого мужчины.
— Какого черта вы… — Дермотт вдруг осекся.
— Там мой дядя! — испытывая громадное облегчение, выпалила Изабелла. — Они за мной гонятся.
— Садись в экипаж! — приказал Дермотт и тут же исчез куда-то.
Пыль уже осела, и Изабелла могла различить очертания фаэтона. Подойдя вплотную, она увидела через распахнутые дверцы красивую молодую женщину и маленького мальчика.
— Я так рада, что вы не пострадали! — с чувством произнесла женщина.
— Дермотт… то есть он сказал, что я могу к вам присоединиться. — Донельзя смущенная, Изабелла тем не менее все же решила сесть в экипаж; она так нуждалась в его защите.
— Конечно. Томми, сядь ко мне на колени. — Подвинувшись, женщина помогла мальчику забраться к ней на колени. Как только Изабелла села в экипаж, она представилась: — Меня зовут Хелен Кристос, а это мой сын, Томми. Поздоровайся с леди, дорогой!
