Бертрис Смолл - Прекрасная воительница
— Мы проедем мимо него по пути к «Якорю и кресту», — ответил ей Фин.
— Какое странное название для гостиницы! — заметила Мэгги.
— Нет, — сказал Фин. — Сент-Эндрюс — это главная церковь в Шотландии, а сам город расположен на море.
— А-а, — протянула Мэгги. — Теперь понимаю! Оно в любом случае более достойное, чем у той, где мы останавливались вчера. «Поросенок и волынка»! — Она засмеялась. — Но вывеска с танцующим поросенком, который еще и играет на волынке, мне очень понравилась.
— А ты обратила внимание, какой плед был на поросенке? — спросил ее муж. — Охотничий Стюарт.
И сам расхохотался.
Они проехали в Южные ворота и двинулись по оживленной, запруженной народом Саут-стрит. Теперь Мэгги своими глазами увидела, почему Сент-Эндрюс считается религиозной столицей Шотландии. Они проехали мимо часовни ордена доминиканцев, затем мимо ордена францисканцев строгого толка, расположенного в прекрасном саду «Серые братья», названном так в честь цвета монашеских ряс.
Собор оказался самой великолепной церковью из всех, что Мэгги за свою жизнь видела или надеялась увидеть. Темные каменные шпили вздымались вверх, упираясь в затянутое тучами небо. Огромные окна были украшены витражами, причем стекло для них привезли из самой Франции. Строительство собора Святого Эндрю длилось с 1160 по 1318 год, и на его освящении присутствовал король Роберт Брюс.
— А где остановятся король с королевой? — с любопытством спросила Мэгги.
— В замке на северной стороне города, у Ферт-оф-Тэй, — ответил ей муж. — Мне говорили, что это не самое комфортабельное жилище, но его предложил им епископ, а другого места для королевской четы нет, разве только монастырский гостевой дом или гостиница.
Мэгги, привыкшая сама изготавливать все, что ей требовалось, или покупать нужное у торговца вразнос на границе, с восторгом любовалась бесчисленными лавками на Саут-стрит. Если выпадет время, им с Гризель непременно нужно будет сходить и хотя бы посмотреть на них.
Они проехали мимо собора и спустя несколько минут добрались до гостиницы. Айвер умчался вперед, желая убедиться, что для отряда лорда Стюарта все готово. Когда они спешивались во внутреннем дворике, Роберт Лесли вышел поприветствовать своих гостей.
Хозяин гостиницы низко поклонился.
— Великая честь, милорд, иметь возможность обслужить родственника нашего короля, — обратился он к Фину.
— Благодарю за то, что нашли место для нас с женой, — учтиво ответил лорд Стюарт.
Айвер рассказал ему, как впечатлился его дядюшка, узнав, что хозяин племянника в родстве с самим Яковом Стюартом. Без лишних объяснений капитана Фин понял, что тот не стал вдаваться в близость родственных связей, а хозяин гостиницы счел сам факт родства очень значительным и больше никакими подробностями не интересовался.
— Позвольте показать вам ваши комнаты, милорд, — сказал Роберт Лесли и повел их вверх по лестнице и дальше по коридору, открыв в самом конце дверь. — Сегодня утром мы их проветрили, милорд, и камины можно разжечь прямо сейчас. Прислать к вам горничную?
— Мой слуга сам этим займется, спасибо, мастер Лесли, — любезно ответствовал Фин.
— На буфете в гостиной стоит поднос с графинами для вина и виски, — добавил хозяин гостиницы. — Могу я еще чем-нибудь быть полезен?
— Мне нужно принять ванну, — заявила Мэгги.
Хозяин гостиницы явно удивился:
— Ванну, миледи?
— Полагаю, у вас тут есть приличная ванна? — решительно продолжала Мэгги. — Прикажите поставить ее в спальню перед камином и наполнить горячей водой. Мы в пути уже несколько дней, и я вся покрыта дорожной пылью.
— Хорошо, миледи, — ответил хозяин.
Ванна? Да есть ли у них ванна? А даже если и есть, то где она, черт ее побери, находится? И сколько нужно нагреть воды, чтобы заполнить эдакую лохань? Похоже, предоставление комнат настоящей леди не такое простое дело, как он предполагал. Роберт Лесли поклонился лорду Стюарту и его жене и быстро выскочил в коридор.
— У вас есть что-нибудь, в чем она может искупаться? — спросил Айвер, заметивший испуганное замешательство дяди.
— Не знаю. Я даже и припомнить не могу, чтобы кто-то из постояльцев хоть раз потребовал ванну, — признался Роберт Лесли. — Пойду спрошу жену, она должна знать.
Мистрисс Лесли только рассмеялась, услышав раздраженную просьбу супруга.
— Конечно, у нас есть ванна, — сказала она. — Отец всегда говорил — если хочешь, чтобы гостиница процветала, должен уметь удовлетворить любую неожиданную просьбу гостя. Не волнуйся, Роберт, я сама займусь леди Стюарт, мой дорогой.
И торопливо умчалась.
Мэгги осмотрела предоставленные им небольшие комнаты и восторженно воскликнула, подойдя к окну, выходившему на симпатичный садик внизу. Из окна открывался чудесный вид на море. Гризель поспешно распаковала ее платья и развесила их. Когда вошла мистрисс Лесли, чтобы распорядиться, куда поставить ванну, и увидела, чем занята Гризель, она настояла, чтобы камеристка отнесла наряды ее милости в прачечную, где их обработают паром, и ни одной складки не останется. Довольная Гризель забрала все три платья и пошла вслед за женой хозяина.
— Ее милость, — фыркнула Мэгги. — Меня никогда не называли так раньше, — обратилась она к Фину. — Но ведь я и вправду «ее милость», да?
— Да, — улыбнувшись, согласился он.
— Леди Керр-Стюарт, — протянула она. — Вот уж не знаю, получится ли у меня быть леди Керр-Стюарт. И все это так странно. Город, столько людей, море сразу за садом, а сама я приехала сюда на свадьбу короля и королевы. Какая-то часть меня очень взволнована, а другая часть хочет прямо сейчас уехать домой.
— Ты самая отважная девушка из всех, кого я знаю, Мэгги, — ответил ей Фин. — И у тебя все получится просто замечательно.
— Мне никогда не доводилось встречаться ни с кем, кроме своих же, с границы, — сказала Мэгги. — А там соберутся всякие важные люди — горские лорды, король, королева, епископы…
— И все они будут очарованы твоей красотой, — заверил ее муж.
Мэгги расхохоталась:
— О, Фингел Стюарт, существует ли на свете более хороший муж, чем ты? И заслуживаю ли я тебя? Что-то я в этом не уверена.
Фингел обнял ее за плечи, и Мэгги прильнула к нему, чувствуя, как внутри разгорается тепло. Ей нравился этот мужчина, ставший ее мужем. Нет, больше чем нравился. Кажется, она начинает его любить. Мэгги вздохнула. Мудро ли это — любить собственного мужа? Любовь — это нечто, о чем она почти ничего не знает, но в одном Мэгги не сомневалась: то, что она испытывает к Фину, — это не просто приязнь.
