Кэтрин Дэннис - Исцели меня любовью
Элдсуайт перевела взгляд на Роберта. Господи, неужели он ей не доверяет?
– Нет! Это неправда! Сэр Хьюго, Роберт, не верю, что вы всерьез подозреваете меня…
Роберт не дал ей договорить. Горячность, с которой он дал отповедь сэру Хьюго, явилась для Элдсуайт полной неожиданностью.
– Я поклялся ее защищать. А я – человек слова. И сдержу свое обещание. – Он повернулся лицом к солдатам. – Леди Элдсуайт поедет со мной в Хиллсборо. Мы выполним приказ короля и обеспечим ее защиту. Кто не согласен, пусть сделает шаг вперед.
Наступила тишина. Солдаты молчали, пряча глаза.
В этот момент кобыла рухнула на колени, застонала и стала кататься по земле.
Элдсуайт повернулась к Роберту:
– Прошу вас, Роберт. Я знаю, что вам тяжело смотреть, как лошадь страдает. Агония может длиться часами.
– Вы просите меня, чтобы я убил свою лошадь?
– Помочь ей нельзя. Оставить ее здесь – значит, обречь несчастное животное на медленную мучительную смерть.
Лошадь перевернулась на свой вспухший бок и вытянула ноги. Она хрипела и задыхалась.
Сэр Хьюго оглянулся и посмотрел вдаль.
– Роберт, скорее. Нельзя медлить ни минуты. Слишком большой риск.
Элдсуайт подошла к Роберту, выхватила у него из-за пояса кинжал и бросилась к лошади.
Роберт схватил Элдсуайт за руки. Она не опустила оружия, но не могла пошевелить ни ногой, ни рукой. Девушка посмотрела Роберту в глаза. Слезы потекли у нее по щекам.
– Если вы перережете ей артерию, кобыла быстро умрет и не будет мучиться.
– За свою жизнь я повидал немало смертей, миледи. Был свидетелем того, как от меча в бою умирали и люди, и лошади. Многие из них погибали от удара моего собственного оружия. Не все умирали быстро и без мучений. – Роберт отпустил Элдсуайт. – А разве вы, Элдсуайт, не можете ее спасти? Неужели даже лошадиной ведьме не под силу ее исцелить?
Элдсуайт задела за живое не ярость Роберта, а то, что он назвал ее лошадиной ведьмой. Потрясенная, она опустила глаза, чтобы Роберт не заметил, как она уязвлена. Элдсуайт долго молчала, потом наконец заговорила:
– Будь это в моей власти, я вылечила бы ее. Вы опытный коневод. У вас золотое сердце. Вы не дадите кобыле страдать. Прошу вас, прекратите ее мучения. – Она протянула ему кинжал.
На лице у Роберта заходили желваки.
– С чего вы взяли, что у меня золотое сердце? – Он снял с головы лошади узду и взял кинжал. – Отныне и впредь вы будете разочарованы любым моим поступком.
Элдсуайт погладила морду лошади и, не проронив ни слова, ушла. Ее уязвили в самое сердце слова Роберта и разительная перемена в нем. Оказалось, что она совсем не знает этого человека. Элдсуайт не ожидала, что он станет говорить с ней подобным образом в присутствии солдат и сэра Хьюго. Не представляла, что он может быть с ней резок и усомнится в ее искренности и преданности.
Луна висела низко, прячась за разбросанными по небу облаками. Небольшой гарнизон выстроился у разводного моста, который вел в замок Хиллсборо. По зубчатой стене расхаживали лучники, а в двух круглых башенках по обе стороны от сторожки у ворот несли службу часовые. Ров был наполнен помоями, от которых по округе распространялся отвратительный гнилостный запах.
Заткнув нос, Элдсуайт всматривалась вдаль, пытаясь разглядеть во дворе замка конюшню. Боже правый! Да там, должно быть, сотни три лошадей, а то и больше, судя по огромным стогам сена во дворе.
За наружной стеной во внутреннем дворе замка были видны ремесленные мастерские, палатки и два колодца – один с водой для скота, другой – для жителей замка. Стояла тишина. Рыцари сгрудились вокруг костра, разведенного невдалеке от входа в главный зал.
Когда стало известно о появлении в Хиллсборо гарнизона, разговоры у костра стихли. Повозка, в которой ехала Элдсуайт, резко дернулась и остановилась. Люди кланялись Роберту и бросали недоуменные взгляды на Элдсуайт.
Кто-то захихикал. От группы стоявших чуть поодаль молодых людей отделился парень. Он приблизился к повозке и уставился на Элдсуайт.
– Вот она! Та самая колдунья, заговаривающая лошадей! Из замка Креналден! Знай я, что она окажется такой смазливой, записался бы в добровольцы, чтобы отправиться за ней и привезти эту красотку сюда. – Парень игриво подмигнул Элдсуайт, обнажив в. улыбке гнилые зубы.
Из темноты подал голос его юный, низенького роста, оруженосец:
– Говорят, она скачет на лошади не хуже мужчины.
Высокий рыцарь презрительно фыркнул:
– Мой пони – в ее распоряжении в любое время. Я даже могу помочь ей на него залезть.
Под дружный хохот Элдсуайт вышла из повозки и встала в стороне от молодых людей.
Когда Роберт, не торопясь, вышел из повозки, рыцари сразу же умолкли.
– Леди Элдсуайт находится под моим личным покровительством. Советую вам относиться к ней с уважением. – Он жестом велел Элдсуайт следовать за ним. – Сюда, пожалуйста, леди Элдсуайт.
Роберт сурово посмотрел на молодых людей:
– Немедленно отправляйтесь спать! Учения начнутся на рассвете. Пирсон, готовы ли лошади? В хорошей ли они форме?
Молодой рыцарь ответил с поклоном:
– Да, сэр Роберт. Ожидая вашего возвращения, мы каждый день проводили тренировки. Все гадали, что вы так долго делаете с колдуньей… – Он осекся, слишком поздно спохватившись. И пожалел, что сболтнул лишнее.
Роберт с грозным видом шагнул к рыцарю, но в этот момент его внимание отвлек мальчик лет десяти, стоявший на лестнице в главной башне. Он поманил Роберта рукой и радостно крикнул:
– Сэр Роберт! Мы не надеялись увидеть вас живым и опечалились.
Роберт торопливо поднялся по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Улыбаясь, он взъерошил мальчишке вихры.
– Рад снова тебя видеть, Джек. Ты стал совсем большим.
Мальчик расплылся в улыбке и вежливо поклонился Элдсуайт.
– Здравствуйте, м-м-миледи, – сконфуженно пробормотал мальчуган и направился вслед за Робертом вверх по лестнице.
Элдсуайт тоже поднялась наверх. После сцены с умирающей лошадью Роберт ни словом не перемолвился с Элдсуайт. Его отчужденность возмущала девушку.
– Я не виновата в том, что ваша кобыла погибла! – не выдержав, выпалила Элдсуайт. – Вините в ее смерти не меня, а саму природу. Клянусь всеми святыми, я спасла бы вашу лошадь, будь это в моих силах.
Роберт пропустил слова девушки мимо ушей, сделав вид, будто не слышал их. Он прошел в тускло освещенный холл и расположился за громоздким столом у большого, выложенного камнем камина. Яркий огонь освещал тканые гобелены и геральдические знамена, висевшие на галереях наверху. Роберт налил эля в оловянный кубок и обратился к Элдсуайт:
