Луиза Аллен - Замужем за незнакомцем
Слова слетели с ее губ, и сразу стало легче. Ей давно хотелось поделиться с кем-нибудь своими мыслями — с друзьями, не только с Кал л умом.
Дита и Эврил молчали, тишина становилась гнетущей. Наверное, они шокированы, а возможно, она кажется им отвратительной.
Первой заговорила Дита:
— Я могу это понять. Десять лет в разлуке… Конечно, вы изменились, — и добавила с явной симпатией: — Но траур кончился, вы начинаете новую жизнь, и все наладится.
— Мы уже начали выезжать в свет. И сегодня у нас первый званый ужин. — И внезапно предложила: — Конечно, я понимаю, что приглашение слишком неожиданное, но, может быть, и вы придете?
— Приглашаешь на ужин? Придем с удовольствием. Значит, я прощена? Выпьем еще по чашке, потом все обсудим.
Глава 17
София вернулась домой только к семи вечера, щеки ее пылали, она вся трепетала от волнения. Стремительно войдя в дом, она увидела, что Каллум спускается по лестнице в холл в безукоризненном вечернем костюме. Он выглядел просто идеально.
— Дорогая, я уже хотел посылать за тобой слуг на поиски.
— О, Каллум, прости, я опоздала, хотя вчера сама выговаривала тебе за это. Как у тебя прошел день в доках? Удачно?
Он посмотрел на папку и свертки в ее руках:
— Ты до сих пор ходила по магазинам?
— О нет, то есть да, но потом зашла к Эврил, там была леди Айверс, и я пригласила их с мужьями сегодня к нам на вечер. Леди Айверс с мужем только что вернулись из свадебного путешествия, как и Эврил с Люком. Мы так заболтались, что я забыла о времени. Я послала домой записку, что у нас будут еще два гостя. Кстати, прислуга знает, что свадебные подарки распакованы.
— Буду рад увидеть и гостей, и подарки тоже. — У Каллума было прекрасное настроение, и София с облегчением вздохнула — она опасалась, что мужу не понравится ее самоуправство.
— Бегу переодеваться.
Он галантно отступил, пропуская ее.
— А я, пожалуй, пока просмотрю твои рисунки. — И потянулся к папке.
— Нет! — Она так резко отстранилась, что он удивленно взглянул на нее. — Это пока просто наброски, еще не законченные, и я не хочу, чтобы ты разочаровался, — поспешно объяснила она. — Сейчас поищу что-нибудь готовое и более приемлемое.
Она бросилась наверх, в свою гостиную, и, увидев на столе старую папку, отобрала несколько наиболее нейтральных рисунков, потом засунула портфолио вместе с карточкой Аккермана и купленными карикатурами под софу. Ей было стыдно за свою скрытность и обман. Рано или поздно придется признаться ему, но не сейчас. Она хотела насладиться своим триумфом: сначала пусть купят ее произведения, а потом она похвастается своим успехом.
На ее звонок явился Эндрю.
— Пожалуйста, передайте это мистеру Чаттертону. — Она протянула ему папку с отобранными рисунками и побежала к себе в спальню, чтобы переодеться и достойно явиться на свой первый прием, который она проводит в качестве замужней леди.
Кэл проверил еще раз с Хоуксли, все ли готово к ужину, и устроился в гостиной с рисунками жены. Он не ждал никаких откровений — должно быть, не случайно она так неохотно согласилась показать свои работы. Даже если она рисует много лет, это еще не значит, что у нее талант, — нужно только найти подходящие слова, чтобы отозваться о ее рисунках, не обидев ее и не показав своего разочарования.
Странно, как вдруг жизнь с Софией изменила его — теперь он боится испортить ей настроение. Хотя, возможно, так было бы, женись он и на другой женщине, — он же никогда не имел подобного опыта.
Итак, на первом рисунке была изображена женщина, склонившаяся над шитьем и полностью поглощенная своей работой, в ее позе было спокойствие, покой и грация. Он узнал Чиверс, несмотря на то что лица не было видно. Следующий — цветы; потом виды Грин-Парка, еще портрет — маленького ребенка, он стоит и разглядывает корову. Ей удалось очень верно передать выражение смеси страха и любопытства на лице малыша.
Кэл вспомнил, как София говорила, что хочет детей. Он тоже, разумеется. Нужен наследник. Он хотел бы иметь троих: двух мальчиков и девочку. И тут же его кровь заледенела: он представил постоянное чувство страха потерять ребенка. Это было бы ужаснее, чем потерять Даниэля. Так же страшно, как страшно сейчас потерять Софию. Он с усилием отогнал эти мысли. И, глядя на рисунки, глубоко задумался. Надо признать, что ему хочется не вообще детей, а именно детей от Софии. Можно не сомневаться, что из нее выйдет хорошая мать.
Он все еще сидел, погруженный в мечты, держа рисунки на коленях, когда София спустилась вниз, немного запыхавшись, розовая от спешки.
— Ты выглядишь просто очаровательно, дорогая.
Она набрала вес, щеки порозовели, теперь это была уже не такая худышка, которую он встретил по приезде из Индии. Подумать только — он считал ее фигуру плоской!
— Правда? — Она кокетливо поправила локоны, глядя в зеркало, висевшее над камином.
— Розовые щечки тебе идут, а когда ты бежала по лестнице, я залюбовался видом твоего декольте.
Она опустила глаза, увидела, как быстро поднимается и опускается грудь в вырезе платья, и порозовела еще больше.
— И этот привлекательный вид напомнил, что у меня есть для тебя подарок.
— Подарок для меня?
Вежливый интерес, никаких бурных проявлений радости. Все правильно — ведь она его жена, а не любовница. И хотя вышла за него из материальных соображений, а также из-за его высокого положения, она никогда ничего не требовала. Ему даже иногда хотелось, чтобы она что-нибудь попросила.
— Я вспомнил, что не купил тебе ни одной драгоценности и сегодня на наш первый официальный прием тебе нечего надеть.
— Но ты подарил мне кроме обручального кольца сапфиры твоей бабушки. — София вытянула руку, любуясь игрой камней.
— А теперь и это. — Каллум взял со стола длинный футляр из синего бархата и протянул ей.
— О! — Она постояла в нерешительности, прежде чем взять его, но так и не открыла. — Я, наверное, не заслуживаю такого подарка.
— Ты — моя жена и не должна заслуживать подарки, они — в порядке вещей. А для меня делать тебе подарки — удовольствие.
Она покачала головой:
— Я не могу не чувствовать неравноправия в наших отношениях.
— В браке равноправия быть не может, я — твой муж.
Он взял из ее рук футляр и открыл его. Интересно, что сделало его вдруг специалистом в вопросах брака? Совсем недавно он понятия не имел о таких вещах. Когда он делал предложение Софии, брак представлялся ему чем-то вроде выгодной сделки — вежливое сосуществование, гармоничный дом, где каждый сохраняет некую свободу в личной жизни, без бурных сцен и эмоций.
