Кэт Мартин - Остров любви
– Пожениться? – Резкий смех Николаса прогремел на всю каюту. – С чего ты взяла, что мы поженимся?
Глори судорожно схватилась за горло. Ей стало трудно дышать.
– Когда мы потерпели кораблекрушение… ты любил меня, и я думала… – Она остановилась, чтобы перевести дыхание. – Я думала, что нравлюсь тебе.
– Любовь! – воскликнул капитан с ухмылкой. – Ты заговорила совсем как Лавиния.
Девушка тяжело опустилась на постель не в состоянии произнести ни слова. Она медленно качала головой, словно отказываясь верить услышанному.
– Раздевайся, – приказал Николас.
– Что?
– Я сказал, раздевайся, или я порву на тебе платье.
Глори нервно облизала губы. В горле пересохло.
– Я не верю, что ты сделаешь это.
– Клянусь, сделаю.
Глори молча покачала головой. Сняв брюки и отшвырнув их в сторону, он подошел к девушке.
– Прекрасно, – процедил он, – не хочешь по-хорошему, будет иначе. – Схватив девушку за руки, он повалил ее на постель. Глори сопротивлялась, как могла, но безуспешно. Мозг отказывался воспринимать происходящее. Она любила Николаса Блэкуэлла и не хотела противиться ему. Поцелуй Николаса стал настойчивым, он раздвинул сжатые зубы Глори, и ее против воли охватило желание. Тихо простонав, девушка всем телом подалась навстречу любимому.
Он немного отодвинулся.
– Так-то лучше, маленькая шлюха. Сейчас ты получишь то, чего так ждешь.
Эти слова прозвучали, как пощечина, и Глори пришла в себя. Она попыталась было встать, но Николас бросил ее на кровать. Несчастная отчаянно сопротивлялась. Рядом с ней был другой человек – незнакомец, безумец. Девушка извивалась, стараясь вырваться, чувствуя пальцы мужчины, вцепившиеся в кружевное белье, и слыша звук рвущейся ткани.
– Прекрати, Николас, – прошептала Глори, – пожалуйста, не делай этого.
Но уговоры были тщетны…
Николас какое-то время спокойно лежал, потом встал с постели. Девушка с трудом проглотила застрявший в горле комок. Стараясь сдержать слезы, она закрыла глаза.
– Зачем ты так, Николас?
– А почему бы и нет? Ведь мы оба этого хотели. – Натянув брюки, он принялся застегивать их, словно Глори не было рядом. Потом, не сказав ни слова, ушел.
Девушка боролась с охватившим ее горем, которое, казалось, заполнило собой каждую клеточку тела. Наконец, шаги Николаса стихли. Теперь ничто уже не могло удержать девушку от рыданий, разрывающих раненое сердце.
Николас наблюдал, как корабль скользит по воде, плавно разрезая пенистые волны. В темных водах океана отражался лишь осколок луны, прячущейся за облаками.
– Вот ты где, – К капитану бесшумно подошел Мак Макдугал.
– Сейчас мне совсем не хочется разговаривать, Мак, – сказал Блэкуэлл, глядя прямо перед собой. Он стоял, вцепившись обеими руками в твердое дерево леерного ограждения, словно только оно могло удержать его от прыжка за борт.
– Я нечасто вмешиваюсь в твои дела, парень, но сразу видно, ты чем-то озабочен. Мисс Глори – хорошая девушка, Ники. Ты должен поступить с ней по совести.
– Оставь меня в покое, Мак. – Николас сурово посмотрел на старого друга. – Тебя все это не касается.
– Ты для меня как сын, парень. Я всегда гордился тобой. Прошу, не делай ничего такого, чтобы мне было за тебя стыдно. – От Блэкуэлла не укрылось укоризненное выражение лица шотландца, но он отвернулся и снова уставился в море. Мак тяжело вздохнул, и ничего не говоря, повернулся и побрел назад в каюту. Его тяжелые шаги гулко отдавались в ночной тиши. Николас почувствовал себя еще хуже.
Глава 14
Весь следующий день Глори не выходила из каюты.
В обед и вечером к ней заходил Джош, принося поднос с едой. Девушка с улыбкой благодарила его, но говорила, что нуждается в отдыхе после дней, проведенных на острове. По обеспокоенному виду Джоша можно было понять, что он ей не верит.
Ближе к вечеру Глори была вне себя от волнения. Придет ли Николас к ней в каюту сегодня? Этого она не знала. Той близости, которая когда-то существовала между ними, больше не было. Прошлой ночью к ней приходил незнакомец, такой же чужой, как та земля, куда она ехала. Не в состоянии понять, что происходит с любимым, со страхом ожидая чего-то ужасного, девушка с растущей тревогой смотрела на дверь. Она хотела было подшить еще одно платье, висящее в шкафу, но руки тряслись так сильно, что ей пришлось отложить иголку.
Испытывая дурные предчувствия, девушка придвинула к двери тяжелый комод. Для того, чтобы сдвинуть его, пришлось немало попотеть, но когда все было сделано, Глори стало немного спокойнее.
Девушка отыскала в шкафу легкую шелковую ночную рубашку и надела ее, снова задумавшись над тем, кому могли принадлежать все эти вещи. Неужели в этой самой постели капитан спал с другой женщиной? Шептал той, другой» те же нежные слова, что и ей?
Глори улеглась на широкую постель, но заснуть не удавалось. Вспоминался Николас, такой, каким он был на необитаемом острове: высокий и красивый, ласковый и добрый, с бездонными серыми глазами, светящимися любовью. От этих воспоминаний становилось трудно дышать и, не в силах заснуть, она ворочалась с боку на бок на одиноком ложе.
– Ты начинаешь говорить как Лавиния… как Лавиния… как Лавиния. – Отголоски этих жестоких слов звучали, словно погребальная молитва. Глори закрыла глаза и попыталась стереть из памяти злой голос Блэкуэлла.
Наконец, звук отпираемого замка заставил ее резко сесть в постели.
Дверь громко ударилась о комод. Сквозь узкую щель послышался тихий издевательский смех капитана. Сначала девушка никак не могла понять, что означает мягкое глухое постукивание, но когда комод закачался и сдвинулся с места, до нее дошло, что Блэкуэлл раз за разом нажимает на деревянную дверь сильным мускулистым плечом.
Вскочив с постели, Глори бросилась к двери.
– Уходи! Оставь меня в покое!
– Отойди от двери, – угрожающе произнес мужчина. – Так или иначе я войду сюда. Если понадобится, приведу сюда всю команду.
Плечи Глори поникли. Николас еще раз с силой надавил на дверь и протиснулся в образевавшийся зазор. Стараясь сдержать слезы, она смело взглянула в глаза своему мучителю.
– Я всего лишь женщина и не могу остановить тебя. Если ты собираешься овладеть мною против воли, делай это.
Капитан пристально смотрел на молодую женщину.
– Ты говоришь, против воли, моя дорогая? Что-то мне с трудом верится.
Он подошел ближе, коснувшись ладонями лица девушки, и, медленно наклонив голову, поцеловал. Она пыталась сопротивляться, но жар его губ растопил лед отчуждения.
Глори снова вернулась на необитаемый остров, и мужчиной, который целовал ее, был Николас. Тот Николас, которого она любила. Прикасавшиеся к ней руки были теми нежными руками, которые ласкали ее, защищали и спасали ей жизнь.
