Виктория Холт - Дьявол верхом
Леон подошел ко мне и спросил, что я думаю о бале.
– Что мне не следовало на него приходить. Я выгляжу неподходяще.
– Это почему?
Я бросила взгляд на свое платье.
– Оно очаровательно, – заверил он меня. – Смотрите, как много дам похожи друг на друга, потому что они слепо следуют моде. Вы – другое дело. У вас свой стиль, и мне он очень нравится.
– Вы твердо решили быть со мной любезным?
– А почему нет? Может, присоединимся к танцующим?
– Я училась танцевать в школе, под маминым руководством. Но эти танцы совсем другие.
Тогда пойдемте станцуем наш собственный танец.
Мы так и поступили. Я всегда любила танцевать и забыла о недостатках моего наряда.
– Вы уже видели будущего жениха? – спросила я.
– Робера де Грасвиля? Да. Симпатичный юноша.
– Он очень молод?
– Ему лет восемнадцать.
– Надеюсь, он понравится Марго.
– Это хороший брак с точки зрения обеих семей. Я имею в виду, что за Маргерит дают отличное приданое, а Робер обеспечит ей солидное положение. Союз богатых семейств всегда желателен – он делает их еще сильнее. Это будет брак года. Маргерит, конечно, одна из главных членов семьи. Теперь понадобится искать невесту для Этьена.
– Полагаю, ему тоже обеспечен выгодный брак?
– Да, но здесь существуют оговорки. Помните, он ведь незаконнорожденный. Думаю, что брак Этьена служит причиной разногласий между его матерью и графом. Возможно, ее брат Люсьен прибыл как раз с целью обсудить этот вопрос. Они стремятся, чтобы Этьена узаконили, что граф, безусловно, мог бы устроить, если бы не надеялся иметь законного сына.
– Каким образом?
– Он ждет смерти графини.
Я поежилась.
– Да, – продолжал Леон, – это звучит бессердечно, но, как я уже говорил вам, мы, французы, – реалисты. Мы смотрим в лицо фактам – в том числе и граф. Он очень хотел бы избавиться от графини и жениться на молодой здоровой женщине, которая родила бы ему сыновей.
– Мерзко говорить так о графине, которая лежит больная в этом же доме!
– Скрипучие двери могут скрипеть очень долго. Скрипя, они привлекают к себе внимание и могут продержаться дольше крепких и сильных дверей.
Разговор о графине был мне неприятен, и я переменила тему.
– Так значит, у Этьена вскоре появится невеста?
– О, да, но де Грасвили не для него. Если только, конечно, его не узаконят. Разумеется, если Этьен будет признан наследником графа, все изменится. Мы привыкли к мысли, что граф женится на Габриель, как только овдовеет, и все решится само собой. Поэтому Этьен ждет. Он не хочет жениться на женщине без всяких перспектив, а уже после, став наследником громкого титула, понять, что заключил весьма невыгодный брак.
– Вы весьма циничны. А как насчет вас самого?
– Я, мадемуазель, свободный человек. Я могу выбрать любую невесту, если только, конечно, подойду ей, лишь бы она не была знатной дамой – в этом случае возникнут осложнения с ее семьей. Правда, графа это бы только позабавило. Но мое происхождение всем известно – я всего лишь крестьянин, которому повезло. Так что за меня могут выйти замуж лишь по любви.
– То же самое относится и ко мне, – улыбнулась я. – Знаете, я думаю, что нам с вами и впрямь повезло.
Кто-то притронулся к моему плечу. Я обернулась и увидела графа.
– Спасибо тебе, что развлекаешь мою кузину, Леон, – сказал он. – Теперь я сам потанцую с ней.
Это был приказ удалиться. Леон поклонился и отошел. Граф, взяв меня за руку, окинул взглядом мое платье. На его губах мелькнула улыбка.
– Вижу, дорогая кузина, что вы одеты согласно вашей гордости, – заметил он.
– Жаль, если вам не нравится мое платье, – ответила я, – и если вы считаете мое присутствие здесь неподходящим и нежелательным…
– На вас непохоже напрашиваться на комплименты. Вы отлично знаете, что здесь нет гостя, более подходящего и желательного для меня. Единственное, что меня разочаровывает, то, что нам приходится напрасно тратить время, а его у нас не так уж много.
– Вы говорите загадками.
– Которые вы в состоянии легко и правильно разгадать. Мы могли бы быть вместе, а не расходовать дни на… как бы вы это назвали – ухаживание?
– Безусловно, я бы так это не назвала.
– Тогда как же?
– Бесполезное преследование, которое, несомненно, скоро вас утомит.
– Уверяю вас, что я неутомимый охотник, и никогда не бросаю преследование, пока не настигаю добычу.
– В жизни наступает время, когда любого охотника постигает первая неудача. Сейчас именно это происходит с вами.
– Может, заключим пари?
– Я никогда не держу пари.
– Мне бы хотелось видеть на вас платье, которое приготовил вам я. А это одно из платьев Маргерит – я узнал его. Значит, вы взяли у нее то, чего не можете принять от меня?
– Я купила у нее это платье.
Граф громко расхохотался, и я заметила, что несколько человек наблюдают за нами. Я хорошо могла представить себе их комментарии – они размышляли обо мне так же, как Леон и Этьен, когда мне удалось их подслушать.
– Хорошо, что вы пришли на бал, – продолжал граф.
– Разумеется, вас убедила Маргерит.
– Я сказала ей, что вскоре собираюсь уезжать.
– И она заставила вас изменить решение? Славная девочка!
– Я уеду при первой возможности.
– Полагаю, вы планируете поехать с Маргерит после ее замужества?
– Она просила меня об этом, но я, наверное, вернусь в Англию.
– По-вашему, это любезно после того, как мы сделали все, чтобы вам понравиться?
– Вы сделали невозможным мое пребывание здесь.
– О, жестокая кузина! – пробормотал граф и добавил:
– Вам следует познакомиться с Робером. Пойдемте.
Я с удовольствием согласилась и была приятно удивлена, когда меня представили молодому человеку со свежим лицом и обаятельной улыбкой. Рассказ Маргерит о жадном мальчишке заставил меня ожидать увидеть толстого самодовольного юнца. Но ничего подобного. Робер де Грасвиль оказался высоким элегантным юношей.
Я ощутила к нему симпатию – ведь у него могли быть такие же дурные предчувствия, как у Марго. Робер поговорил со мной немного о лошадях и сельской жизни, после чего Марго подошла к нам в сопровождении ее партнера по танцам.
– Так вы познакомились с моей кузиной, мсье де Грасвиль? – спросила она.
Обращение казалось формальным для людей, которым вскоре предстояло вступить в брак. Робер ответил, что знакомство со мной доставило ему большое удовольствие.
– Сожалею, но вынужден вас оставить, – шепнул мне граф. – Увидимся позже.
