Виктория Дал - Милая затворница
– Путешествие займет еще несколько минут, – ответил он. – Не более.
– В самом деле?! – Не в силах сдержаться, Алекс высунула голову в окошко и осмотрелась. – О, мы приближаемся к вершине холма! Значит, Уэстмор по другую сторону?
– Нет. Впереди будет еще один холм.
– Здесь так красиво! Коллин, ты ведь побродишь со мной по окрестностям?
– Думаю, у меня будет много дел, – ответил он уклончиво.
Алекс внимательно посмотрела на него, потом нахмурилась.
– Да, конечно, – кивнула она. – Сейчас не время. Ведь ты слишком долго отсутствовал.
– Да, долго.
Коллин старался скрыть свое беспокойство, хотя теперь уже окончательно понял: Алекс будет очень трудно привыкнуть к новой жизни. И возможно, следовало объяснить ей это сейчас, не откладывая. Если же захочет уехать, то ему, Коллину, придется смириться…
– Как ты думаешь, твое окружение примет меня? – спросила она неожиданно.
– Хм… – Коллин нахмурился и окинул взглядом знакомый пейзаж за окошком кареты.
– Полагаешь, люди огорчатся, из-за того, что я англичанка? – допытывалась Алекс.
– Какие люди?
– Не знаю. – Она пожала плечами.
Коллин внимательно посмотрел на нее и, заметив, как она напряжена, едва сдержался, чтобы не заключить ее в объятия.
– Я уверен, что все будут удивлены. Но Фергуса, моего управляющего, ничуть не раздосадует то обстоятельство, что ты – англичанка. Так же как и Керклендов – моих ближайших соседей. Ты помнишь Дженни? Ты ей очень понравилась. Она писала тебе?
Щеки Алекс чуть порозовели.
– Да, написала.
Коллин заметил, что жена смутилась, и, взяв ее руку, сказал:
– Пожалуйста, не говори, что она сообщила тебе. Я предпочитаю оставаться в неведении на сей счет.
Алекс улыбнулась:
– Выходит, мне придется общаться с управляющим и с Дженни? Даже не представляю, как я буду говорить со слугами и работниками.
– Не беспокойся, все будет хорошо.
В очередной раз выглянув в окошко, Коллин увидел гребень холма, на котором находился Уэстмор. Одна из лошадей громко зафыркала, очевидно, почуяв близость дома.
Алекс тоже посмотрела в окно и тихонько вздохнула. Было ясно, что она ужасно нервничает, и Коллин понимал: сейчас ему едва ли удастся ее успокоить. Он попытался увидеть Уэстмор ее глазами и представить, на что она в первую очередь обратит внимание. У подножия уэстморского холма располагались старые конюшни, крытые золотистой соломой. Более новые и просторные конюшни находились рядом, и их белые стены, казалось, сияли в лучах заходящего солнца.
От конюшен извилистая дорога вела к хозяйственным постройкам – кузнице, сеновалу и нескольким амбарам. Все постройки были сооружены из камней старой крепостной стены.
Ров, слава Богу, давно засыпали, поэтому дорога позволяла беспрепятственно проделать оставшийся путь наверх, к древнему уродливому замку, примостившемуся на самой вершине холма.
Алекс недоверчиво покачала головой.
– Неужели это и есть твой замок? – прошептала она.
– Крепость, – поправил Коллин.
– Я не ожидала… – Она взглянула на мужа широко раскрытыми глазами. – Какое волнующее зрелище!..
Коллин едва удержался от смеха. Ее реакция была совершенно искренней, но она еще не видела замок изнутри. Все ее романтические представления о древних замках могут быстро развеяться, как только она переступит порог. Это проклятое место было мрачным, как ад…
– А ты спишь в башне?
Коллин улыбнулся:
– Нет. Но комната, которую я собираюсь предоставить тебе, примыкает к бывшей орудийной башенке.
Она взглянула на него с удивлением:
– Разве мы не будем спать в одной комнате?
За окном промелькнули развалины старого хранилища над родником, и это на мгновение отвлекло Коллина от разговора.
– Коллин, неужели у нас будут отдельные кровати?
– Нет-нет, однако… учитывая, что наши комнаты довольно маленькие, едва ли мы сможем разместить твой гардероб в моей спальне. Поэтому будем спать в твоей, более просторной, а моя может служить гардеробной и для купания. Я обычно бываю весь в грязи к концу дня, и мне не хотелось бы тащить навоз в твою комнату.
– Что ж, неплохая мысль. Я не хотела бы… не хотела бы спать одна по ночам.
Коллин улыбнулся:
– Мне тоже не хотелось бы спать в одиночестве.
Они уже ехали вдоль каменных стен старых конюшен, и из какого-то стойла высовывалась морда огромного жеребца.
– Ты только посмотри! – воскликнула Алекс.
– Это Отелло, – сказал Коллин с улыбкой.
– Какой красавец… Ты покажешь мне завтра своих лошадей? Хотя я знаю, ты очень занят…
– Эй! – раздался впереди чей-то зычный голос. Коллин поморщился, внезапно ощутив какую-то тревогу. Навстречу им шел Фергус, чтобы поприветствовать их.
Теперь уже хозяйственные постройки остались позади, и они въехали во двор старого замка. Коллин вдруг почувствовал, что ручка дверцы врезалась в его ладонь, и понял, что сжимает ее изо всей силы. В следующую секунду в окошке кареты появилась улыбающаяся физиономия Фергуса.
– Добро пожаловать в Уэстмор! – закричал он, распахивая дверцу. Фергус взял протянутую руку Александры и помог ей выбраться из кареты.
Коллин вышел следом за Алекс и проговорил:
– Дорогая, это Фергус Маклейн, мой управляющий. Фергус, а это Александра Блэкберн, моя жена.
– Я к вашим услугам, миледи. – Фергус снова улыбнулся и склонился к ее руке.
Коллин отошел от кареты и при этом как бы случайно задел плечо управляющего, прежде чем тот успел коснуться губами руки Алекс. Беспокойство Коллина казалось вполне оправданным. Его друг был красивым, хорошо воспитанным, щеголеватым и остроумным человеком. К тому же Фергус являлся законным сыном барона, пусть даже не имел богатства. Он был у барона четвертым сыном, но, конечно же, воспитывался как настоящий дворянин.
Алекс обменялась с управляющим приветствиями, ответила смехом на его улыбку и коснулась его рукава. Затем повернулась к мужу.
– Пошли, – сказал Коллин.
Алекс кивнула, взяла его под руку, и они пошли по двору, направляясь к массивной деревянной двери. Коллин гадал, какова будет первая реакция его жены, когда она войдет в свой новый дом. Скорее всего, это будет выражение ужаса, отвращения или смирения. А может быть, она отнесется ко всему благожелательно, хотя на это трудно было надеяться.
Наконец они вошли в дом, и Александра тотчас же ощутила холод, исходивший от каменных стен. Ее охватила дрожь, и она никак не могла ее унять. К тому же было слишком темно, и Алекс почти ничего не видела. Но вскоре глаза ее привыкли к полумраку, и она с удивлением начала осматриваться.
Дальняя стена находилась футах в сорока от нее, а расстояние до потолка составляло более чем три ее роста. И все здесь было как на картинах, изображающих старинные замки. Несколько длинных деревянных столов вытянулись в одну линию перед огромным очагом. «Неужели они жарят здесь туши животных целиком?» – подумала Алекс. Столы и скамьи занимали большую часть зала, а в других местах на сером каменном полу лежали ковры (во всяком случае, тростниковых подстилок нигде не было видно).
