Джулия Лонг - Опасные удовольствия
Притворяясь якобы родственницей, провожающей члена семьи на кладбище, Мэдлин шла следом за гробом с таким видом, словно была убита горем.
Как оказалось, двое носильщиков, прибывших по звонку колокольчика, чтобы вынести гроб и поставить его в повозку, не интересовались ни Мэдлин, ни Колин. У них было что обсудить.
– Сто фунтов за Колина Эверси! – сказал один другому. – Можешь себе представить!
Сто фунтов за Колина Эверси. Мэдлин никак не могла уснуть. Сто фунтов – и она снова будет свободна.
Мэдлин и глазом моргнуть не успела, как эти двое погрузили сосновый гроб в повозку, к счастью, не заметив дырок, просверленных на одной стороне и прикрытых соломой, и ушли, топая сапогами.
Человек, который якобы стоил сто фунтов, тихо лежал в деревянном ящике.
Доктор Огаст все это время вел себя отчужденно и вежливо. Он помог Мэдлин сесть в повозку и с безучастным видом положил ей в ладонь несколько банкнот, которые она сунула себе в рукав.
Мэдлин ударила поводьями лошадей, которых нашли для транспортировки гроба, повернулась к доктору Огасту и прочла по его губам: «Счастливого пути».
Тишина и сила привычки разбудили Маркуса Эверси рано. Он был один в лондонском доме, потому что его ошеломленная, – и, возможно, надолго – семья вернулась в Пеннироял-Грин, включая Луизу, готовиться к его свадьбе. За все эти годы Эверси натворили много дел, но никогда еще ни один из них не исчезал в клубах дыма с эшафота.
Маркус, к сожалению, задержался в Лондоне, потому что не мог побороть свою природу или свою кровь.
По природе он был основательным человеком, торговцем, любителем денег, и на этой неделе в клубе «Меркурий» намечалось важное собрание, на котором должно было состояться формальное принятие в клуб нового члена. Маркус не мог пропустить такое событие.
По крови он был настоящим Эверси. Поэтому с самого начала подозрительно относился ко всему, что касалось Редмонда.
А новый член клуба «Меркурий» оказался управляющим Айзаи Редмонда.
Странно, что человеку такого социального положения, как Бакстер, дают полноправное членство клуба «Меркурий». Но возможно, потому что сам Айзая Редмонд выдвинул это предложение и потому что Бакстер выступал в роли неофициального секретаря клуба со времени его создания и успешно управлял делами, ни один открыто не выразил своего протеста. Бакстер неофициально уже несколько месяцев был принятым и действующим членом клуба, пользуясь значительными привилегиями, которые давало это членство: великолепной столовой клуба, кабинетами, современным экипажем. Он был вхож в те социальные круги, которые отклоняли его в качестве простого управляющего, имел возможность объединить свои деньги с состоянием других успешных людей и, таким образом, значительно увеличить свое состояние.
Маркус начал задумываться, не возражает ли он сам.
Он, как и все, выступал за равноправие, когда это касалось ведения дел с теми, кто имел более низкий социальный статус.
И тем не менее.
С бухгалтерскими книгами клуба все было в порядке. Но Маркус считал, что цифры приятно успокаивают его. Он думал, что внимательный взгляд на книги, возможно, отвлечет его от пронзительного осознания того, что его своевольный младший брат, похоже, все еще жив и, возможно, тайком, решительно пробирается назад в Пеннироял-Грин к голубоглазой, золотоволосой женщине, которая должна была, так или иначе, выйти замуж за Эверси.
Понимая, что о Колине ничего точно не известно, Маркус знал, что должен дать Луизе возможность отказаться от его предложения. Но сама мысль об этом причиняла ему буквально физическую боль, и на мгновение в фойе собственного дома он потерял способность видеть и двигаться.
Маркус безнадежно влюбился в Луизу Портер, когда ему было тринадцать лет, на пикнике. Колин стащил у нее шляпку, а Маркус вернул ее. И то ли из-за ее застенчивой благодарности, то ли из-за тихого восхищения в необыкновенно голубых глазах, но, передавая ей шляпку, Маркус вместе с ней отдал ей свое сердце. Ему казалось, что он один во всем мире знал, какое у него положение, потому что каждый молодой человек в Суссексе, пусть на короткое время, был влюблен в Луизу и потому что все с удовольствием наблюдали за романом Колина с Луизой Портер. Колин проявлял фантазию и действовал без особого напряжения. Впрочем, он всегда проявлял фантазию и не напрягался.
Однако Маркус был настроен переплюнуть его в этом деле.
Все, чего он хотел и чего добивался, требовало от него предельной концентрации сил и решительности. Маркус знал, что он красив, что по всем параметрам является выгодной партией. Но Маркус не был Колином, он не мог заставить Луизу Портер любить его.
И хотя он никогда не поддавался мрачным мыслям, ему казалось, что он не переживет, если… Луиза ему откажет.
Получасовой галоп по пока еще не запруженным улицам Лондона выветрил из его головы тоскливые мысли. В дверях клуба, украшенного красивыми колоннами, его встретил сонный, незнающий свое дело дворецкий. Маркусу представили все бухгалтерские книги клуба. Он сел в кресло в гостиной и стал их просматривать. Несколько страниц – а Маркус обожал ровные ряды цифры, так же как Колин обожал поэзию, – и настроение у него улучшилось. Записи были выполнены весьма тщательно. Четким почерком были записаны колонки дат, покупок, расходов, имена торговцев и служащих.
Маркус из суеверия вернулся к той дате, когда все в его жизни изменилось. В тот день был убит Роланд Тарбелл, и Колина посадили в Ньюгейтскую тюрьму.
Судя по записям, в тот день в клуб доставляли уголь, яйца и молоко; еще расплатились с мастером по ремонту сбруи, потому что в прошлом году клуб приобрел прекрасный экипаж. Этот день стал катастрофой для семьи Эверси, но для всех остальных жизнь шла своим чередом.
Маркус перевернул страницу. На следующий после убийства день, отметил он, служащие клуба получили жалованье: сам мистер Бакстер, миссис Лунд, Роберт Белл, Марта Катберт, Дейзи По, целый список имен. Лакеи, догадался Маркус. Он с любопытством полистал страницы книги; жалованье, как правило, выплачивалось каждую неделю в один и тот же день, и заработок Бакстера вырос на несколько сотен фунтов. Увеличение жалованья началось после убийства.
Маркус задумался, постукивая пальцем по странице книги. То, что он делил свою жизнь на «до убийства» и «после убийства», вовсе не означало, что это имело какое-то особенное значение.
Но что интересно, кучера экипажа миссис Редмонд тоже звали Роберт Белл. Маркус хорошо знал его; круг опытных кучеров был элитным и относительно равноправным в обществе, поскольку среди молодежи считалось модным управлять своими собственными экипажами, и все они учились этому делу у людей, которые подобным занятием зарабатывали себе на жизнь. Маркус сам получил несколько уроков от Роберта Белла, оттачивая свое мастерство править лошадьми.
