Вирджиния Хенли - Страстная женщина
Аббат снова приуныл.
Уильям сделал вид, будто борется с собой:
— Вот что я вам скажу: составьте договор аренды, по которому все земли и прочая собственность Сент-Олбанса будут сданы короне сроком на один год. Я позабочусь о том, чтобы арендную плату выплачивали лично вам. А когда срок аренды истечет, Сент-Олбанс станет собственностью государства.
— Значит, за аренду будут платить лично мне? — переспросил аббат, не веря в свою удачу.
— Вы получите гарантии от меня. — Уильям взглянул на секретаря:
— Какой долг значится за поместьем Нортоу, Бестни?
— Шестьдесят фунтов, сэр Уильям.
— Если вы передадите мне купчую на поместье Нортоу с таким расчетом, чтобы я мог вступить во владение немедленно, то сегодня же получите эти шестьдесят фунтов.
На лбу аббата выступили капли пота.
— Сэр Уильям, как мне благодарить вас?
— Это ни к чему, старина. Просто помните о том, что нашему монарху претит несправедливость.
Когда они возвращались в Лондон, поднялся холодный ветер, и Бесс плотнее запахнулась в свой лисий плащ.
— Уильям, объясни, что произошло. Разве ты не нарушил закон?
— Ты совсем замерзла, милая. Садись ко мне в седло, я согрею тебя.
Бесс отдала поводья своего коня Роберту Бестни, а Кавендиш пересадил ее к себе в седло. Он по-хозяйски обнял Бесс, а она прижалась к его горячей груди. Широкие плечи Уильяма заслоняли ее от ветра. Приблизив губы к уху Бесс, Кавендиш объяснил:
— Средства, которыми я воспользовался, вряд ли навлекут неприятности на меня или на Генриха Тюдора.
— Значит, купчая на Нортоу будет составлена не на твое имя? — прошептала Бесс, не веря, что Кавендиш решился на такой дерзкий шаг.
— Поместье я получу в уплату за передачу собственности аббатства Сент-Олбанс короне. Аббат полностью согласен с моим решением.
— Уильям, неужели Нортоу и вправду будет принадлежать тебе?
Он просунул ладонь под ее плащ и коснулся груди.
— Владельцем поместья буду считаться я, но на самом деле оно принадлежит тебе.
Бесс охватил трепет восторга, ее сосок затвердел под плотной тканью амазонки.
Кавендиш прихватил зубами ее ухо.
— Когда мы поженимся, Нортоу станет нашим загородным домом.
Он впервые произнес эти слова! Наконец-то Уильям пообещал жениться на ней! Бесс хотелось обнять и расцеловать его, но они были не одни. Поэтому она потерлась ягодицами о чресла Уильяма и почувствовала, как его достоинство набухает под черной кожей бриджей.
— Ты нарочно мучаешь меня!
Бесс лукаво засмеялась.
В Суффолк-Хаус они прибыли уже затемно. Кавендиш соскочил с коня и помог спешиться Бесс. По мере приближения к дому его желание неудержимо нарастало.
— Мне надо вымыться и переодеться, а потом я приеду к тебе. — Он не спрашивал разрешения — просто предупреждал о своих намерениях.
Больше всего на свете Бесс хотелось остаться с Уильямом наедине. Весь день рядом с ними были чужие люди. Уайтхолл, где жил Кавендиш, располагался в двух шагах от Суффолк-Хауса. Бесс знала, что у нее в комнатах их никто не потревожит. Она откинула голову, мечтая о поцелуе, но понимая, что ее желание неосуществимо.
— Возвращайся скорее! — шепнула она.
К тому времени как Уильям вернулся, Бесс успела вымыться, надушиться и надеть простое утреннее бледно-зеленое платье. Она приказала лакею принести ужин к ней в комнату.
Едва лакей удалился, Бесс бросилась в объятия Уильяма. Они целовались, шептались и вновь обменивались поцелуями, не веря в то, что наконец-то остались вдвоем. Оба никак не могли утолить жажду, снедавшую их целый день.
Подхватив Бесс на руки, Кавендиш отнес ее на кушетку у камина.
— Бесс, я безумно люблю тебя! Клянусь, прежде я никогда не испытывал подобных чувств.
Давно ожидая этих слов, она обвила руками его шею, прижалась к нему и впервые после смерти отца почувствовала себя в полной безопасности.
Поцелуи становились все продолжительнее и настойчивее, Бесс изнемогала от желания. Сильные пальцы Уильяма перебирали ее волосы. Он прокладывал по лицу Бесс горячие дорожки, ощущая бьющиеся жилки на висках, за ушами и на шее. Аромат Бесс заполнял его ноздри, которые трепетали от страсти, а настойчивые руки спускали платье с ее плеч, касались груди. Обоих охватил жар желания.
Про ужин они забыли. Уильям подхватил Бесс и решительно понес ее в спальню, где посадил на кровать и уверенными движениями снял платье. Увидев, что Бесс без белья, он понял: она с нетерпением ждала его приезда.
Когда обнаженная Бесс улеглась на кровать и замерла, у Кавендиша перехватило дыхание. Он застыл, не сводя с нее глаз. Природа создала Бесс для любви, и она наконец-то была готова отдаться ему. Немыслимое возбуждение причиняло ему физическую боль. Взглядом собственника Уильям скользил по ее телу, за взглядом следовали пальцы, ласкающие атласную кожу и упругие округлости и изгибы.
Бесс уже перестала бороться с желанием и нетерпеливо ждала, когда Уильям наконец сбросит одежду. Дрожа от страсти, она приподнялась и подставила ему губы. Когда язык Уильяма проник в глубину ее рта, Бесс застонала. Ее губы касались напряженной шеи Уильяма, а пальцы расстегивали его сорочку, обнажая широкую грудь. Поглаживая редкую темную поросль, Бесс мечтала ощутить ее прикосновение к своей обнаженной груди. Она ласкала губами и языком его живот, касалась ладонью вздыбленного достоинства, торопясь высвободить его и познать неведомые тайны.
— Разденься! Я хочу видеть тебя нагим, прикасаться к тебе! Ты тоже пылаешь от страсти? — шептала она. — Смотри, я вся в огне! — Взяв Кавендиша за руку, она провела ею по своей груди, животу и бедру.
— Внутри ты еще горячее. Сейчас ты сама убедишься. — Уильям схватил ее руку и прижал ее к пылающим складкам. Бесс застонала:
— Я изнемогаю от желания!
От этих слов кровь еще стремительнее заструилась по его жилам, в ушах отдавался громкий стук сердца. Уильям не сразу понял, что в дверь спальни кто-то стучит.
Бесс вскочила:
— Что это?
Уильям чертыхнулся.
— Кто посмел потревожить нас?
Бесс юркнула под одеяло, а Кавендиш раздраженно метнулся к двери и спросил, не открывая ее:
— В чем дело?
— Беда!
Уильям нехотя отпер дверь и увидел Генри Грея.
— Король мертв.
— Что?! — Кавендишу показалось, что он ослышался.
— Король Генрих только что умер в Хэмптон-Корте! Мы немедленно едем туда…
Глава 16
Кавендиш отравился в Хэмптон один, а Бесс вызвалась сопровождать Генри и Фрэнсис. Прочное положение сэра Уильяма мгновенно стало ненадежным, как, впрочем, и у других влиятельных придворных. Фрэнсис и Грей чувствовали себя гораздо увереннее: они принадлежали к семейству Тюдоров, а их дочь леди Джейн была невестой Эдуарда, унаследовавшего корону Англии.
